Игорь Осипов - Призраки мертвой звезды [litres]

Как и ожидалось, уши почти мгновенно удлинились и заострились, волна желтых, как осенние листья, волос упала ниже тонкой талии, глаза сверкнули изумрудно-зеленым. А вот одежда преподнесла нам сюрприз. Мы привыкли к сказочному виду эльфов, который за многие десятилетия, а порой даже и столетия, сложился в устойчивый стереотип. Но на новоиспеченной эльфийке возник совсем другой наряд. Зеленые спортивные шорты и футболка соседствовали с такого же цвета легким разгрузочным жилетом спецслужб орбитальной безопасности, на нем было множество лямок и карманов. На поясном ремне висели пустые ножны. На ногах имелись зеленые кроссовки с носками.

– Так? – спросила эльфийка.

– Лука не хватает со стрелами, – хихикнула Света. Ей явно захотелось поиздеваться над сумасшедшим существом.

– Лук? Подумаю. О древнем оружии есть описания как у вас, так и у сетта.

– Договора крови не хватает, – вставил свое слово Лик-Нишасса.

– Нет, – резко ответила Таан-Никтэ-Ха, – этого не будет. Кровный договор – это тупик на пути к совершенству. Вам придется довериться моему слову.

Она вышла из шатра. Кто-то вздохнул, но кто именно, я не понял. Я тоже последовал примеру и тяжело вздохнул.

Время на отдых, отведенное безумными хозяевами, вышло. Сборы были короткими. Поспать мне так и не удалось, потому как все только и делали, что обсуждали недавнее превращение новой спутницы. Света посетовала, что компания прирастает исключительно женским полом, на что Лик-Нишасса и кукловод в один голос возмутились, что они самоопределились как особи мужского пола, да и близнецы, кстати, тоже. Только гендерная принадлежность вечно спящего лекаря оставалась неопределенной.

Как оказалось, шутку про лук поняли все, кроме искателей совершенства. Дюжина провожающих молча наблюдала за нами в сторонке. А новоявленная эльфийка Таан-Никтэ-Ха стояла перед ними вооруженная кроме призрачного клинка и кучи ножей различного назначения еще и настоящим блочным луком.

– Я перерыла все знания о людях, – обратилась она к нам. – Нашла описание этого оружия. Изготовили.

Она неспешно повернулась на пятках, демонстрируя на левом бедре хорошо закрепленный ремнями колчан, из которого торчали оперения стрел.

– А как же запрет? – неуверенно спросил наемник.

– Я не нарушила запрет. Вы его в бумажном виде когда-нибудь читали? Если энергия такого оружия меньше запретного предела, то это считается декоративным оружием. Декоративное оружие разрешено.

– А какой толк от декоративного? – поиграв желваками, выдал Лик-Нишасса.

– Поиски совершенства приводят к разным решениям сопутствующих проблем. Точность оружия на дистанции до ста метров приемлемая, – пояснила она, достав стрелу. – А поражающий эффект можно повысить, изготовив наконечник по тому же принципу, что и призрачный клинок. Было бы у нас такое раньше, мы бы вас перебили как связанных. Стрела с максимальным наконечником прошибает барьер и кет-броню за один раз. Кстати, попади оно в руки живому, он бы смог отрегулировать его на большую силу натяжения.

Мы переглянулись.

– Скажи, ты отвяжешься от нас, когда мы найдем ваш источник совершенства? – протянул я.

– Не знаю, старший приказал пока быть с вами, – улыбнувшись от уха до уха, ответила эльфийка. – Совершенство недостижимо, возможно только стремление к совершенству. И многие пути, хоть и кажутся поначалу верными, на деле завершаются тупиком. Мы бы могли ограничиться теми знаниями, что получили, но вы сами являетесь носителями знаний. И еще…

– Есть что-то еще?

– Ваши верховые духи очень далеки от совершенства и подлежат изменению.

– Хозяин будет недоволен, – запротестовал я, представив бедного и несчастного Уур-Чоомака.

– Стремление к совершенству приносит только удовольствие. Хозяин будет доволен, – настаивала Таан-Никтэ-Ха. – К тому же изменение уже произошло.

– Показывай, – недовольно пробурчал Лик-Нишасса.

Эльфийка махнула рукой, и из молчаливой группы наблюдателей вышла фигура, неся по несколько сумок в каждой руке. Видать, не так проста была она, раз руководит. Темно-зеленые (кто бы сомневался) сумки вмещали по гладкому белому шару размером с голову человека. Ездовики в сжатой форме. Фигура положила сумки в метре от нас и неспешно ушла обратно.

Я оглянулся на товарищей. Они все смотрели на меня. Криво улыбнувшись, я подошел к сумкам.

– Какой из них мой верховик?

– Вот этот, – ткнула в одну из сумок Таан-Никтэ-Ха.

– А вещи где, которые на него навешаны были?

– За шатром, – коротко ответила искательница совершенства.

– Пусть их сюда перенесут. Не мы их туда уносили, не нам и приносить.

Искательница кивнула, и сразу три фигуры принялись вытаскивать вещи из-за белого шатра по кучкам, как были на верховых навешаны ранее. Я вытащил шар из сумки и, положив на землю, погладил. Сфера слегка дернулась и начала увеличиваться в размерах, как надувная, а когда расширение завершилось, она раскрылась, как раскрывается ежик, свернувшийся в шар. От прежнего Бубльгума мало что осталось.

Сплющенное тело с лягушачьей головой сменилось веретенообразным. Если сравнивать с земными образами, то очень сильно это теперь походило на морское млекопитающее с красивым названием косатка, которому по некоторому недоразумению рыбообразный хвост заменили на другой. От позвоночной части скругленного зада вертикально вверх на два метра уходил упругий и относительно туловища тонкий, всего в три пальца толщиной, хвост, который подошел бы лучше морскому скату или побритому наголо лемуру. Незначительный изгиб на конце все же больше подходит второму. Восемь конечностей были на месте, но теперь это были скорее ласты морского льва, причем передние три пары соответствовали передним ластам земного водного зверя, а задние, что было логично, соответствовали задним. Спинного плавника не было. Все тело существа перетягивали ремни. Верхнюю часть духа покрывала широкая, с виду кожаная, и длинная, от ошейника до петли у основания хвоста, полоса, к которой и крепились ремни, а также седло. От уздечки особой конструкции тянулись поводья, совсем как у обыкновенной лошади. Голова, очень сильно походившая на голову косатки, все же имела отличия. Между глазами и кончиком морды имелась еще одна пара чего-то, смахивающего на сильно вытянутые овальные глаза, но по размеру совсем как автомобильные фары. Все существо имело метра четыре в длину. Седло, притом что существо опиралось на все восемь согнутых под углом в стороны ласт и практически лежало на брюхе, находилось на высоте моей груди. Двухметровый хвост, торчащий как антенна, я не беру в расчет.