Роман Злотников - Нечистая кровь

— Не магия! Обвал!, — крикнул Селегил, разворачивая коня и пытаясь увести его с дороги.

По перевалу, тяжело подпрыгивая и страшно грохоча, катились огромные валуны, а за ними — бревна, вытесанные из столетних сосен и елей, в обилии покрывавших склоны Митрильских гор. Они сбивали с ног всадников вместе с лошадьми, а те, кому удавалось спешиться, с трудом уворачивались от града камней, слишком сильного и длительного, чтобы его можно было объяснить естественными причинами.

— Что там происходит?, — крикнул Доркаст, обращаясь к одному из рыцарей, скачущему от авангарда вниз.

— Засека! Она завалили перевал деревьями и сделали засеку в два человеческих роста, никак не перемахнуть!

— Они? Митрильцы?, — переспросил Доркаст и похолодел. Он опять обернулся на недостроенную летцину. Она осталась уже слишком далеко и таяла в утренней дымке. Врата к легкой победе, как насмешливо думал генерал, проезжая сквозь них всего несколько часов назад. Как бы им не обернуться сейчас вратами в пекло.

Генерал развернул коня и обнажил меч.

— Спешиться!, — заорал он. — Конникам — спешиться! Обходить засеку по левому флангу!

— Но, милорд, там река…

— Разведчики доносили, что по восточному берегу есть брод. Пройдем по нему.

— Слушаюсь!, — Рыцарь завернул коня и ринулся передавать приказание.

Советник Селегил посмотрел на генерала Доркаста. Нервно облизнул сухие губы.

— Они рассчитывают смять наши ряды на перевале, — сказал он, и Доркаст ухмыльнулся.

— Ну да, пару рядов смяли. Не больно им это поможет. Возьми роту пехотинцев и проверь, сможешь ли обойти засеку с правого фланга.

— Слуш…

Советник не успел договорить. С правого флага, там, где не было воды и болота, но вздымалась крутая скала, раздались крики. Доркаст повернулся туда и увидел колонну, стремительно скатывающуюся с горы вниз, точно лавина — он на миг почти залюбовался этим зрелищем, прежде чем понял, какую катастрофу оно сулит. Колонна представляла собой квадратное построение тридцать на тридцать воинов и, несмотря на крутой склон, каким-то чудом спускалась, сохраняя ряды. Они же горцы, мелькнуло у генерала, склоны эти излазали с пеленок. Они тут в своей стихии. Колонна двигалась почти так же стремительно, как осыпались камни и бревна со стороны засеки, и через мгновение генерал осознал, что митрильцы зажали его армию в клещи. Колонна митрильцев, не размыкая рядов, с налету вонзились в пехоту с тыла. Этот удар не должен был нанести серьезного вреда имперским латникам, и Доркаст, не веря своим глазам, смотрел, как митрильское построение взрезает его пехоту, точно нож, входящий в горячее масло, расшвыривая рыцарей в стороны.

— Как…, — сказал он, не слыша собственного голоса за криком, воем и грохотом сталкивающихся доспехов. — Как?!

Что-то мелькнуло в весеннем солнце, ослепительно ярко — странное изогнутое острие, увенчанное остроконечной пикой. Генерал Доркаст увидел, как пика проникает в щель между забралом шлема и нагрудником пехотинца, а изогнутое, совсем небольшое лезвие с маху разрубает сталь, плоть и кость, орошая еще не до конца сошедший снег веером кровавых брызг. Доркаст никогда прежде не видел такого оружия.

И никто его не видел — никто из людей, за исключением принца Брайса.

Когда месяц назад любовница Брайса, которую он знал под именем Сабрина, открыла перед ним дверь неизвестного дома, Брайс увидел двух своих старых знакомцев — гномов, которых звали Тофур и Дваин. Они усмехнулись гостю в красных отсветах камина, и усмешки эти были такими заговорщицкими и лихими, что сразу понравились Брайсу и развеяли все его подозрения.

— Ты, говорят, митрильский принц и военачальник, — щуря темные глаза, сказал один из гномов — Брайс так и не научился различать их по именам. — Надо ж, какое дело. А с виду-то и не скажешь. Вон как с нами давеча в таверне бухал.

— Чего бы и не выпить хорошего пойла с добрыми друзьями?, — искренне ответил Брайс, и гномы, многозначительно переглянувшись, одновременно кивнули.

— Вот и мы о том же. Чего б и не выпить. У нас и бар-дамар с собой имеется, получше, чем в прошлый раз. Хряпнем?

И они выпили. Снова. А потом гномы показали Брайсу то, с чем сюда прибыли.

— Это называется алебарда, — сказал Дваин, откидывая холщовый полог с ящика, стоящего на столе. — Ее изобрел наш кузен, Гуркас, ну и мы подсобляли по мере сил. Семейное дело, знаешь ли. Времена меняются, латы совершенствуются, а стало быть, должно совершенствоваться и оружие, чтобы их разрубать. Верно говорю?

— А то, — закивал Тофур, куда менее многословный, но наблюдающий за Брайсом так же пристально, как и Дваин.

Брайс сжал руками длинное, как у копья, древко и высвободил оружие из-под холста. Древко было достаточно толстым, но отменно сбалансированным. Увенчивала его маленькая секира, изогнутая в форме полумесяца — странная форма, ничего подобного Брайс прежде не видел. Но наибольший интерес вызывало остро заточенное острие, венчавшее секиру, и крюк, приделанный к основанию острия. Крюк, копье, секира — все на одном древке.

— За счет такой формы удар получается более мощным и лучше пробивает броню по сравнению с плоским топорищем, — похвастался гном и тут же продемонстрировал эти замечательные свойства, взмахнув секирой и начисто обрубив ею ножку стола, на котором стоял ящик. Стол покосился, ящик с грохотом обрушился на пол, и гномы довольно захохотали.

— Видал? Это еще что! Пику видишь? Она плоская у наконечника и зазубрена у основания: легко найдет малейшие щели между пластинами брони, а коль уж зацепит, так порвет кишки в клочья. Но главное — это крюк. Знаешь, для чего он?

— Для конников, — сказал Брайс, с восторгом оглядывая сверкающий острый коготь. — Цеплять за доспехи и стаскивать с коней. Длина древка как раз для этого подойдет.

— Башковитый парень, — сообщил Дваин Тофуру, и тот согласно хмыкнул в ответ.

Брайс перевел взгляд с одного на другого. Уперся руками в перевернутый стол. И сказал:

— Что Подгорный король хочет от меня за это оружие?

Гномы снова переглянулись. Дваин повторил:

— Башковитый парень… Мы хотим перемен. У вас в горах еще достаточно руды, с которой вы толком не умеете обращаться. Нам нужна руда. Не задаром, конечно. Но на взаимовыгодных условиях. И при взаимном уважении. А не со всей этой вашей сранью навроде подати на нечистую кровь.

— Согласен, — сказал Брайс и протянул руку.

Так гном и полуэльф заключили тайный союз в самом сердце королевства, ненавидящего в равной мере и гномов, и эльфов. И этот союз если и не изменил все, то многое предопределил.

Потому что одним из его условий была абсолютная тайна. Пройдет совсем немного времени, и гномы начнут продавать алебарды по всему миру, в том числе и в Империи людей. Но только немного позже. После битвы на перевале Конрада. Заодно все потенциальные заказчики убедятся, насколько это оружие хорошо в деле — словом, всем получалась выгода. Всем, кроме имперцев и генерала Доркаста, в нарастающем ужасе смотревшего, как маленькие секиры на длинных древках превращают его отборных латников в месиво железа, кишок и крови.