Борис Миловзоров - Дорога в Эсхатон

Подросток исчез за дверью.

— Ну, слава Богу!, — Георг перекрестил дверной проём, из которого что выглядывал сын, потом перекрестился сам. Потянулся.

В сторожку вновь влетел Артём с большим мясным бутербродом на глиняной плошке и кружкой, источающей оглушительный запах кофе.

— Кофе?!

— А чего? Разве ты не хочешь?

— Ещё как хочу!, — Проквуст откусил бутерброд, принял в руки кружку и невнятно спросил: — Что там народ делает?

— Все как всегда, только Ведагор странный какой-то. Всё вокруг меня вертится, словно принюхивается, но ничего не говорит, не похоже на него.

— Да? И чем же?

— Больно смирный стал, в глаза мне то и дело заглядывает. Хотел я ему в голову залезть, поинтересоваться, но решил, что нехорошо это.

— Правильно решил, сын, а ответ ты сегодня узнаешь, я обещаю.

— Загадки?! Здорово!

— И ещё будут. Наг живой?

— Живой. Они живучие, чуть что, в летаргический сон впадают, могут высохнуть как мумия, а водой капни, оживают. Те ещё твари!

— Подожди, сынок, не вороши, рано ещё.

— Да, пап, я уже освоил…

— Артём!, — строго, почти зло оборвал его Проквуст. — Сколько раз тебе говорить, это не игра?! Делай, что говорю!

— Пап, я же уже взрослый, ты что, до конца моей жизни будешь мной командовать?

— До конца своей, — Георг улыбнулся и подмигнул.

— Да ну тебя, — хихикнул Артём, — давай, вылезай из берлоги.

Сын вышел и сразу в дверь сторожки заглянул зелейник.

— Доброе утро, пр…

— Старик, я тебя испепелю!

— Прости, Гора, забылся.

— Ладно, заходи, коли пришёл. Тебе тоже доброго утра.

Ведагор вошёл и нерешительно присел на пенёк у двери. Он с таким обожанием смотрел на Проквуста, что у него кусок в горле застрял.

— Слушай, Ведагор, дай поесть спокойно! Ты ж меня насквозь глазами проел. Вон, даже мальчишка мой и тот заметил, что ты изменился.

— Прости, Гора, я по поводу твоего сына и зашёл.

Георг прекратил жевать и настороженно уставился на старика.

— Говори, что за повод?!

— Он ведь твоей крови?

— А чьей же ещё?, — искренне удивился Проквуст.

— И языком ирийским владеет?

— Ох, Ведагор, даже не знаю, стоит ли отвечать тебе на этот вопрос?

— Гора, моя жизнь отныне принадлежит тебе и на всё воля твоя.

— Да уж, такое от тебя, ехидного упрямца, услышать, дорогого стоит. Хорошо, отвечу: Артём знает ирийский язык и ещё кучу разных языков. И что с того?

Лицо Ведагора осветилось радостным восторгом.

— Слава Дажбогу! Я так и думал!

— Ведагор, не томи!, — Проквуст поставил рядом с собой плошку с остатками бутерброда и кружку с недопитым кофе. — Даже аппетит испортил, а помнишь, как ты сказал: испортишь аппетит, выгоню?!

Бедный старик побледнел и принялся валиться вперёд, видимо намериваясь рухнуть на колени, но Георг не дал ему этого сделать. Он выбросил вперёд руку и мягкой упругой волной энергии силой вернул зелейника на место. У того округлились глаза.

— Ведагор, ты что, шуток больше не понимаешь?

— Прости, Гора, — закачал тот головой, — внутри всё дрожит, я готов пыль твоих следов целовать, какие уж тут шутки.

— Вот пережиток прошлого, какого я собеседника потерял! Ладно, дрожи сколько душе угодно, но помни о клятве!

— Помню!

— Так что ты хотел сказать?

Ведагор кое-как взял себя в руки.

— Гора, ты столь велик, что я уже сомневаюсь в своём праве говорить с тобой.

