Гай Орловский - Сестра ветра

Крылья сложила за спиной, чтобы не шелестели, не цеплялись за высокие макушки зелени. Из ароматных кустов с небольшими гроздьями черных бусин снова как будто донесся сдавленный писк, затем что-то зашелестело.

Звуки борьбы. Туда!

Раздвинув кусты черемухи, Аэлло увидела, что по земле катаются двое.

– Нет, пойдешь, – приговаривал один. – Пойдешь! Ты обязан меня слушаться.

Второй, совсем маленький, с зеленой макушкой от души врезал ему по оттопыренному уху.

– Молодец! – воскликнула Аэлло.

Бруни освободился и подбежал к ней, ловко вскарабкался по обрывкам платья на руки. Аэлло прижала фэйри к животу.

Человек на земле растерянно потер ухо, икнул, и уставился на Аэлло.

– Твой, что ли? – спросил человек.

Невысокий, щуплый, с сизым носом. Сморщенный и какой-то несвежий. Рядом валяется несколько удочек, две, кажется, сломаны. Что ему понадобилось от фэйри?

– Что значит – мой! – гаркнула Аэлло. – Вы в своем уме вообще? Он свободный!

– Конечно, свободный!

Человек шумно выдохнул, и ноздрей гарпии коснулся запах перегара. Аэлло брезгливо наморщила нос.

– Твой малец, что ль? Спрашиваю? Ик. А идите вы оба к черту!

– Сумасшедший! – возмутилась гарпия.

– Сама такая! – огрызнулся человек. Но, похоже, не обиделся, потому что миролюбиво продолжил. – Я-то думал грешным делом, ничейный. А нам дети вона как нужны! – он взмахнул руками.

– Вам с женой? – переспросила Аэлло.

– Да причем здесь! – рассердился человек. – Я не женат!

– Тогда кому это – вам?

Аэлло нахмурилась.

– Так ведь ночь Маржаны нынче, – буркнул человек. – Надо бы откупиться, а то беды не миновать. Сколько уж можно тянуть, охохонюшки, грехи наши тяжкие… А что Маржана больше всего любит? То есть, кого? Ага! То-то и оно! Подловить меня решила, как же! Детей, это все знают, это как пить дать. Да не всех, а только самых, что ни на есть, красивых!

Гарпия ни слова не поняла из того, что пробубнил пьянчужка. То есть, по отдельности, оно конечно, за исключением незнакомого имени – Маржана. А вот со смыслом возникли проблемы. И вихрь с ним! Надо спешить!

– Вы проспитесь, уважаемый, – буркнула на прощание Аэлло. – Это не ребенок. Это взрослый фэйри!

– Ох, беда! То-то я опростоволосился, – посетовал человек, но как-то неискренне.

Аэлло не стала слушать, что бормочет пьянчужка, распахнула крылья и взмыла в воздух, прижимая к себе Бруни.

– Ик! – раздалось вслед.

Цац вальяжно развалился в низине покатой горы, она переходит в другую, высокую, с белой макушкой.

Эти горы ближе всего к поселению. Остальной хребет расположен немного поодаль. Уже отсюда видно, что и в нем горы делятся на два типа: те, что повыше, почти все в белых остроконечные шапках, и покатые, зеленые.

Путь Аэлло и Бруни лежит через этот горный хребет. Где-то там, за ним, вожделенное для фэйри озеро. Отсюда его не видно, Но Аэлло уже знает, оно там.

– Бруни, – позвала Аэлло, осторожно похлопав по сумке, которую прижала второй рукой к боку, чтобы не телепалась. – Смотри! Твое озеро – за этими вершинами!

Сумка шевельнулась, из нее показалась голова с острыми оттопыренными ушами. Зеленый пушок на макушке тут же принялся трепать ветер.

Фэйри поморщился, прищурил блюдца глаз и задрожал.

