Евгений Клевцов - Диверос. Книга вторая

Ройзель молча кивнул и снова отвернулся к огню. Смолистые дрова тихо пощелкивали в тишине.

– Ваши Дей Кай, кажется, неплохо устроились в Аверде, – вдруг сказал он. – Даже эйцвас, позабыв свои прежние убеждения, прибегает к их услугам. Этот негодяй, которого они предоставили Старому Городу, не только признался в краже камней из храмовых тайников, но и порассказал много всего такого, что поможет закрыть, наконец, очень давние дела и ответить на очень старые вопросы. Говорят, он кается в столь многом и столь охотно, что за ним записывать не успевают. А эта компания тем временем, как мне сообщили, отправилась на Север, так что не удивлюсь, если…

– Алворд, – вдруг прервал его Нье Анэ, – вы хотите обсуждать Дей Кай?

Ройзель замолчал. А санорра не спеша снял с шеи цепь советника.

– С этого момента перед вами представитель Эш Гевара, – сказал он. – Вы готовы говорить со мной?

– И все, что здесь будет сказано…

– Вы знаете правила, Ройзель.

– Знаю. В таком случае, расскажите мне, чем будет то, что вы мне предлагаете, отличаться от действия лекарства?

– Всем. Вам больше не придется специально поддерживать свои силы. Никаких настоев, пилюль, никаких связанных с этим последствий.

– И как же долго? Помнится, вы обещали мне десять лет.

– Когда я обещал их вам, болезнь еще не развилась так сильно. Сейчас…

Нье Анэ долгим, внимательным взглядом, оглядел алворда, и твердо сказал:

– Сейчас я готов обещать вам не больше восьми.

– Вот как?

– Да. Но не меньше шести. Повторяю, я здесь для того, чтобы помочь вам, а не лгать. Но те годы, что я обещаю вам, будут полноценными. Вы никогда и ничем не заболеете, ваши зрение и слух будут идеальны. Вам даже не потребуется трость, чтобы передвигаться, хотя лично я предложил бы ее оставить, чтобы у окружающих не возникло подозрений.

Алворд задумался. Его стакан опустел, и он снова наполнил его. Нье Анэ на немой вопрос отрицательно покачал головой.

– Как хотите.

Глядя в темноту, Ройзель размышлял. Санорра его не торопил.

– И как это будет? Когда… все закончится? – вдруг спросил он.

– Быстро, – спокойно ответил Нье Анэ. – И абсолютно безболезненно. Вероятнее всего, вы просто ляжете спать и уже не увидите следующего утра.

– Вот как? Значит, я не буду слепым, глухим и беспомощным полутрупом, истекающим собственной слюной перед всеми?

– Нет, алворд. Вы не будете тлеть, разрушаясь в золу, а уйдете за горизонт спокойно и с достоинством.

Ройзель с удивлением взглянул на своего гостя:

– Таких речей я ожидал бы, пожалуй, от Раг Эш, но никак не от вас, Нье Анэ.

Санорра ничего не ответил. Ройзель тоже продолжать тему не стал.

– Я стану похожим на вас? – спросил он спустя какое-то время.

– На меня?

– Нет. Я имею в виду – я стану похожим на санорра?

Нье Анэ покачал головой:

– Нет, алворд, не станете. Мы лишь заставим ваше тело собрать все свои жизненные силы. Это позволит не только противостоять болезни, но и в какой-то мере даже омолодит вас… на время, разумеется.

– На время.

– Да, на время. Чем ярче горит свеча, тем быстрее она тает, и никакая лампа не сможет светить долго, если в нее не добавлять масла.

Ройзель прищурился, посмотрел ему в глаза и негромко спросил:

– А если добавлять?

– Нет, Ройзель, – твердо ответил Нье Анэ. – И не стоит говорить о том, чего вы не знаете. Вы не представляете, что это такое. И, к счастью для вас, никогда не сможете представить. Во-первых, вы, гельды, созданы так, что сила Хаоса уничтожит вас при прикосновении, а во-вторых – то ее количество, которое было запечатано в Эш-Геваре, ограничено. Представьте себе кувшин с водой. Если вы попытаетесь перелить ее в один стакан – он переполнится, а если в тысячу – в каждый стакан упадет по одной капле.

– Кажется, я понимаю.

– Да. Хаос разумен. Он понимает, что если носителей слишком мало – они погибнут, а если слишком много – то они легко смогут подавить его проявления. Для того, чтобы выжить и существовать дальше, он точно отмерил количество тех, кто смог носить его в себе, уничтожив остальных. И с тех пор это количество неизменно.

– Но при этом вы ведете счет поколениям.

– Да. Тэй – первое поколение, те, кто пришел в Эш Гевар и, собственно, и стал первыми санорра. Фэй – второе, Ни – третье

– Зи и Си, соответственно – четвертое и на сегодня последнее, как мне известно – пятое. Это не тайна.

– Именно так.

– И как же санорра удается поддерживать свою численность на одном уровне? Неужели…

– Нет, алворд, мы не убиваем лишних, – прервал его Нье Анэ. – Мы вообще ничего для этого не делаем. Хаос сам контролирует количество санорра, позволяя зачать, выносить и родить ребенка только тогда, когда необходимо восстановить нашу численность.

– То есть, новый ребенок рождается только тогда, когда один из санорра умирает? – спросил Ройзель.

– Мы предпочитаем говорить «уходит».

– Хорошо, пусть так. Так ли важно название?

– Для нас – да. Вы – гельды, саллейда, Раг Эш – все вы лишь сбрасываете свою телесную оболочку, становитесь чистой энергией, вливаясь в Тонкий Мир. Мы же…

Нье Анэ сделал неопределенный жест.

– Да, мы живем очень долго. Наш разум способен на многое, что не доступно остальным. Наши тела идеальны, реакции – молниеносны. Мы не знаем болезней, не знаем старческой слабости. Нас практически невозможно убить – вы знаете это. Наши тела способны сами справиться с самыми тяжелыми ранами. Но все это – Хаос, который мы носим в себе. Его желание выжить. Для него мы – сосуды, которые необходимо сохранять в нормальном состоянии как можно дольше. Но мы не вечны. И Хаос покидает нас вместе с жизнью, возвращаясь к своему сосредоточению – в Эш Гевар. Затем он дожидается, пока его новый носитель родится, достигнет нужного возраста и наберется достаточно сил, чтобы пережить слияние. Обычно это двенадцать – пятнадцать лет, не больше.

– И что же происходит потом?

– Незадолго до нужного момента Хаос начинает контактировать с ребенком. Он изучает его, оценивает. Он подступает все ближе. Пока, наконец, не наступает момент их полного слияния. Тогда Хаос наполняет его тело, за одну ночь изменяя его, превращая во взрослого санорра. Это… очень необычно. И крайне болезненно. Пожалуй, вы сочли бы это зрелище отвратительным, доведись вам присутствовать при нем. Но даже это не самое страшное. А то, что Хаос пытается подавить саму сущность своего носителя. Взять ее под полный контроль. Несколько часов, преодолевая непереносимую боль, подросток борется за свою жизнь. Поддержкой ему может быть лишь его природная сила и выносливость, и тогда Хаос сделает его еще сильнее. Или же он сможет одержать вверх усилием своего разума, и станет иворэ – посвященным.