— Да, говори же ты!

— Сын у тебя такой же великой крови, как и ты. Предлагаю от своего княжеского рода сотворить сговор с рукобитием.

— Расшифруй.

— Что?

— Разъясни.

— Поженить я сына твоего и нашу княжну предлагаю. Они без тебя, считай и не отходили друг от друга.

— А не рано?! Моему всего пятнадцать!

— Надолго?

— Что надолго?

— Шестнадцать когда?

— Через месяц.

— О, Гора, по нашим обычаям, это уже воин. К тому же рукобитие, это не свадьба, а обещание.

— А княжне сколько лет?

— Четырнадцать.

Проквуст задумался. Сначала он хотел послать безумного старика куда подальше, затем вдруг подумал, а имеет ли он на это право? Ведагор терпеливо ждал, но глаза его горели, а тело била мелкая дрожь. Разволновался старик.

— Ты спал?

— Нет, Гора, я молился.

— Так я и думал. Скажи, Ведагор, имеешь ли ты право на такое предложение?

— Это право только мне и принадлежит. Сын мой правит, а я глава княжеского рода.

— Тогда вот какой тебе ответ: я не говорю ни да, ни нет. По моим обычаям вопрос свадьбы, прежде всего, решают любящие сердца. Ты понимаешь, о чём я?

— Да, Гора.

— Тогда откладываем этот разговор, а ты немедленно ложишься спать. И не смей возражать!, — он повелительно указал на свободную лавку. — Немедленно иди, и ложись!

Старик безропотно лёг на лавку. Проквуст подошёл и положил ему на лоб ладонь, Ведагор блаженно улыбнулся и уснул.

— Слава тебе господи, угомонился.

Георг сунул в рот остатки бутерброда, допил кофе и вышел из сторожки. В свете яркого дня чёрным пятном блестела шагреневая кожа нага, под ним темнело огромное влажное пятно. В сторонке на трёх пеньках восседали Артём, Ратша, Рукагин и чистили картофелины.

— Вы все трое дежурные по кухне?

— Доброе утро, Гора!, — хором поприветствовали его воин и бывший жрец, Артём просто улыбнулся.

— И вам, друзья мои, доброе утро. Или день?, — Проквуст взглянул на солнце.

— Пап, а на часы не проще посмотреть? Полдвенадцатого сейчас.

— Скоро полдень?, — Проквуст озадаченно потёр лоб. — Даю вам на обед только два часа. Успеете?

— Успеем, — успокоено пробасил Ратша. — Ещё и князя угостим.

— Боюсь, ему будет не до еды.

Артём бросил в ушат последнюю картофелину.

— Всё!, — довольно подытожил он.

— Артём!, — Георг кивнул сыну. — Ты мне нужен.

— Сейчас, только руки помою.

Проквуст подошёл к нагу, проверил надёжность пут. Тот лежал на боку с зажмуренными глазами, едва шевеля боками. Внутри Георга шевельнулась жалость, но тут же в памяти всплыли кучки раздробленных человеческих костей и жалость ушла. "Ты получишь то, что заслуживаешь, тварь!, — мысленно сказал он нагу и у того вдруг открылся глаз, наполненный страхом. Наг зажмурился, Проквуст сплюнул и подумал: — Вот напасть земная!".

— Пап, чего сказать хотел?

— Артём, ты должен быть там же, где и все, на расстоянии.

— Почему?!, — в голосе Артёма послышалась обида.

— Не почему, а зачем! За нашей тварью прилетит монстр, рядом с которым наг выглядит куклой барби.

— Да-а?!

— Да! Про пазузу слышал?

— А как же! Шумерский фольклор.

— Молодец!, — приятно удивился Проквуст. — Вот этот фольклор и прилетит.

Артём присвистнул.

— Монстр не злой, он создан для уничтожения нагов.

— Кем?

— Потом сын, всё потом! Сейчас главное, чтобы мероприятие прошло без проблем. Ты должен обеспечить три дела: первое, засечь раньше всех монстра и уронить камешек.