– Мы не летаем так высоко! – пискнул он, наконец, и недовольно скрылся в сумке.

– Ну и пожалуйста.

Аэлло взглянула вниз на заливной луг. Это будет последняя остановка перед селением, а после останется лишь перелет через горы.

Мечтательная улыбка соскользнула с губ и озарила лицо, на щеках заиграли ямочки. Даже подумать волнительно!

Скоро, совсем скоро, она минует все эти озера. Кажется, их там семь, но три – совсем маленькие, и, по словам Бруни, пролегают по бокам от ее пути. У самого большого, круглого, как блюдце, центрального, она оставит, наконец, фэйри. Там он заново обретет крылья, а она избавится от натирающей шею и плечи сумки.

А потом, потом… Ух! Даже голова кружится от волнения!

Уже завтра на Радужную гору упадет Золотой Талисман! Она успела! Тут осталось-то – всего ничего. Она будет поджидать бесценный артефакт, сидя на самой вершине, глядя в темное, усыпанное звездными сестрами, небо.

А заполучив, наконец, Талисман, вернется домой, и одержит самую сокрушительную, самую безоговорочную победу!

Возможно, самую главную победу в истории!

Как там сказал чародей – «великая свершительница»? Ветер!

Тетя Келена будет счастлива, просто безумно, до кончиков крыльев счастлива, и она возблагодарит ветер за то, что вернул Аэлло домой! И Дара… Дара встретит ее уже с отросшими волосами… Аэлло попросит фэйри собрать целебных трав, и возьмет их с собой, для Дары. Ведь если можно выпрямить кудри, то можно сделать и так, чтобы они быстрее выросли?

– Бруни, – позвала Аэлло и снова похлопала сумку.

Та слабо шевельнулась в ответ.

– А есть такие травы, чтобы отрасли волосы?

Сумка недовольно пискнула. Должно быть, это означает да.

Внизу мелькнула узкая пойма ручейка – Аэлло сразу ощутила, как пересохло в горле.

Ее тень скользит вдоль ручья черным пятнышком. А это что? Слева ползет еще одна, только не такая темная. Аэлло покрутила головой вокруг – никого. Посмотрела вниз – вторая тень приблизилась почти вплотную.

Сверху раздался свист, тело гарпии ощутило волну воздуха.

Точно! Какая же она глупая! Сверху! Аэлло подняла голову.

Мама! Дракон!

Крылья сложила, руки вытянула вперед и упала камнем. Шелестящий свист огромных кожистых крыльев над самой головой! Догоняет! Как назло, внизу лишь ручей, да ровная поверхность земли. Ничто не помешает ему догнать ее.

Сожжет!

Съест!

А зачем еще дракону гоняться за гарпией?

Впереди мелькнуло темно-зеленое пятно.

Дерево!

Большое, ветвистое!

Только бы долететь!

Крылья опалило, в нос ударил запах жженых перьев. Не успеет, она не успеет!

Еще один раз дыхнет, и достанет. Она упадет на землю, с подпаленными крыльями, чудовище спустится следом и…

Ветки дуба больно хлестнули по лицу, груди, рукам.

Нащупав ногами крепкую толстую ветку, Аэлло поспешно сложила крылья, и принялась протискиваться внутрь, сквозь пышную крону, к самому стволу.

Темная тень со свистом пролетела над головой и взмыла в вышину.

Стук сердца оглушил Аэлло. Горло сжало спазмом тошноты. Она плотно закрыла рот ладонью, дернулась, подавляя позыв, хлопнула потяжелевшими от слез ресницами.

Оперлась плечом о шершавый ствол, осторожно съехала вниз, усевшись на ветку, как на Цепеса, спустив ноги по бокам. Головой привалилась к стволу. Неужели ветер уберег?

– Что это было? – раздался испуганный писк из сумки.

Следом показалась зеленоватая макушка. Надо же, какие у него ресницы длинные. Отрасли…