Гай Орловский - Стальные перья

– Ты убила зайца! – обрадовалась Брестида, приглядевшись к добыче Аэлло. – Какая молодец! И еще молодее будешь, когда пожаришь его на углях!

– С чего бы мне жарить его на углях? – резонно возразила Аэлло, сползая по стволу дерева вниз.

– Ну как, – замялась Брестида. – А кто здесь заклинательница духов стихий?

– Если бы я была заклинательницей духов стихий, мы бы улетели отсюда на ветре, – сказала Аэлло. – Или еще на ком-то не менее прекрасном. Но сестры ветра дружат лишь с маленькими духами. Огневушки, ульвы, виры и треты. Этого умения недостаточно…

Прервавшись на полуслове, Аэлло уронила голову на грудь и затихла.

Амазонка хмыкнула, поежилась, зябко повела голыми плечами. Уселась рядом с Аэлло, пытаясь забраться под распластанное на земле крыло.

Гарпия сонно забормотала во сне, но не проснулась.

Брестида пробурчала.

– Я, может, не так сказала, но твоей этой дружбы с маленькими духами достаточно, чтобы разложить огонь… Вот и пожарила бы зайца… Я, между прочим, со вчерашнего дня ничего не ела.

Аэлло вздрогнула. Подняв голову, она звякнула чешуйками на пальцах, и протянула Брестиде огневичка. Дух огня закрутился волчком на раскрытой ладони, непонимающе уставился на амазонку, затем недоуменно обернулся к Аэлло.

– Что это?! – взвизгнула Брестида, и на всякий случай отодвинулась, приглаживая волосы.

– Ты хотела костер. Жги, – милостиво разрешила гарпия.

– Сумасшедшая, – пробормотала Брестида и облегченно выдохнула, когда недовольный дух огня растаял в воздухе.

Аэлло сползла ниже, положив кулак под щеку. Взглянула на трясущуюся от холода Брестиду, укрыла ту крылом.

Когда Аэлло проснулась, Брестида уже освежевала зайца, и усевшись возле тушки, нанизанной на длинную тонкую палку, смотрела на спящую гарпию голодными глазами. Даже хворост собрать не поленилась. Пробормотав, что могла бы и раньше ее разбудить, Аэлло подожгла костер.

Амазонка, не сводя голодных глаз с тушки зайца на длинной палке, пробурчала что-то о том, что по некоторым табун лошадей промчится, им все ни по чем.

– Кстати, о табуне, – сказала Аэлло. – Нам, верно, стоит ожидать погоню?

– Еще как стоит, – подтвердила Брестида. – Вот только по пути к землям амазонок нас подстерегают и другие опасности.

– Опасней, чем сагаты? – скривилась Аэлло.

Брестида пожала плечами, мол, не мне судить.

– А все же?

Амазонка принялась загибать пальцы.

– Пока по болотам будем идти, можем мереча встретить. Ну, его узнаешь по тяжкому рыбьему духу, а если ночью, то огоньки вокруг горят. Русалки еще… Но нам они особо не опасны. Бунуша если встретишь, бить надо сразу, не раздумывая. Он, конечно, «черный мор» не насылает, как все думают, но покоцает сильно, если попадешься. Слизней ядовитых в этих краях, опять же, не счесть…

Амазонка задумалась, а гарпия захлопала ресницами.

– Это все? Или еще кто-то?

Брестида недовольно уставилась на нее:

– Ну вот, сбила меня!

– Ты издеваешься?! Да как мне опознать этих твоих друзей, и вообще, я думала, амазонки живут в степях.

– Во-первых, это никакие мне не друзья, во-вторых, амазонки живут в Лесостепье, я уже говорила! В-третьих, как тебе еще объяснить, если простых вещей не понимаешь! Я же говорю – мереч рыбой воняет сильно и с огоньками ходит, русалок не бойся, но лучше не отвечай на их вопросы, бунуш… у него один глаз и весь в рыбьей чешуе. Слизни – ну, они и есть слизни. Дрекавцы еще водятся. Это такие…

– Дрекавцов знаю, – пробормотала Аэлло, хмуря брови.

