Роман Корнеев - Мятеж

Чтобы прекратить череду неловкостей и очередную волну самоукорения, Илиа Фейи забрался обратно на ложемент и активировал гемисферу.

Между тем тактическая конфигурация огневого контакта изменилась драматически — развернувший свои построения на один фланг, Финнеан зубами вгрызался в зенит на узком участке, в то время как область зенита в его оголённом тылу уже завершали штурмовать силы Воина, экстренно переброшенные от «Тсурифы-6». Пустотность вновь задышала фрактальными всплесками, напитанная дармовой диссипированной энергией, так что пришлось Илиа Фейи экстренно смещать свой «Лебедь» в более спокойный сектор, тем более что на борту теперь мешался полудохлый артман.

— Вот это жесть…

Лёгок на помине. И зря летящий не заблокировал общий канал, для шпиона непростительная ошибка.

— Человек Цзинь Цзиюнь, мне непонятна упомянутая вами идиома.

— Я говорю, заварушка неслабая тут творится.

— Вы беспокоитесь о судьбе представителей вашей расы?

Артман пожал плечами.

— Я ничего в этом не понимаю, всю жизнь служил на гражданском тральщике, просто вижу, что движение в секторе серьёзное.

— В таком случае ваш комментарий отдаёт изрядной долей обычного любопытства, в то время как артманы на борту этих крафтов рискуют своей жизнью. Это неприемлемо.

— Не знаю, они явно не просят о помощи, флотские заняты своим обычным делом — войной, а что, мы им можем чем-то помочь?

Илиа Фейи возмущённо дёрнул рострумом. Этот артман обладал невероятным талантом выводить летящих из себя.

— Если вас интересует, «Лебедь» не оснащён излучателями наступательного характера, и во всяком случае сейчас я не намерен вмешиваться в ход событий.

Если бы он ещё до этого не сглупил.

Илиа Фейи с ужасом продолжал наблюдать за тем, как всё-таки вывалившийся из субсвета флот Воина с ходу принялся отсекать зенитным огнём крафты Финнеана от избранного курса. Вот чего он точно не мог ожидать, так это того, что его действия в итоге спровоцируют внутрирасовый конфликт.

— Да похоже, там и без тебя, птица, справляются.

Летящий в ярости вскочил из ложемента.

— Тут совсем недавно эхом накрыло среднетоннажный крейсер «Энигма», на его борту находилось двести восемьдесят членов экипажа, все они погибли, и для тебя это является предметом для шуток?!

Тут Цзинь Цзиюнь, наконец, стал серьёзен.

— Ты, птица, меня не совести. Каждый должен заниматься своим делом, я — астероидные поля шерстить, консервы — воевать.

— Если я достаточно знаком с вашими порядками, они этот путь не выбирали, их такими создали.

— Ни тьмы подобного, птица, человек сам выбирает, кем ему быть, как бы там его ни создали . Мы свободны в своём пути, будь то вольные, как я, или штамповки , не совершай ошибки, думая, что Семь Миров производят людей. Они производят только наши тела, но не души.

— Я не верю в душу, даже искра ваших Избранных не имеет с понятием «души» ничего общего, это всего лишь плазмоид-симбионт, как и у нас.

— А мне плевать, во что ты там веришь, и на ваших симбионтов плевать. Наша душа не бессмертна, в отличие от этой вашей искры, но она существует, она составляет наше истинное «я», которое не выпечешь как пирожок в печке.

Ладно, ладно, разошёлся.

— И двести восемьдесят таких душ разом отправилось на корм пустоте пространства.

Артман, пошатываясь, подошёл к летящему, и упрямо посмотрел на него снизу вверх.

— Они уже кончились, как кончатся и другие, но не тебе, спасителю, рассказывать мне о том, когда, как и о ком скорбеть. Эти люди боролись за своё дело, за своего командира, а не за свои жизни, это ясно? И наматывать сопли на кулак из-за них не нужно, они об этом не просили, ты понял, птица?

Илиа Фейи разглядывал его, пытаясь высмотреть хоть какую-то мысль в этих стеклянных глазах, а потом нехотя отступил. Фанатики.

— Если мне одному тяжело смотреть на эту бойню, пожалуйста, это ваша раса, и ваша война, и ваша Галактика, только не смейте потом предъявлять нам какие-то претензии и обзываться «спасителями».

Артман в ответ оскалился в чём-то вроде улыбки.

— А это вы самозванно решили стать нашими спасителями. Вы. Мы вас об этом не просили. И корабли эти ваши, и всё остальное.

— Нужно было дать вам спокойно умереть на вашей Терре?

— Это, во всяком случае, было бы честно.

И отвернулся. И вышел.

Вот всегда они так, скажут очередную дичь и отворачиваются, не желая больше общаться. Гордые все.

Если бы Илиа Фейи был так уж уверен, что и правда не стоило так с ними поступить, оставить подыхать и всё. Во всяком случае, не пришлось бы теперь за ними шпионить.

Летящий махнул фаланкс и вернулся к тактике.

Там между тем расстановка сил снова стала иной. Воин, поначалу явно намеревавшийся заградительным огнём не допустить прыжок контр-адмирала, всё-таки не стал доводить дело до дружественных потерь и позволил Финнеану с его флагшипом и ещё тремя крафтами уйти в успешно пробитый канал, а сам теперь вынужденно выстраивался в оборонительный ордер, разумно ожидая продолжения огневого контакта, пока готовый исчерпать свои запасы энергии арьергард Лидийского Крыла начал понемногу уходить в подготовленный им коридор в направлении Ворот Танно.

Странная пьеса. Безумные актёры. Глупый финал.

Илиа Фейи по-прежнему не представлял, что же тут на самом деле произошло у него на глазах, но неприятное сосущее чувство внутри не отпускало.

Финнеан перед прыжком явно нарушил прямой приказ Воина.

Почему он так поступил? Что из этого всего последует?

Как глупо, шпион, который не может понять то, что перед ним происходит.

Илия Фейи отыскал в огненной воронке плотного огневого контакта «Лебедь» Воина и задумался. Нужно было срочно выходить в ним на связь и объясниться, по крайней мере, нужно было как-то передать неучтённого пассажира артманам, а то так и будет портить тут воздух, другое дело, что сейчас пробиваться в субсвет и терять там время на разбирательства было себе дороже, к тому же прямо противоречило основной задаче Илиа Фейи — отследить цель всех этих загадочных перемещений.

Нужно форсировать операцию, но как?

Один раз он уже попытался, нарвавшись на «глубинники» и в итоге едва унеся оттуда пенны. Вторая попытка такими темпами грозила ещё чем похуже.

Чем глубже летящий погружался в это дело, тем сильнее начинал чувствовать что-то липкое, будто затягивающее его всё глубже и глубже на самое дно небытия.

Нужно было тотчас всё бросать и, не обращая внимания на Цзинь Цзиюня, отправить «Лебедь» в обратный прожиг подальше от Воина, «Тсурифы-6» и Ворот Танно. Туда, в воронку пустоты за Скоплением Плеяд, куда всех последнее время с такой страшной силой тянуло, странное место, где ровным счётом ничего не было.