Гай Орловский - Стальные перья

Настороженная, возбужденная, она дернулась, когда гарпия приблизилась настолько, что невольно коснулась ее руки.

– Аэлло! – с досадой воскликнула амазонка. – Я кому сказала, иди за мной!

– Не-а, – ответила гарпия и даже головой помотала, отчего амазонка еле слышно застонала. – Тебе может потребоваться моя помощь. И слишком ты дерганная, возвращаясь к своим после нахождения осколка! Ладно я бы дергалась, у нас на островах война, даже хуже, проигранная война, а ты-то чего…

– Помолчи, пожалуйста, – попросила Брестида, шагая по невысокой мягкой траве и вращая глазами так, словно не хочет пропустить ни один сантиметр земли. – Где-то здесь… Где-то здесь.

Гарпия оглянулась на сагатов и пожала плечами.

Вороная кобылка, что неспешно трусит сзади, по-прежнему без привязи, чему-то радостно заржала. Кони, что ведут в поводу не разделили радость подруги, зафыркали, запрядали ушами.

Грико нахмурился еще больше, а Семко взял оба повода в одну руку, вторую, по примеру старшего, положил на рукоятку изогнутой сабли.

Брестида, не оглядываясь, прибавила шага. Поспешила, чтобы не отставать, и гарпия.

– Брестида, – начала было она, но амазонка отмахнулась.

– Не сейчас, Аэлло, – попросила она. – Да, здесь. Уже здесь…

– Что здесь? – спросила гарпия, хлопая ресницами.

Стремительно и бесшумно, создавая впечатление чего-то волшебного, поросль травы в нескольких местах подскочила вверх, вместе с крупными клубами земли. Когда клубы приземлились, оказались шестеркой женщин. Одеты в кожаные куртки и штаны, поверх увиты зелеными ветками. Такие же вплетены в волосы. Лица амазонок перечеркнуты черными и зелеными полосами, открытые участки тел покрывают узоры татуировок. У каждой в руках по сабле и изогнутому кинжалу.

Та, что оказалась прямо перед лицом гарпии, смуглая, черноволосая, с узкими влажными глазами, подняла кинжал на высоту горла Аэлло и глядя той в глаза, проговорила, кривя тонкие губы:

– Не что, а кто. Мы. Кто же еще!

– Уберите оружие, сестры, – тихо сказала Брестида.

Амазонка не шелохнулась, но от фигуры ее повеяло уверенностью и ледяным спокойствием.

– А то что? – обернулась та, что с кинжалом к Брестиде. – Что ты сделаешь, кроме того, что привела в наши земли презренных ящероголовых?

Брестида поджала губы.

– Я тебя тоже рада видеть, Ларета, – сказала она.

Амазонка прищурилась и обнажила в улыбке мелкие белые зубы.

– Я не говорила, что рада тебе, Брестида, – сказала она.

Брестида хмыкнула.

– Ты не в силах скрыть своей радости.

Обе расхохотались, через секунду к ним присоединились остальные.

Аэлло нахмурилась.

– Я чейта не понял, – озвучил ее мысли вслух Семко. – Они друг другу рады, или нет?

– Кто их разберет, диких баб, – хмуро пробасил Грико и веселье испарилось в ту же секунду.

Все шесть сабель уткнулись в мощную грудь сагата.

– Это кто здесь бабы? – ощерилась та, что говорила с Брестидой.

Сагат расправил и без того широченные плечи. Грико выше любой из женщин минимум на две головы. Рука его шире талии любой из амазонок.

– То есть на диких вы не обижаетесь? – хмыкнул он.

Ларета сверкнула глазами на Брестиду.

– Брестида! – воскликнула она. – Что же ты смотришь, как сагат насмехается над нами? Убей его сейчас же! Убей! Слышишь? Это приказ! И так ты докажешь свою невиновность.

Рыжая амазонка подняла вверх ладони в успокоительном жесте.

– Старшая разъезда не подчиняется приказам незримой, – спокойно сказала она.

