Сергей Москвин - Пифия-2. В грязи и крови [litres]

Шахтер нахмурился и указал взглядом на проделанную в решетке брешь. Его товарищи недоверчиво переглянулись.

– Да ну! – покачал головой Петро. – В такую дыру разве что пацан пролезет, а Миха с Кунаком здоровее будут.

Гончая усмехнулась. «Если в не имеющей выходов бетонной трубе, кроме сброшенного снаряжения, нет ни крови, ни следов борьбы, ни останков растерзанных тел, а перегораживающая трубу решетка раздвинута, то любому должно быть ясно, что пропавшие люди либо сами пробрались через эту решетку, либо им кто-то «помог». Но опытные сталкеры этого почему-то не понимали. Точнее, делали вид, что не понимают.

Пока они спорили, Гончая отыскала на дне туннеля забитый грязью обломок водопроводной трубы и, орудуя им как рычагом, без особых усилий выломала из решетки изъеденный слизью прут.

– И что дальше? – спросил у нее Петро.

Отвечать ему она не собиралась, поэтому молча посмотрела на Шахтера.

– Даже если какие-то твари Миху с Кунаком сквозь эту решетку протащили, парни уже, очевидно, мертвы. Зуб даю! – повысил голос Петро. – Ты же понимаешь, Шахтер?

– А если нет? – тихо, но отчетливо произнес сталкер. – Если они еще живы?

– Аркадий приказал за решетки не соваться, – напомнил командиру Василич.

– Он нам не указ! Мы местному начальству не подчиняемся.

Тот пожал плечами.

– Сюда-то мы спустились по его указанию. И Кунак с Мишкой, кстати, тоже.

– Так что теперь, бросить их? Бросить и даже не попытаться спасти? А если бы вы оказались на их месте? – Шахтер посмотрел в лица своим товарищам. Или уже бывшим товарищам. Но те отводили взгляды. И молчали! – У Мишки сестра младшая, у Кунака две жены, пацан недавно родился. Что вы им скажете, как объясните?

– Как-как, – передразнил командира Петро. – Чего тут много объяснять?! Ушли в туннель – и пропали. Первый раз, что ли? Вон, местных золотарей нашли, и что, их бабам или детям от этого легче?

– Значит, не пойдете? – подвел итог Шахтер.

Петро сплюнул под ноги и отвернулся.

– Напрасный риск, – сказал Василич.

– Ну и черт с вами! Один пойду!

Шахтер шагнул в проделанную в решетке дыру, а когда Гончая без раздумий последовала за ним, недоуменно обернулся.

– Моя дочь тоже пропала, – напомнила она ему. – Но я ее не брошу.

Злополучная решетка давно осталась позади, а Шахтер пер и пер вперед, словно хотел как можно дальше уйти от своих людей, которые не пожелали присоединиться к командиру, а проще говоря, струсили. С тех пор как они остались вдвоем, сталкер не произнес ни слова, только пыхтел и иногда сердито ворчал себе под нос. Гончая прекрасно понимала состояние спутника, хотя и не жалела его.

Шахтер лично подбирал людей в свою группу, командовал ими, учил их чему-то. Именно он в конечном счете нес ответственность за их поступки. Раз сталкеры не последовали за ним, бросили своего командира, то он сам в этом был виноват. Но он все же оказался верным товарищем и продолжил поиски пропавших сталкеров, хотя при желании мог найди десятки убедительных аргументов, как Петро и Василич, чтобы не делать этого.

– Ты установил ту решетку? – спросила Гончая, чтобы отвлечь Шахтера от одолевающих его мыслей.

– Что? – вздрогнул он. – А, нет. Это местные, сами. Я только показал на схеме.

– А схему сам рисовал?

Тот кивнул.

– Если дальше пройти, можно в тот подвал выйти, где твоя дочь пропала.

– Покажешь это место?

Сталкер снова кивнул, потом обернулся и посмотрел на свою спутницу.

– Ты не похожа на обычную разносчицу писем.

Однажды Гончая это уже слышала – от Майки.

– А на кого я похожа?

Шахтер пожал плечами и неожиданно брякнул:

– Я вот слышал, где-то на севере люди-крысы живут. Такие… – он пожевал губами, подбирая нужное слово, – как ты, бесстрашные. О детях своих заботятся, и вообще. Не то что мы.

Гончая усмехнулась. Но усмешка получилась невеселой.

– Чушь это все. Байки. Не на севере они живут, а в древних каменоломнях Китай-города, если еще не убрались оттуда. Набили себе наколки с изображением гигантской крысы, вот и все. И ни о ком они не заботятся! Ловят бродяг по всему метро или просто одиноких путников, тащат в свое логово и бросают в яму.

– В какую яму? – опешил Шахтер.

– В обыкновенную! Метров десять глубиной, сейчас, наверное, уже больше. И заставляют рыть еще глубже. Это у них «дорога в ад» называется. Тех, кто отказывается копать или уже не может, убивают. Обычным способом или с извращениями. Могут крысам живьем скормить, меня вот чуть не распяли.

– Погоди. Ты про кого рассказываешь? Это же сатанисты.

– Дебилы они спившиеся! – отрезала Гончая. – Варят ядовитые грибы и всем скопом пьют эту отраву. Главный у них – Харон. Был, пока я ему глаза не выколола. Сейчас, наверное, Коготь.

Шахтер задумался, потом покачал головой.

– Нет. Я слышал, люди-крысы. Настоящие. На севере где-то.

– А про змеекрыс ты не слышал? Размером со взрослую овчарку или молодую свинью и змеиным хвостом? На меня одна такая напала. А на моего друга – другая, полкисти ему отгрызла, пока я ее не пристрелила.

Сталкер недоверчиво взглянул на свою спутницу.

– Я во многих местах бывал – и под землей, и наверху, разных тварей встречал, но крыс со змеиными хвостами не видел. И даже не слышал о них.

– Думаешь, я… – «вру?» – хотела спросить Гончая, но не успела. Под каблуком что-то хрустнуло, и когда она опустила глаза, увидела под ногами раздавленную крысу.

Крыса была довольно крупной, размером с домашнюю кошку, но не с собаку, тем более – свинью! Обычная туннельная крыса с голым серым хвостом, тоже обычным. В паре шагов от нее валялась другая крыса, тоже дохлая, а за ней – еще и еще.

Гончей стало не по себе.

– Что здесь произошло? – осветив фонарем разбросанные по полу крысиные тела, спросила она.

Шахтер без всякой брезгливости поднял одну тушку двумя пальцами за хвост, поднес к лицу и заглянул в выпученные пустые глаза, словно надеялся прочитать там ответ. Гончую передернуло от этой картины, хотя еще недавно в яме у сатанистов она боролась с другими пленниками за мертвых крыс, а потом с жадностью ела их.

Пока ее спутник разглядывал поднятую с пола мерзкую находку, девушка прошла вперед, стараясь не наступать на разлагающиеся крысиные тела, некоторые из которых так раздулись от трупных газов, что напоминали хвостатые шары. Шагать приходилось очень осторожно, так как дальше количество мертвечины только увеличивалось, и воняло в бетонной кишке так, что впору было надевать противогаз.

– Видно, какой-то мор, – сказал сзади Шахтер.

Гончая кивнула. Мор – это точно, но по какой причине? Она повела фонарем из стороны в сторону и с удивлением обнаружила с правой стороны туннеля черное пятно – пролом, в который без особого труда мог пролезть взрослый человек. У нижнего края отверстия друг на друге громоздились мертвые крысы, а вот дальше, в коллекторе, их почти не было!