Артем Карпицкий - Этаж ноль

Медленно, с ленцой, поворачиваясь в воздухе неровными гранями, позволяя насладиться собой во всей красе, увесистый булыжник скользнул наискось, сверху вниз, мимо ошеломленного Пака. Юноша будто видел только отдельные кадры, разбитые по секундам, слитые воедино и расфасованные… Он повернулся, провожая смертельно опасный снаряд, который успел пролететь не один десяток метров. Он смотрел и смотрел… А камень почти отвесно падал вниз, чертя прямую, как стрела, траекторию и нарушая при этом законы физики… Но не это было самым странным.

Профессор Винсент Стауф, подбоченясь и насмешливо взирая на юношу, стоял впереди. Его губы двигались, но ни единого звука не слетело с них… Вот только Пак Синмор прочитал все, что начальник экспедиции хотел сказать своему навигатору. Все, до последнего звука…

«Они не дадут тебе умереть…»

Они. Не дадут. Умереть. Вот, что сказал профессор. Вот какие слова предназначались юноше… Ему и только ему. Очередная неподъемная ноша…

— Что случилось? Почему остановились? — прозвучал за спиной недовольный голос Вирта фон Хеффера. — Опять Пак ворон считает?

— Нет… Там… — юноша запнулся, ему не хотелось рассказывать про камень… и про слова профессора. — Там… Птица…

— Ну, я и говорю — ворона… — полковник вышел из-за спины юноши. — Или нет… Черт! Что за дьявольщина?!

Теперь он видел то, что так потрясло Пака. Теперь он и сам был ошеломлен и сбит с толку… Белая, белоснежная, сияющая, как хрустальная статуэтка, до краев наполненная ослепительным светом… Птица… Важная, гордая, величавая… Ее можно было принять за статую, если бы не взгляд — мудрый, всепонимающий и всепрощающий. Такой… человеческий. И грустный, очень грустный… Птица сидела на квадратном выступе, сделанном из монолитного камня, причем так ровно, будто в дело пошел лазер или алмазный резак… Она сидела точно посреди круга, выбитого на этой же каменной плите. А еще там был треугольник, одна из вершин которого и являлась центром круга… А еще линия, исходящая из этой вершины, падала прямо на основание, пронзала его, как игла пронзает кожу, и исчезала среди белых камней тропинки…

Это был символ. Знак. Предупреждение… Предначертание.

— Господи… Только не сейчас… — доктор Оуквист, увидевший птицу, побледнел и неуверенно отступил на шаг назад. — Невозможно… Та самая… Что я встретил в тот раз… Новый вид…

— И как нам с ней поступить? — нахмурился полковник, доставший из кармана шинели пистолет. — Пристрелить и дело с концом?

— Нет! Не смей! Нельзя! — неожиданно тонко и громко воскликнул Пак, до того пребывавший будто в летаргическом сне… неожиданно в первую очередь для самого себя. — Беда… Беду накличешь…

— Беду? — усомнился старый солдат. — Многое я повидал… Много баек слышал… Но белая птица…

— Не надо, Вирти, оставь ее… — Анна коснулась руки полковника. — Пусть летит…

— Пусть… — эхом повторил Вирт фон Хеффер, провожая отсутствующим взглядом бесшумно поднявшуюся в воздух птицу. — Возможно, ей повезет больше…

Шаг за шагом, виток за витком, минута за минутой. Они поднимались по тропе уже почти десять часов, не останавливаясь и не разговаривая. С момента встречи с белой птицей тоже прошло достаточно времени, страсти улеглись, и люди опять погрузились в свои мысли. Как будто первого предупреждения оказалось недостаточно…

Пак плелся, уставившись себе под ноги, все его внимание было занято тем, чтобы сохранить равновесие и не навернуться вниз. Изредка юноша поглядывал на хмурое небо, слегка подсвеченное заходящим солнцем. Грязновато-желтый цвет чуть ниже бурых косматых туч… Он казался зловещим. Пак не знал, почему, но пейзаж напоминал один из старых ночных кошмаров. Не величественностью или чувством надвигающейся беды… Нет, урывками хватая куски закатного неба, Пак Синмор ощущал нечто совершенно иное…

Мрачную завершенность.

Конец всего… вся эта система гор-храмов была не преддверием ада, рая или чистилища. Ничего подобного и в помине не наблюдалось. Обреченность… Давящая и наводящая на мысли. Очень плохие мысли. Лестница мира? Тропа, ведущая вверх, к небесам? Ха! Если бы все было так просто… Если бы можно было взглянуть только с одной стороны…

«Чтобы спуститься вниз, лестница совершенно необязательна».

С чего они взяли? Слова профессора — правда? С чего они взяли, что храм обращен к богу? Древние… Их духи сейчас зовутся демонами… Строить такую махину просто для поклонения? Не-е-е-ет, строители были не настолько глупы и наивны. С их-то могуществом… Не-е-е-ет, не ответов искали мифические Кхимерры. И не новых вопросов…

Нет. Они искали только силу. Большую силу.

Бурое и рваное небо, как тень такой же земли. Голые мертвые камни, белая лента тропы, спираль, сжимающаяся вокруг мыслей… Шаг за шагом они поднимались вверх, шаг за шагом приближаясь к злополучной вершине… Если есть храм, то есть и ступени ведущие к нему. А тут только тропинка, выбитая в скалах… Но не всегда лестница — это лестница. Иной раз форма отходит на второй план, открывая дорогу…

Предназначению.

Птица, треугольник, пересеченный кругом, недомолвки профессора Стауфа, странный выбор состава экспедиции… Все должно сходиться в одной точке, но Пак, как ни старался, не мог подобрать ключа к этой головоломке. Паззл, безумный невероятный паззл… Уравнение с множеством неизвестных, одним из которых являлся доктор Оуквист. Он что-то знал… И намекал… Но почему не сказал открыто? Боялся? Не верил? Хотел справиться со всем в одиночку? Непонятно…

Юноша вертел в голове известные ему факты, перекладывал с места на место, разглядывал с разных сторон. Он искал несоответствия и не находил… Он пытался соединить все воедино, но не мог… Ниточки протянулись от одного кусочка загадки к другому. Жесткие тонкие ниточки, не дающие конструкции разлететься, но и не позволяющие стать ей одним целым… Как сжимающаяся и разжимающаяся пружина… Которая движется все медленнее, все тише…

К своему концу.

Что-то должно было случиться. Через минуту, через час, через день. Неважно когда. Неважно что. Но очень-очень скоро. И очень-очень… Плохо. Для всех людей, объединенных нелепой экспедицией. Но… для всех ли? Профессор не выглядел угнетенным, в отличие от остальных. Он бодро шагал впереди, будто десять часов подниматься по крутой тропе это так, незначительная неприятность… Он казался опытным и подготовленным человеком…

Или тем, кто приближается к долгожданной цели.

Пак знал, что случится беда. Он предчувствовал ее, он был готов к ней… Но когда доктор Оуквист сорвался вниз, юноша застыл, не в силах пошевелиться, и только смотрел вслед падающему человеку… Он даже не понял, что именно произошло. Что, как и почему… Только что члены экспедиции, выстроившись в цепочку, медленно поднимались вверх, упиваясь своей молчаливой сосредоточенностью. Только что доктор, как и все, переваливался с ноги на ногу, придерживаясь рукой за шершавый камень скалы. И через секунду, за время, достаточное чтобы открыть и закрыть глаза…