– С каких это пор ты старшая…

– С тех самых, как назначена королевой, – отрезала Брестида. – Да погоди же ты! Ларета! Нам всем нужно остыть, ладно? Мы не на прогулке. Мы пришли по делу. К королеве. Сагаты, что ты видишь с нами – не враги. Они помогли нам. Спасли. Рисковали и продолжают рисковать жизнями, чтобы помочь еще больше. Между прочим, за то, что они сделали для нас и для совершенно чуждой им расы, их преследуют свои же. И не только…

– Для чуждой расы, как же! – выкрикнула стоявшая слева амазонка, рыжая, как Брестида, но с бело-розовой кожей, кудрявая, в крупных веснушках. – Как будто мы не знаем, что нужно мужчинам! Ты принимаешь нас за детей, видимо. Даже за то короткое время, что мы наблюдали за вами, видели, как этот амбал смотрит на тебя!

– Погоди, Кйет, – сказала Ларета.

Аэлло с Семко оглянулись на Грико. Тот только глазами сверкнул и челюсти сжал, никак не отвечая на слова рыжей.

– Значит, их преследуют сагаты, – прошипела черноволосая. – И зная об этом, ты все равно привела их сюда!

– Они помогли нам добраться сюда, Ларета! И говорить я буду с королевой. Не с тобой. Пропусти.

– Пропустить? А то что?

Брестида пожала плечами.

– Ты помнишь, что. А может, уже забыла. Я напомню.

– Виса, Кйет и Лея, вы пойдете с ними, – сказала черноволосая, пристально глядя Брестиде в глаза.

– Конечно, почему бы не сходить, – ехидно протянула Брестида, не отводя взгляда. – Только почему же всего трое? Все пойдемте. А потом к нам присоединится конная стража, и к королеве дойдет целый караван.

Черноволосая задохнулась от гнева.

– Ты не смеешь обвинять нас в трусости, Брестида! Когда мы осторожны, а ты – нет. Идите! И если презренные ящероголовые перережут ваши глотки на входе в лагерь, пусть это будет твоя вина. Идите. Конный разъезд все равно не пропустит вас, не разоружив, без сопровождения. Идите же!

– Спасибо, – ответила Брестида. – С этими ящероголовыми мы как-нибудь сами разберемся. Твоя проблема в том, Ларета, что ты всегда хотела быть правой. Быть правой для тебя важнее, чем правда.

Миновав две гигантские каменные глыбы, встретили конный патруль, охраняющий селение амазонок.

Конный патруль из сорока амазонок, вопреки ожиданиям Лареты не остановил их. На сагатов недобро косились, когда брали в тесный круг, кто-то даже выстрелил из лука. Стрела пронеслась рядом с ухом Грико, не царапнув кожу. Сагат и ухом не повел. Зыркнул глазами на Брестиду, на щеках заходили желваки, но ничего не сказал.

Старшая конного разъезда, молоденькая белокурая амазонка разглядывала Брестиду с жадностью, словно много слышала о ней.

Выслушав Брестиду, которая повторила то же, что и незримым, она махнула рукой вперед и посторонилась, придерживая чалого жеребца. Ее примеру последовал и весь отряд.

Провожаемые пристальными взглядами исподлобья, гарпия с амазонкой и сопровождающие их сагаты вошли в степное селение, утыканное остроконечными шатрами, как медвежья ловушка кольями.

– Это и есть ваше селение? – спросила Аэлло, оглядываясь.

В отличие от хмурых сагатов юная гарпия говорила не переставая, глазела по сторонам, с интересом изучая просторные шатры, покрытые шкурами, снующих между ними амазонок. Здесь словно собрались женщины всех земель – высокие и маленькие, белокурые и со смоляными гривами, скуластые, узкоглазые, похожие на сагатских женщин, и рыжие, с бронзовой от палящего солнца кожей. Разные внешне, с одинаковым выражением дикой надменности на обветренных лицах, с пристальным взглядом исподлобья и одновременно свысока.