Уильям Гибсон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Джин с тоником, — ответил Недертон так быстро, что даже испугался: разберет ли она его слова.

— Нет, спасибо, — бросил Лев.

Недертон обернулся на ступенях, поймал взгляд женщины и показал два пальца.

— Сюда, — сказал Лев.

Он взял Недертона под руку и ввел в бездонную синюю-пресинюю комнату. Стены как будто таяли в неопределенной глубине. Фантастической пошлости освещение, как во второсортном ночном клубе или приморском казино, иллюзорно расширяло не такое уж большое помещение.

— Жуть, — с чувством произнес Недертон.

— Самая пристойная из комнат, — ответил Лев. — Спальни чудовищны сверх всякого вероятия. Я переслал Лоубир твой разговор с сестрой полтера.

— Зачем?

— Для скорости. Ей надо кое-что сопоставить на месте. Как она была вообще?

— Ты о чем?

— Встань, — приказал Лев.

С пухлого синего кресла поднялась женщина, которую Недертон сперва не заметил. Кареглазая шатенка в светлой блузке и темной юбке того простого покроя, что не меняется со временем. Девушка с выражением легкого интереса глянула на Льва, потом на Недертона, потом снова на Льва.

— Она говорит, что нашла еще две, более схожие внешне, но эта ей приглянулась больше, — сказал Лев.

Недертон вытаращился на девушку:

— Перифераль?

— Десять лет. Один владелец. Индивидуальный заказ. Распродажа наследства. Из Парижа.

— Кто ею управляет?

— Никто. Базовый ИИ. Похожа на сестру полтера?

— Не особенно. А это важно?

— Лоубир считает, будет важно, когда она первый раз глянет на себя в зеркало. — Лев шагнул ближе к периферали, и та подняла на него глаза. — Мы хотим минимизировать шок, ускорить акклиматизацию.

Женщина с лазерной гравировкой скул внесла на подносе два высоких стакана джин-тоника; от кубиков льда поднимались мелкие пузырьки. Лев по-прежнему смотрел на перифераль.

Недертон взял один стакан, осушил залпом, быстро поставил на поднос, взял другой стакан и повернулся спиной к женщине.

— Нам придется купить в срезе специализированные принтеры, — сказал Лев. — Их обычные не справятся.

— Зачем?

— Мы отправляем туда файлы для автономной работы.

— Флинн? Когда?

— Чем скорее, тем лучше. Ну как, эта подойдет?

— Да, наверное, — ответил Недертон.

— Тогда она отправится с нами. Фирма пришлет вспомогательное оборудование.

— Что еще за оборудование?

— У нее нет пищеварительного тракта. Она не ест и не испражняется. Через каждые двенадцать часов ей надо вводить питательный раствор. И Доминике она точно не понравится, так что пусть будет у тебя, в дедушкиной яхте.

— Вводить раствор?

— Тлен справится. Она любит устаревшие технологии.

Недертон глотнул джина. Лед и тоник были совершенно лишние.

Перифераль глядела на него.

Недертон, чувак из «Милагрос Сольветры», стоял как будто в чьем-то горле, розовом и лоснящемся.

Из кухни, откуда Флинн вышла на крыльцо, чтобы поговорить по телефону, доносилось звяканье посуды.

Ночью Флинн долго ворочалась, ругала себя, что выпила в машине эспрессо, потом все-таки уснула.

Томми высадил их с Бертоном у ворот, и они молча пошли к дому. Не хотелось упоминать Коннера, пока Томми не отъедет.

— Это был он, — сказала наконец Флинн, но Бертон только кивнул, велел ей идти досыпать и направился к трейлеру.

Леон разбудил всех в половину восьмого — сообщить, что выиграл десять миллионов в лотерею, и сейчас мама готовила завтрак. Флинн слышала из кухни голос Леона.

— Дроны, — сказало маленькое, обрамленное розовым лицо Уилфа Недертона, как только она ответила на звонок.

— Привет, Уилф.

— Ты упомянула их в нашем прошлом разговоре.

— Ты спросил, есть ли они у нас, я сказала, что есть. Что там такое розовое у тебя за спиной?

— Наш вестибюль, — ответил он. — Вы сами их печатаете? Дронов?

— Едят ли лошади овес?

Недертон глянул непонимающе, затем повел глазами вправо и вверх — видимо, что-то прочел.

— Печатаете. И схемы тоже?

— По большей части. У нас есть люди, которые это делают. Двигатели магазинные.

— Вы заказываете печать?

— Да.

— Исполнитель надежный?

— Да.

— Опытный?

— Да.

— Нам нужно, чтобы вы кое-что для нас отпечатали. Работу надо сделать быстро, качественно и втайне. Для вашего исполнителя она может оказаться непростой, но я обеспечу техподдержку.

— Об этом вам надо договариваться с моим братом.

— Конечно. Впрочем, время поджимает, так что давай обсудим в основном прямо сейчас.

— Вы не лепилы?

— Это кто?

— Кто делает наркотики.

— Нет, — ответил он.

— Те, кто нам печатает, для лепил ничего делать не станут. Я тоже.

— Это никак не связано с наркотиками. Мы пришлем вам файлы.

— Чего?

— Оборудования.

— Что оно делает?

— Я не смогу объяснить. Вам хорошо заплатят за посредничество.

— Мой двоюродный брат только что выиграл в лотерею. Ты знал?

— Не знал, — ответил Недертон, — но мы придумаем способ получше. Этим сейчас занимаются.

— Хочешь поговорить с моим братом? Мы садимся завтракать.

— Нет, спасибо. Приятного аппетита. Мы с ним свяжемся. А ты пока поговори с печатником. Надо, чтобы дело стронулось.

— Хорошо. Фантастически уродский вестибюль.

— Согласен. — Он быстро улыбнулся. — До связи.

— Пока.

Экран потемнел.

— Лепешки с подливкой готовы! — крикнул Леон из кухни.

Флинн распахнула сетчатую дверь и вошла в прохладный летний сумрак прихожей. Мимо пролетала муха, и Флинн вспомнила прожекторы, белую палатку, четырех покойников, которых она не видела.

— Ее можно отправить к Тлен, — заметил Недертон, глядя на перифераль в подводном спрутосвете гаража и убеждая себя, что она — неодушевленный предмет.

Поверить в это было трудно: шагая между ними под управлением какого-то ИИ, она выглядела вполне одушевленной, пусть и несколько безучастной. Примерно как фигуры в тематических парках, которых Недертон всеми силами избегал.

— Тлен здесь не живет, — ответил Лев.

— Тогда к Оссиану.

— Он тоже живет не здесь.

— Тогда пусть Тлен заберет ее в свой шатер предсказательницы.

— Чтобы она сидела там за столом?

— Почему бы нет?

— Ей надо спать, — сказал Лев. — Не в буквальном смысле, но нужно полежать, отдохнуть. И еще ей необходима разминка.

— Чего бы тебе не взять ее к себе?

— Доминике это не понравится. Положи ее в каюте. Накрой простынкой, если так тебе будет спокойнее.

— Простынкой?

— Отец накрывал свои чехлами от пыли. Две сидели в дальней спальне в креслах, под простынями. Я играл, что это привидения.

— Они даже отдаленно не люди.

— На клеточном уровне — такие же люди, как мы. Что довольно условно и зависит от того, кто перед тобой.