Артем Карпицкий - Этаж ноль

Задыхаясь, уже не чувствуя боли в одеревеневших ногах, все так же сжимая лямки бесполезного рюкзака… Пак бежал по коридору, поднимая ветер, которого здесь никогда не было. Пламя факелов колебалось, дрожало и потрескивало. Тени на стенах жили своей жизнью, шуршали подошвы, соприкасаясь с полом, до цели оставалось совсем немного… До цели?

Дернувшись, как марионетка, повисшая на ниточках, Пак Синмор остановился посреди огромного зала. Статуи людей с козьими головами, стоявшие по периметру, укоризненно смотрели на гостя, высоченный потолок, казавшийся небесным сводом, кружил голову, а факелов было так много, что от них рябило в глазах. Место для проведения церемоний… Странно, но эта мысль первой пришла в голову. Потом подумалось, что здесь очень удобно играть, например, в футбол… А потом…

— Ты мог бы и поторопиться… — разочарованно протянул профессор Винсент Стауф, покачивая головой. — Тут невыносимо… Скучно.

Он ленивым жестом, словно делая одолжения кому-то невидимому, снял очки и отбросил их в сторону. Стекло хрустнуло, рассыпаясь осколками по гладкому каменному полу, но профессор не обратил на это никакого внимания. Сейчас он был полон торжества, энергичен и молод. Сейчас никто не назвал бы его Стариком…

— А вообще… мне стоит поблагодарить тебя… — профессор усмехнулся. — Твои занудные россказни пришлись весьма кстати.

Мои… что? О чем говорит этот человек… Да, Пак любил поговорить о кошках. Разные истории, интересные факты, слухи и мнения… Да, иногда такие разговоры вязли на зубах, особенно у тех, кто не питал особенно теплых чувств к домашним животным. Но…

— Почему?

— Знаешь, я в любом случае рассказал бы Гроусу и Граасу легенду о кошачьем дьяволе… Это часть моего плана. Изначально была… — профессор Стауф приблизился к одной из статуй и провел пальцами по идеально ровной каменной ноге. — Заставить их бояться, подсознательно… Трепетать от первобытного ужаса… Вспомнить предания древних… Да, я в любом случае рассказал бы нашим дорогим проводникам одну старую легенду. Но ты облегчил мою задачу… Эти ночные посиделки у костра…

Винсент Стауф сжал ногу козлоголового изваяния и хищно оскалился.

— В череде многочисленных баек, моя не привлекла особого внимания. Самая обычная, на первый взгляд, история, миф, который похож на множество других… Правда, в отличие от прочих, эта была ключом, катализатором, точкой отсчета. Гроус и Граас…

— Но почему именно они?! — перебил профессора ничего не понимающий Пак Синмор. — Что в них такого особенного?!

— Сила… Первозданная, не отравленная едким дыханием цивилизации… Видишь ли, это не просто опытные проводники, хорошо знающие местность. Таких пруд пруди и можно было найти кого-нибудь получше Гроуса или Грааса… Но…

— Но?!

— Но это единственные шаманы, которых я сумел найти… Даже не так… Нельзя назвать их шаманами, они скорее прямые наследники одного из могущественных колдунов… Не бойся, мой мальчик, эти люди не служили злу. Да и всех своих сил не знали… Только отдельные проблески… Предвидение… Знахарство… По мелочам… Но этого оказалось вполне достаточно, чтобы породить…

Губы профессора изогнулись, свистящим шепотом выплевывая глухое слово.

— Страх.

Винсент Стауф оттолкнулся рукой от статуи и легко, будто летя над полом, приблизился к юноше.

— Знаешь, чего больше всего на свете боится «добрый» маг? Злых духов, которые могут в него вселиться. Демонов… или дьявола. И пока шаман, маг или колдун не верит в потусторонние силы — все нормально. Он пользуется своей силой, неосознанно, так же легко, как дышит… Но так продолжается ровно до тех пор, пока он не узнает правды. Или пока ему кто-нибудь эту правду не поведает. Просто так, между делом…

Отблески пламени сверкали на лице профессора, придавая Винсенту Стауфу таинственный вид. Он был похож на божьего вестника, спустившегося с небес, чтобы принести в мир истинное знание… Но Пак знал, что это просто обман зрения, иллюзия, своего рода мираж. Профессор хотел казаться ангелом или демоном или каким-то древним божеством… Хотел казаться, потому что на самом деле был просто человеком. Очень страшным…

— Ты всех убил… — равнодушным голосом сказал юноша. — И доктора, и Гроуса, и Грааса, и полковника, и Анну…

— Какой догадливый мальчик! — восхитился профессор. — Рад, что не ошибся в тебе.

— Одного не могу понять… — продолжал Пак, будто не замечая реплик мастера Стауфа. — Доктор… Он же сам упал! Как… как ты убил его?

— Не важно — как, важно — зачем, — лицо профессора побледнело и стало зловещим. — Доктор Оуквист — весна, Гроус и Граас — лето, полковник — осень, мисс Анна — зима. Полный цикл… А ты связующее звено между началом и концом. Ты — частичка лучшего. Ты — недостающая деталь моей схемы… Сейчас я убью тебя, и ритуал завершится.

— Смерть…

— То, что ожидает тебя.

— Слушай… Я одного только не пойму… Эти Кхимерры… Кто они? Из-за чего весь сыр-бор?

Профессор привычно рассмеялся, пряча в глазах холодную радость.

— Кхимерры… Их вообще никогда и нигде не было, а система храмов построена задолго до периода их предполагаемого «существования». Оглянись вокруг — эти камни настолько старые, что еще ледниковый период видели… Они лежат тут с незапамятных времен — десять тысяч лет, двадцать… Не скажу точно, потому что сам не знаю. Да и неважно это…

— А что же важно, профессор?! — не выдержал Пак. — Ради чего столько смертей… убийств… Зачем вы погубили столько людей?!

— Зачем… Хм… Всему свое время… А что важно… Понимаешь, Пак, эти храмы построила цивилизация, достигшая своего расцвета еще до появления нам известных — египтяне, майя, Междуречье… Все это было после. Когда местные горы уже привыкли к существованию среди них целой сети странных храмов… Причем, это даже не религиозные сооружения, это просто гигантские передатчики. Точнее — передатчики энергии со встроенными усилителями сигнала.

— Звучит, как детская сказка… — юноша вздрогнул, вспоминая старые сны. — Или как ночной кошмар…

— А это и есть сказка, только очень плохая… Хе-хе… Видишь ли, Пак, эти передатчики обладают поистине циклопической мощностью. Кажется, что с их помощью можно установить контакт с чем угодно и кем угодно…

— Например, контакт с адом? — перебил профессора Пак.

— Я что, похож на дьявола? — Винсент Стауф удивился… искренне. — Зачем мне ад? Преисподняя вообще — всего лишь зеркало неба. А небо — отражение земли… Это две шкалы — положительная и отрицательная — устремленные в бесконечность. А между ними… Знаменуя начало всего и завершение всего… Нулевой уровень реальности. И этот нулевой уровень… И есть Бог.