Евгений Клевцов - Диверос. Книга вторая

– Или потерпит поражение, – заметил Ройзель.

– И потеряет жизнь, – сказал Нье Анэ.

– Даже так? И не было исключений?

– Не было и не будет.

Ройзель поднял опустевший стакан и посмотрел сквозь стекло на огонь. Затем, не поворачиваясь к санорра, негромко спросил:

– Один ушедший санорра – один родившийся. И в этом тоже никогда не было исключений?

Санорра ответил не сразу.

– Алворд, я рассказал вам достаточно. Кое-что из этого вы никогда не найдете в архивах и исследованиях Старого Города.

– Так и есть, – согласился Ройзель. – И все же. Давайте-ка я тоже вам кое-что расскажу. И покажу.

Он быстрым движением поставил стакан на столик, с заметным трудом поднялся и, приволакивая немного ноги, направился к столу.

– Я после нашего с вами предыдущего разговора очень заинтересовался всем этим. Для вас ведь не секрет, что Аверд приглядывал за этими вашими «осколками». И, конечно, вел кое-какие записи. Так вот, я, не посвящая в происходящее посторонних, как следует просмотрел их все. На удивление – нашлось в них достаточно.

Вернувшись на свое место, он положил на стол четыре папки.

– За всю историю Эш Гевар, Дей Кай покидали его пять раз. То есть, если не считать этих троих, то такое происходило четырежды.

– Похоже, вас действительно заняла эта тема, алворд, – заметил Нье Анэ, рассматривая весьма объемные папки.

– Вы даже не представляете себе – как. И, поверьте, я отлично потрудился, – Ройзель указал на документы. – Не стесняйтесь, читайте. Здесь нет никаких секретов.

Нье Анэ вежливо кивнул, но не шевельнулся.

– Итак, было четыре случая. Дей Кай появлялись, жили какое-то время, не вступая в контакты с местными. А потом, внезапно пропадали. Да так, что мы не могли больше найти никаких следов, как не искали.

Ройзель снова потянулся за стоящей на столике бутылкой. Горлышко со звоном стукнуло о край стакана.

– Теперь давайте подсчитаем.

Он поднял стакан, сделал глоток и поморщился.

– Помните ту историю в Диверте? Ведь с тех пор прошло почти семь лет. Семь лет, Нье Анэ.

– Время летит быстро, алворд, – кивнул санорра.

Позабыв, казалось, про свои больные ноги, Ройзель порывисто вскочил.

– Семь лет! При том, что раньше все, кто покидал Эш Гевар, исчезали через два – три месяца, максимум – полгода! Может, мне стоит спросить вас, как это могло случиться?! Как вообще трое санорра беспрепятственно смогли уйти? Почему все действия Эш Гевара выглядят так, как будто он был заинтересован в том, чтобы это случилось?

– Алворд…

– Подождите затыкать мне рот, Нье Анэ! Разве не Эш Гевар отправил их в Зигверт? Разве не Эш Гевар скрыл от них все, что было известно о смерти Эльдрика Скелла? Разве не Эш Гевар потребовал у Анселя Скелла, чтобы он сохранил это в тайне, и разве не Эш Гевар выдал ему охранное письмо, зная, что эти трое будут вправе с ним за это сделать? Вы даже взяли на себя вину за смерть этой полубезумной раг’эш. Хотя, если подумать, то это вы сделали правильно – если бы она знала, что Эльдрик Скелл давно мертв и все эти годы она служила его брату-близнецу, она, скорее всего, осталась бы жива.

– Алворд Ройзель…

– Раг’эш, комендант Скелл, жена Эльдрика, ее дочь – да все, кого коснулась эта история! Думали ли вы о них?! Столько жизней, Нье Анэ, столько жизней изломано! А эти трое? Что пережили они? В нашем языке нет таких слов, но вы ведь знаете это! Какой была цель? Получить ручного гельда на северной границе? Слишком мелко для Эш Гевара. Вашей целью были именно они! Эш Гевару нужно было избавиться от них, отодрать от себя, вытолкнуть из своей среды. Любым способом. И при этом – сохранить им жизнь, не так ли? Ведь вы поэтому отдали мне Скелла, рискнув всем. Отдали, лишь бы я не возвращался больше к этой теме!

– И все-таки, алворд…

– Что?! Хотите возразить? Давайте!

– Нет, – негромко ответил Нье Анэ. – Я хочу сказать, что если вы будете продолжать повышать голос, то перебудите всех, кто есть в доме.

Ройзель замолчал.

– Повторяю, – начал было Нье Анэ, – Эш Гевар не давал мне прав говорить с вами на эту тему.

– Тогда в Бездну Эш Гевар! – махнул рукой Ройзель.

Он повернулся к своему посетителю спиной, отошел к окну и встал около него, скрестив руки и глядя на улицу.

– Вы пообещали мне восемь… ладно, пускай – шесть лет. Хорошо. За это время подготовлю достойного преемника. Он обеспечит продолжение моего курса, а, значит, и полную лояльность Аверда к Эш Гевару после моей отставки. Санорра продолжат заседать в нашем Государственном Совете. Также я позабочусь о том, чтобы на конклаве, который состоится после смерти Решевельца…

– Вы беретесь предсказать уход от нас эйцваса?

– И это станет одной из самых тяжелых потерь для Гельдевайн Таррен. Арман Решевельц – один из мудрейших людей нашего времени. Но это не делает его вечным. Эйцвас стар и, как полагают некоторые, тяжко болен. Так что, если вы не возьметесь делать ему никаких предложений, выборы нового главы Старого Города состоятся в ближайшие годы. И я использую все свое влияние для того, чтобы между новым алвордом и новым эйцвасом не было таких стычек, какие случаются у нас с Решевельцем, когда речь заходит о санорра.

Ройзель обернулся и, шагнув вперед, оперся на свою трость. Его тень коснулась темного плаща Нье Анэ.

– Как видите, я не нуждаюсь ни в чьем одобрении, чтобы взять на себя такие обязательства.

Трость стукнула по полу.

– Взамен же я прошу… я требую от вас только одного: вы расскажете мне об этих троих. Расскажете все. Меня не интересуют секреты санорра, ваши тайны и внутренние дела Эш Гевара. Но эти трое останутся жить среди гельдов, и я хочу быть уверен в том, что их существование никому не нанесет вреда. Я даю вам слово, что унесу все, что вы мне расскажете, в могилу, и кому, как ни вам, Нье Анэ, знать, что так оно и будет.

Ройзель вдруг ощутил, что его сердце бешенно колотится, разрывая грудь. Он почувствовал, что его лицо пылает, ладони, лежащие на рукояти трости, дрожат. Он сжал кулаки и стиснул зубы, не желая, чтобы санорра увидел его волнение. Глубоко вздохнув, он продолжил, глядя ему в глаза:

– Считаете, что у меня нет выбора? Вы ошибаетесь. Ведь я могу отказаться от вашей помощи и вместо этого отправиться в Серый квартал, чтобы заключить договор на их устранение. Либо Эш Гевар пойдет на это, либо, в чем я уверен, нет. И вот тогда это будет совсем другой разговор. Только вести его с вами уже будет Старый Город и новый алворд. Потому что завтра же я объявлю о том, что ухожу со своего поста из-за болезни. Государственный Совет мою отставку примет и проведет внеочередные выборы. И можете быть уверены – Решевельц устроит так, чтобы алвордом стал тот, кто разделяет его взгляды. Я же, не дожидаясь того, что случится потом, вскрою себе вены, разом сняв с себя всю ответственность.