Уильям Гибсон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

Холлис механически вытерла лицо, выпачкав полотенце остатками макияжа. — Ты мне скажи, он живой?

— Они сочли что он укатил на некое забавное мероприятие в Штаты, с такими же ребятами как они, из спецподразделений, привычным к таким некислым развлечениям. Хотя такие вещи их все-таки глубоко впечатляют. Потом они заказали еще выпивки, поговорили о футболе и я отправилась спать.

— Это все что тебе удалось разузнать?

— Все? Да я сделала, все что только можно, чтобы за такое короткое время узнать от них столько всего. И не могу сказать что это было абсолютно просто. К тому же не ты ли сказала мне чтобы я держалась подальше от гражданского населения?

— Извини Хайди.

— Все нормально. Если бы они предположили что я гражданская, то даже разговаривать бы со мной не стали. Такие вот дела. Ты знаешь как с ним можно связаться?

— Вроде бы.

— Теперь извиняй. Я должна идти. Они позвали меня играть в дартс. На деньги. Береги себя. Завтра вернешься? Пообедаем с тобой?

— Ты уверена что он жив?

— Я думаю что если бы это было не так, они бы знали. Он для них как звезда футбола. Они собирают все слухи о нем. Ты где кстати?

— В отеле.

— Поспи немного. До завтра.

— Пока Хайди.

Бледно-золотые иероглифические хреновины продолжали плавать в слезах.

Милгрим проснулся, когда какой-то большой грузовик проехал по улице завывая мотором и грохоча цепями. Или возможно это ему приснилось. Оказывается он заснул с открытым окном.

Он уселся на кровати и посмотрел на пустой экран компьютера Холлис, лежащего на мягком пуфе под подоконником. Аккумулятор сел, а зарядное устройство Холлис ему не дала. Хотя возможно остатков заряда хватит на то, чтобы проверить ответила ли Винни на сообщение, которое он ей отправил прошлой ночью. Еще он собирался послать Памеле фотографии Фолея и даже купил кабель чтобы скопировать снимки с камеры на компьютер, но после разговора с Бигендом он уже не был уверен в безопасности почтовый системы Голубого Муравья. Он представил себе Слейта, который похоже был виноват во всем этом. Насколько все это усложнит ситуацию с точки зрения Бигенда?

Поскольку Нео у него теперь не было, а компьютер был выключен, то узнать время Милгрим не мог. Пожалуй можно было бы включить подвешенный к потолку телевизор, но он решил что сначала примет душ. Когда нужно будет выезжать Холлис позвонит ему.

Держатель лейки в душе был идиотски концептуальным, поэтому ему приходилось одной рукой чистить зубы, а во второй руке держать лейку душа, направляя воду себе на грудь. Электрическая зубная щетка звонко гудела в ограниченном пространстве кабины. Вытираясь он размышлял о том как может Бигенд относится к тому, что сейчас происходит в Голубом Муравье. Возможно он учитывает это как плановые потери, примерно как гибель подлеска в результате серьезного лесного пожара, который в данном случае полыхнул из-за превышения концентрации интеллектуальности и амбициозности в отдельно взятом месте.

Он одел на себя новые носки и белье, которые купил в Галери Лафайет и не ношенную, но помятую рубашку из Хаккет. Он вспомнил русских, с которыми столкнулся в лифте. Фолея. Поморщился. Карточку памяти со снимками Фолея снова заправил за отворот левого носка.

Он обошел вдоль края кровать, и остановился, разглядывая Парижан, проходящих по тротуару напротив. Мужчину, с львиной гривой седеющих волос, в длинном темном плаще. Высокую девушку в очень красивых ботинках. Он поискал взглядом Фиону, ожидая увидеть ее сидящей на мотоцикле. Затем посмотрел вверх, но пингвина не обнаружил.

В доме напротив, распахнулось наружу небольшое чердачное окошко и в нем, навстречу утреннему городу показалась девичья голова с темными короткими волосами и плечи. Между губ девушки была зажата сигарета. Милгрим кивнул. Привычки требуют чтобы их удовлетворяли. Он уселся на мягкий пуф и загрузил Твиттер. Сообщений от Винни не было. И было еще всего лишь пять минут восьмого, значительно раньше, чем ему казалось.

Он упаковал свою сумку, уложив самым последним лэптоп. Что он будет делать когда вернет его? Как он будет держать связь с Винни? Он испытывал странную неловкость из-за того, что Винни сообщила ему о «лесном пожаре» внутри Голубого Муравья. С другой стороны, он представил что если бы не было Винни, то его бы скорее всего раздирало любопытство, тем более что Бигенд не выглядел особо обеспокоенным. Хотя если подумать, то он вообще ни разу не видел Бигенда хоть чем-нибудь обеспокоенным. Тогда, когда большинство людей начинали беспокоиться, Бигенда пробивало любопытство, и Милгрим знал что это было странно заразительным. Но объяснить это Винни он наверное вряд ли бы смог.

Он еще раз осмотрелся в поисках забытых вещей и обнаружил один из своих носков под краем кровати. Носок он положил в сумку, затем перекинул ее ремень через плечо и вышел из номера, оставив дверь незапертой. Горничные явно были где-то рядом, хотя он и не встретил ни одной, но их металлические тележки нагруженные стопками чистых полотенец и маленькими пластиковыми бутылочками с шампунем стояли в коридоре. Затем он обнаружил лестницу, которая явно была построена вместе со зданием. Лестница, винтом уходящая вниз, пряталась за старинными, витыми, темно-коричневыми балясинами, которые вряд ли были бы действительно старыми, если бы он был сейчас в Америке.

Он спустился вниз, глядя через окна на этажных площадках, во внутренний двор, в который еще не пришло утро. На дне двора, в сумеречной тени стояли скутеры и велосипеды.

На первом этаже, на пути к лобби, в кафе, раздавалось бряцанье посуды. Холлис нигде не было видно. Он занял столик для двоих возле окна и заказал кофе и круассан. Официантка из Туниса приняла заказ и ушла. Кофе принесли тут же, вместе с кувшинчиком горячего молока, хотя это уже была не Тунисская девушка. Он помешивал свой кофе, когда появилась Холлис. Глаза у нее были красными, а сама она выглядела уставшей. Поверх плеч она накинула свою куртку, словно короткий плащ.

Она села и он увидел скомканный бумажный носовой платок в ее руке.

— Что случилось? — спросил Милгрим, и обнаружив появление некоего субстрата страха из своего детства остановил чашку с кофе на полпути ко рту.

— Я не спала, — ответила она. — Узнала что с моим другом произошел несчастный случай. Не в очень хорошей форме. Извини.

— Твой друг? Не в очень хорошей форме? — Он поставил чашку обратно на блюдце. Официантка принесла его круассан, масло и крошечную упаковочку с джемом.

— Кофе пожалуйста, — сказала она официантке. — Это не вчера произошло. Просто я узнала только этой ночью.