Брестида махнула рукой.

– Ну тогда знаешь, что поодиночке они не опасны. Куда хуже, когда в стаи собираются…

– Да знаю я! – не выдержала Аэлло.

Гарпия развернулась и пошла к ручью, на ходу снимая платье.

– Ты куда? – окликнула ее амазонка.

– Попрошу ульв платье отстирать, – отозвалась Аэлло. – И сама помоюсь…

– Мы тут надолго не останемся, – предупредила Брестида.

Аэлло вздохнула.

– Значит, на себе сушить придется. Но в таком грязном платье и с грязной головой я не пойду.

– Погоди!

Амазонка вскочила вслед за ней. Провела рукой по кожаному лифу и тяжелому поясу с креплениями для ножен.

– Твои ульвы помогут с юбкой?

– Она грязная просто, не порвалась даже? – спросила Аэлло.

И, когда Брестида протянула ей кусок зеленой ткани, завистливо вздохнула. Посмотрела на грязные обрывки, висящие вдоль стройных ног и вздохнула еще тяжелее.

– Ну конечно, чему там рваться…

Пока ульвы стирали одежду и отмывали волосы Аэлло в ледяном ручье, Брестида уселась на берегу.

– Как ты волосы отмыла? – спросила она. – Этот экстракт такой едкий. На волосах Миры держался чуть ли не месяц…

– Даже не спрашиваю, где ты взяла его в Цитадели, но если попробуешь еще раз выкинуть что-то подобное…

Брестида беспечно махнула рукой.

– Волосы ульвы отмыли, – сказала Аэлло. – Пока я тонула. Меня спас тот парень, что с нами в подвале сидел. Сын атамана. Семко.

– Жаль, что твои ульвы отрастить волосы не могут.

Аэлло виновато замолчала.

– Я знаю одного фэйри, – наконец, сказала она. – Он говорил, что для того, чтобы волосы отрасли, в корни нужно втереть сок какой-то травы… Я его спрашивала, для Дары.

– Кто такая Дара? И какой травы?

– Дара моя сестра, а траву не помню…

– А где искать этого фэйри?

– Последний раз я видела его, когда выпустила в озеро Семи Радуг, – виновато ответила Аэлло.

– Утопила? – хмыкнула Брестида. – Я так и знала, что теперь мне по твоей милости ждать неизвестно сколько, пока волосы отрастут! Все же я намного добрее тебя!

С этим Аэлло спорить не могла. Клацая зубами, она выпрямилась, подхватила платье и зеленый лоскуток, который амазонка называет юбкой, и повесила одежду сушиться.

– И никого я не топила, – возразила она. – Он сам попросил в озеро его… отпустить. Чтобы крылья вернуть. Только вернул или нет, я так и не узнала, а все из-за проклятых нефилимов. А потом и вовсе стало не до него, Чародей нас с Эвриалой в Цитадель отправил…

– Ты говорила, метку нефилима носишь на себе, – сказала Брестида.

– Да, и поэтому не смотрюсь в зеркало. И в воду тоже не смотрюсь. Она в воде видна.

– И никак не избавиться?

– Смыть можно, в водах того озера, где с фэйри рассталась. Но боюсь туда возвращаться… пока. Коплю силы… То есть думала, что коплю. Знаешь, в Цитадели перья стали мгновенно отрастать, и в полете уставать практически перестала… Вот я и подумала, что надо еще пожить, прежде чем возвращаться на Ожерелье. Но сначала, понятно, метку смыть надо. Непонятно, как она себя поведет, когда вернусь для войны с нефилимами.

– А как она себя поведет? – изумилась Брестида.

Аэлло нахмурилась, зеркальца глаз сверкнули на солнце. Гарпия пожала плечами.