Михаил Дребезгов - Пепел умерших звёзд

Макс отключил проектор и вздохнул. Кажется, в этой партии имперцы начисто его переиграли. Сухостоев выжидающе смотрел на него с отстраненной полуулыбкой, но молчал, не торопил. Видимо, заранее знал, чем все закончится.

– Что ж, вы меня убедили, – произнес ученый. – Я согласен.

Республиканец и имперец скрепили историческую сделку рукопожатием.

Один, столичная планета империи Костуар.

Город Дин-Дугар, столица

Двадцать шестое ноября 2278 года по земному летосчислению

Серебристая капель вечности неумолимо точит гранитную глыбу рассудка. Капля за каплей, непостижимо медленно, но неуклонно. Не разрушает, но изменяет – шлифует, сглаживает. Стираются углы, срастаются грани. Глыба остается на месте, но теряет исходный облик, покуда не станет чем-то совершенно иным. И кто знает, как свидетели назовут результат? Просветлением? Безумием?

С каждым годом император Костуара Андрей Первый погружался все глубже и глубже. Жизнь в ущербном теле поддерживали лишь сложнейшие чары, скрепленные железной волей и могучим разумом венценосного колдуна. Давно лишившись глаз, Андрей перестал видеть в привычном смысле – вместо отраженного света он воспринимал течения магии и яркие ореолы аур. Слова он скорее обонял , чем слышал; впрочем, едва ли хоть в одном человеческом наречии найдется подходящее слово для этого странного чувства.

С каждым годом император все больше удалялся от плотского, обыденного мира. Это пока не мешало успешному правлению и даже способствовало ему – отсюда, из глубин, было куда легче оперировать глобальными связями, просчитывать дальние последствия и изучать хитроумные узоры судьбы. Однако более простые, заурядные вещи давно оказались за пределами его понимания и даже мало-мальского интереса. Андрей предвидел, что однажды уйдет столь далеко, что утратит последние связи с материальным миром. Нескоро – через десятилетия или даже века. К этому времени император планировал подготовить себе преемника. Уже сейчас у него на примете было несколько кандидатур, и в ближайшие годы он собирался отдать предпочтение тому из них, кто лучше всех себя покажет.

Обычная же смерть Андрею не грозила. На этом свете его держали вовсе не бренные кости. Император давным-давно соединил себя с городом, стал плотью от плоти его и кровью от крови. Могучий дух чародея растворился в брусчатке дорог, стенах домов и камне врезанных в горы зданий, витал по улицам и площадям, струился вместе с соком по древесным стволам в Саду Иллюзий. Император был жив, покуда стоял Дин-Дугар, а Дин-Дугар не мог пасть, пока его охраняла от бедствий незримая длань государя.

Андрей был везде и всюду, он слышал голоса людей, обсуждающих свои горести и радости, и внимал творимым в столице чарам. Он знал все, что происходит в городе, и поток знаний замедлял погружение , не позволяя забыть о мире смертных слишком скоро. Когда же это бремя окажется непосильным, он отдаст трон преемнику и уйдет туда, где живут чужие сновидения и забытые песни, чтобы познать тайны, которыми доселе не владел ни один человек…

Но сейчас было не время об этом думать. Пора приступить к делам. Государь повелительно шевельнул металлической дланью, заставляя двери тронного зала открыться. Он почти видел это – за долгие годы стены цитадели так напитались волшебством, что обрели собственную тяжелую ауру, темную и словно бы клубящуюся. В особо удачные дни мертвому императору удавалось рассмотреть зал во всех подробностях, как при жизни, и скелет испытывал тихую радость.

В открытых дверях показался переливчатый янтарный ореол, яркий, как у всякого чародея. В желто-оранжевых всполохах то и дело мелькала яркая малиновая нотка – Андрей знал, что это аура тонкой деревянной тросточки, с которой гость никогда не расставался. Под ее безобидной личиной скрывался могущественный талисман – об этом догадывались многие, однако мало кто знал, насколько он могуч.

На положенном количестве шагов от трона аура изменила форму – ее обладатель отвесил поясной поклон. Действо наверняка было обставлено с непередаваемым артистизмом, но император был не в силах это оценить, о чем изредка отстраненно сожалел.

– Да полно тебе, Соломон, – хмыкнул Андрей, когда чародей распрямился. – Сколько раз говорил – можешь попросту, без чинов.

– Да что попусту этих дурней-царедворцев дразнить, – аура Соломона Сухостоева заиграла насмешливыми тонами, – пронюхают еще, обзавидуются… Помните, как в сорок шестом – когда пришлось перетравить два десятка заговорщиков? Мы потом пять лет набирали новых придворных болванов!

Император запрокинул к потолку череп, и под темными сводами разнесся шелестящий смех.

Главе военной разведки дозволялось многое. Они познакомились еще при жизни императора, когда молодой Сухостоев лишь начинал свою головокружительную карьеру. Андрей приметил перспективного чародея с незаурядными талантами, а когда тот оказал престолу ряд неоценимых услуг и выведал несколько наиболее охраняемых секретов конкурирующих держав, император оделил разведчика своим высочайшим покровительством. С той поры он пользовался привилегией прямо высказывать императору, что и как он думает, а Андрей получал от бесед не только ценную информацию, но и эстетическое удовольствие. Шутки каббалиста позволяли чувствовать себя почти живым.

– Ну что, как успехи? – отсмеявшись, спросил император.

– Все в ажуре, – весело отозвался Сухостоев. – Республиканец – наш, ныне, присно и до Рагнарёка, аминь! По глазам видно – готов продать за схрон не только душу, но и половину ливера! Даже как-то жаль, что нам оно все без надобности – не люблю упускать гешефт. Узнал бы мой покойный дедушка…

– …в гробу бы перевернулся и назвал бы внука шлемазлом, – в тон ему закончил скелет. – Знаем, выучили. Не тревожься, окупится, – император прекрасно знал склонность разведчика к экономии, – поговорим кое о чем другом. Как настроения в стане врага?

– Пока без изменений. Отдельные недовольные, как всегда, есть, но в целом все ровно – чтоб я так жил, как эти эльфы держатся!.. Мы пару раз пытались вбросить пораженческие настроения, но безуспешно – тамошние колдуны не зря свой хлеб едят, просто так взять и загадить ноосферу не позволяют… А вот Каймеаркар, чтоб вы таки знали, продолжает сдавать. Как показывают донесения, старик все чаще нервничает, срывается и ведет себя неадекватно. Хотел бы я знать, что за этим стоит? Может, конечно, это такая хитрая эльфийская деза, но я таки не знаю, для чего бы им такое понадобилось.

– Интересно… – задумчиво прошелестел в ответ император. – Что ж, задание – разузнай подробности. Если окажется, что это не блеф, – причину нужно выяснить во что бы то ни стало. Рычаг давления на Каймеаркара может оказаться решающим козырем в этой партии.