Юрий Бурносов - Ликвидатор

— Что-то как-то не верится, — покачал головой Богут.

Погибший «крот» Харрис, припомнил Глен, действительно упоминал о некоем майоре Адаме Хэнсоне. Но где гарантия, что Грин не врет?

— Но почему… почему вы так думаете? Вы же даже с ним не общались еще!

— Я просто тебе не верю. Может, ты просто прикрываешь собственную задницу?

— Но… зачем тогда все это? — воскликнул Грин. Судя по тону, он был напуган и взбешен одновременно. — Зачем вы задавали свои вопросы, если все равно мне не верите?!

— Иногда манера ответа говорит куда больше, чем сам ответ, — пожал плечами Богут.

Он обошел стол и навис над распластанным по полу заключенным. Грин смотрел в бесстрастное лицо ликвидатора широко раскрытыми глазами; он даже моргнуть боялся.

— Мне нужна правда, — произнес Богут тихо, но твердо.

Пистолет снова смотрел рядовому в лицо.

— Я сказал все, что знаю, — выдавил Грин и все-таки зажмурился, ожидая, что вот-вот грянет выстрел.

Однако, к удивлению капрала, не грянул. Время стало густым, словно отменный мед. Грин успел мысленно попрощаться со всеми, кого знал, да что там — со всем этим миром, но мир, судя по всему, не спешил прощаться с ним.

Когда заключенный осмелился приоткрыть один глаз, Богута рядом с ним уже не было. Опешив от такого неожиданного исчезновения, Грин оторвал затылок от пола и обескураженно уставился на своего несостоявшегося палача, который снова с равнодушным видом восседал за столом и смотрел в лежащий перед ним журнал. Поймав на себе взгляд Джеральда, ликвидатор оторвался от чтения и сказал с ленцой:

— Вставай.

— Так вы… вы не будете меня убивать? — осторожно уточнил Грин, прежде чем предпринять хоть что-то. Он до сих пор боялся, что этот психопат за столом снова достанет ствол и все-таки довершит начатое.

— Если ты не оставишь расписку о том, что сам попросил меня об этом, то — нет, не буду, — покачал головой Богут. — У меня нет полномочий казнить и миловать. Я ведь дознаватель, а не палач.

— Но… черт, вы меня так… Так же нельзя обращаться с заключенными! — возмутился Грин. Он резко сел и одарил собеседника ненавистным взглядом исподлобья.

На Богута, однако, это не произвело ровным счетом никакого впечатления — что он и подчеркнул демонстративным зевком.

— Вставай уже. Мое время не безгранично. И подними стул.

Сказав это, ликвидатор обратился к двери и зычно воскликнул:

— Рядовой!

— Сэр? — Дверь распахнулась, и внутрь споро забежал солдат. Зрелище встающего с пола арестанта немного удивило его, но он быстро напустил на себя безразличный вид и выжидающе уставился на Богута.

— Уведи его обратно в камеру, — велел ликвидатор.

— Да, сэр, — кивнул солдат и рявкнул:

— Руки за спину, заключенный! И без глупостей!

— Прислушайтесь к моим словам, сэр, — тихо сказал Грин, пока рядовой защелкивал на его запястьях браслеты. — Шестая камера. Адам Портер.

— Уводи его уже! — раздраженно воскликнул Богут.

— Ну, пошел! — прикрикнул солдат, выталкивая заключенного из кабинета.

Оставшись в одиночестве, ликвидатор уставился в журнал. Постукивая авторучкой по столешнице, он смотрел на одну-единственную строку. Потом, наконец решившись, Богут поставил напротив имени «Джеральд Грин» жирную галку.

— Сэр, тут привели какого-то русского, — сказал рядовой, заглядывая внутрь. — Не хотите ли взглянуть?

— Ведите, — со вздохом согласился Богут.

Рядовой кивнул и прикрыл дверь, а ликвидатор, закусив нижнюю губу, подчеркнул «Адама Портера» двумя линиями и откинулся на спинку кресла с таким видом, будто только что закатил на Эверест огромный, весом с тонну, валун.

Ему не доставляло никакого удовольствия проводить все эти изнурительные допросы. За годы службы психика Богута, конечно, уже неплохо приспособилась к подобным испытаниям, но преклонные лета давали о себе знать. И если раньше Глен видел перед собой только закованного в наручники врага, из которого надо выбить нужную тебе информацию, то теперь он смотрел на молодых парней, относящихся к службе, как к работе. Большинство исправно выполняли приказы, поскольку этого требовал их контракт, но не готовы были умереть за своих сослуживцев, за командира, за идею, в конце концов. И, по иронии судьбы, именно из-за этого «делового» отношения пленников не получалось ненавидеть. Ты ведь не станешь мстить палачу, который казнил твоего брата, ведь палач лишь приводит приговор в действие. Это — его работа.

В этом, пожалуй, и заключалось принципиальное различие между армиями Синдиката и Легиона: истинные единомышленники Эдварда не готовы были проливать за нее кровь, в отличие от преданных бойцов Тейлора. Единомышленники Эдварда умножали капиталы и торговали на бирже, сидя в уютных офисах на Уолл-стрит. И в этих махинациях им не было равных. Но ни один из «белых воротничков», кого защищал мистер Уоррен, никогда бы не заслонил его собой от пули. Ни один. Богут был в этом больше чем уверен. А эти парни, которые воюют в Кувейте… Всего лишь пешки, на которых Эдварду, по больше части, плевать — как, впрочем, и им на него.

«Деньги, деньги, деньги… Неужто совесть и мораль окончательно устарели?» — с грустью подумал Богут.

Едва ввели обещанного русского, Глен с трудом сдержал разочарованный вздох: плевать, что вновь прибывшему на вид лет под шестьдесят, — добиться подобного эффекта для Сэма не составило бы труда. Куда хуже, что вновь прибывший был на голову ниже и вдвое уже в плечах, чем Мамонт.

— Отпускайте, — махнул рукой ликвидатор.

— Но, сэр… Вы даже не побеседуете с ним? — удивленно спросил солдат.

— Ты решил меня поучить, рядовой? — нахмурился Богут.

— Вовсе нет! — спешно заверил парень.

— То-то, — кивнул ликвидатор и, переведя взгляд на пожилого мужчину, сказал:

— Простите, сэр. Ошибка вышла.

— Ошибка… — проскрипел незнакомец. — Из-за ваших ошибок у нас теперь дома нет!

— Мои соболезнования, сэр, — не придумав ничего лучше, сказал Богут.

— Соболезнования… Совести у вас нет, — с укором произнес мужчина и, вырвавшись из рук рядового, вышел из кабинета.

«Еще один недовольный старик, — думал Богут, провожая русского рассеянным взглядом. — Молодые нас побаиваются, им есть что терять, а эти… Эти хотели дожить пять — десять лет вдали от «цивилизованного мира», тихо и спокойно, но чертов цивилизованный мир, увы, добрался сюда раньше, чем они двинули кони. И черт его знает, что лучше — провести остаток жизни в ночлежке, беженцем, или получить пулю в лоб от разозленного солдата и позволить душе отправиться на встречу со Всевышним? Я бы, пожалуй, предпочел второй вариант…»

Едва старик скрылся из виду, Богут повернулся к переминающемуся с ноги на ноги рядовому. И как втолковать патрульным, что не стоит тащить к нему всех подряд? Как объяснить, что потенциальный Мамонт должен быть не меньше шести с половиной футов ростом и иметь специфическое телосложение, исключающее узкие плечи и бедра?