Гай Орловский - Стальные перья

Стрелы, выпущенные в них, как и стилеты, не нанесли особого урона.

Несколько утопленниц осели наземь, а остальные, вытянув руки, пошли на гарпию с амазонкой. Позади наступающих раздался плеск – сразу десятки рук вцепились в алые портки Грико и Сема, потащили добычу в воду.

С саблей в каждой руке Брестида закрутилась волчком, круша мертвые тела утопленниц. Аэлло последовала ее примеру. Обернувшись в боевую форму, она страшно закричала и принялась рвать мягкую плоть когтями, резать стальными перьями крыльев. Когда ей казалось, что она вот-вот упадет и задохнется под тяжестью мертвых тел, утопленницы отступили.

Размахивая руками, словно отгоняют мух, и злобно шипя, русалки принялись искать спасение в воде.

– Аэлло! – крикнула Брестида. – Их нигде нет!

Амазонка разбежалась и прыгнула. Черные воды сомкнулись над ней. Аэлло вернула основную форму и тяжело дыша, подбежала к реке.

Фигурку в кожаных доспехах погребли под собой белые и раздувшиеся до синевы тела.

Аэлло истошно закричала, бросаясь вслед за Брестидой.

Множество холодных рук вцепились в платье, в волосы, в крылья. Влекомая тяжестью, Аэлло забилась, как пойманная в сети рыба. Круглый диск луны смыло черной ледяной водой.

Мутное илистое дно принялось подниматься к самым глазам Аэлло, а поднявшись, ударило ее по щеке, забилось в нос, в глаза, в рот.

Аэлло пришла в себя от похлопывания по щекам.

Открыла глаза и зажмурилась от яркого солнца. Над ней склонилось встревоженное лицо Брестиды. Брови амазонки нахмурены, между ними пролегла складка, в зеленых глазах тревога.

Из-за спины Брестиды раздался знакомый голос.

– Я, как под водой оказался, тут же очухался. Ну, думаю, врете, гадины! Ишь! Калавинку утопить решили! Она, между прочим, с небесных земель пришла, сама мне сказала.

Складка между бровями Брестиды разгладилась, а сами брови приподнялись. Она обернулась вполоборота и беззлобно крикнула:

– Калавинка твоя за тобой, между прочим, в реку сиганула! За мной то есть… А я за вами… не пошли бы прямо в объятия утопленниц, как бараны на убой, ничего бы этого не было.

– Все равно! – упрямо ответил амазонке Сем. – если бы не я, вам бы с Грико ни за что не справиться с ними! А про Аэлло я вообще молчу… Кто бы ее со дна откопал? Эти твари ж уволокли на самую глубину!

– Не сильно-то геройствуй! – пробасил в ответ Грико. – Брестида говорит, Аэлло твоя с духами воды дружна. Чай, помогли… А что до русалок… Цепкие же заразы! Думал, все, конец, не отобьемся.

– Ты еще что-то думал? – пробормотала Брестида, вновь склоняясь над Аэлло. – Как-то не очень похоже было… Слишком уж выражения лиц у вас у обоих умные были да одухотворенные…

– Я вот чего не понимаю, – пробормотала Аэлло, поднимаясь. Она оперлась на руки и закашлялась. Брестида заботливо поддержала ее, не давая упасть снова. – Как все-таки удалось спастись… Их было так много… И потом… Ты говорила, для нас они не опасны!

Амазонка фыркнула.

– Они и не опасны, если мы не отбираем их собственность.

– Их собственность? – оскорбленно пробасил Грико.

– Любого, кто очарован пением, которое издают их мертвые глотки, они считают своим, – ехидно сказала амазонка, щурясь.

Аэлло встряхнулась, пригладила волосы.

– Предупреждать надо было! Что они такие жадные. Охочие до мужчин!

Грико наморщил лоб.

– Семко! Я в этой чертовой воде приметил, что у тебя портки заалели. Засветились.

Парнишка нахмурился.

– Примерещилось тебе, – сказал он, почему-то отодвигаясь от старшего товарища. – От нехватки воздуха такое бывает.

– От нехватки воздуха и не такое бывает, да не в том дело, – пробасил сагат. – Совсем забыл, видимо? Трезубец чертового колдуна у тебя! Он помог, как пить дать! Испугались утопленницы…

Амазонка хлопнула себя по щеке.

– И правда! Про трезубец-то мы забыли! Он же у тебя. Он у тебя?!

Семко с довольным видом похлопал себя по широкому поясу портков.

– У меня, а как же. Мы с Грико решили, раз меня колдун воде посвятил, мне трезубец и нести.

– Интересно, как он действует, – пробормотала гарпия.

– Как-как, – отчего-то зло ответил юный сагат. – Действует – и хорошо! Спугнул же этих тварей!

– И то верно! – поддержал его Грико.

Амазонка потянула носом воздух.

– Аэлло, иди умойся. Завтракаем и идем! Сегодня ты увидишь земли амазонок. И нашу королеву.

Гарпия поежилась.

– Я… наверно.... Больше никогда в жизни умываться не буду… А что на завтрак?

***

Лес с прелой листвой под ногами, с сыростью и грибами, с тревожным шелестом веток и колыханием кустов, с усталым скрипом деревьев остался за спиной.

Вместо запахов листвы, сырости и гнили в лицо гарпии ударил поток ветра, растрепав волосы. Пространство обрушилось бескрайними лугами, зелеными чуть ли не до бирюзы. У горизонта бирюза нежно соприкасается с небом, делая его еще чище и голубее.

Аэлло задохнулась от восторга. С губ ее сорвалось:

– Ветер… Это почти как… небо… Прямо под ногами!

Крылья распахнулись. Гарпия взмыла вверх, кружась, расставив руки для равновесия. Устремилась в самую хрустальную высь, принялась переворачиваться в воздухе, падать, сложив крылья, снова взлетать, скользить с воздушных горок.

За безумством гарпии с земли наблюдало три пары глаз. Зеленые – сердито, карие – равнодушно, серые – так восторженно, как только могли.

Когда Аэлло с обалдевшим лицом опустилась на землю, прижимая ладони к бедрам, чтобы платье не задралось, Брестида набросилась на нее:

– Аэлло! – прошипела амазонка, прыгая с лошади и приближаясь к гарпии. – Я же просила тебя! Мы договаривались! Хочешь, чтобы амазонки приняли тебя за вилу и утыкали стрелами прежде, чем мы доберемся до шаманок?!

Аэлло счастливо захлопала ресницами, ничуть не обижаясь на Брестиду.

– Как же, – довольно пролепетала она. – Ты говорила, помню. Я не удержалась… Там так чисто и хорошо!

Брестида выругалась под нос, помянув некую летающую дубину и обменялась недовольным взглядом с Грико.

Второй же сагат запротестовал:

– Калавинок нельзя тыкать стрелами! Они слишком хорошие… И красивые!

Аэлло польщенно заалела, и схватила Брестиду за руку, пообещав ей на этот раз быть паинькой.

Амазонка высвободила руку, продолжая хмуриться.

– Скоро незримые, а потом патруль, – сказала она. – Я иду впереди, вы за мной. И вам лучше спешиться.

Грико с Семко недовольно переглянулись, но ничего не сказали. Попрыгали с коней. Грико передал парнишке повод своего. Сам же положил руку на рукоятку шашки. Вид хмурый и решительный.

Амазонка покосилась на сагата с укоризненным видом. Тот упрямо сжал губы, отвел взгляд. Но руку с рукоятки не убрал. Брестида вздохнула.