Борис Миловзоров - Дорога в Эсхатон

Артём взял пергамент и прошёл к правому от входа шкафу, бережно вставил пергамент в пазы на дверце. Он приподнял кольцо, позвенел ключами и нежно посмотрел на фотографию княжны. Фото в рамочке висело над входной дверью, рядом с ключом, девушка изумлённо смотрела вдаль и ему казалось, что этот взгляд устремлён на него, а не на страшного пазузу. Артём вздохнул, помнит ли его любимая? Он опять задумчиво позвенел ключами. Надо сделать перерыв, с мамой побыть, ей рожать скоро. Потом он вернётся сюда и подумает, что выбрать для изучения, здесь много было любопытного, хотя… зачем себя обманывать?! Здесь пока ничто особо его не притягивало. Мифы и легенды? Перечни лечебных трав, сонники, правила строительства, религиозные тексты, описание праздников, финансовые отчёты? Всё это было бы бесценно для учёных, но не для него. Артём до последнего надеялся найти книги на ирийском языке, о которых упоминал Ведагор, но их не было, видимо, старый князь забрал их. Может быть, потому и не показывается, чтобы лишних вопросов избежать?

Артём шёл между рядами шкафов, иногда трогая их пальцами. Чтобы там ни было, но ему было интересно, а главное, он помог Ведане! Ей теперь не придётся здесь пыль глотать. Он остановился у стола, посмотрел на стены прощальным взором. Шесть граней, три по шесть метров и три по четыре метра, толстые древние стены, в которых можно сделать бесчисленное количество тайников, но тайников не было. Он тщательно проверял, стены были сплошными, без полостей. Артём взглянул на кованое кольцо с ключиками, их было двадцать семь, потому что один шкаф был пустым, теперь там стоял чайник, чашки, галеты, кофе в банке, запас воды, фонарик, перочинный ножик и кое-какие инструменты. "Странно, — подумал он вдруг, — пустой шкаф, ключика к нему нет, и ирийских текстов в библиотеке нет! Вдруг именно там они и лежали?!". Артём прошёл к пустому шкафу раскрыл скрипучие дверцы. Прикрыв глаза, он раскинул руки и принялся медленно и тщательно сканировать шкаф. Крышка, полки, задняя стенка, боковые стены, ничего, кроме дерева. Внизу, возможно двойное дно? Нет, просто толстая дубовая доска. Отчего же в руках беспокойство, что он пропустил? Дверцы! Он открыл глаза, присмотрелся, а ведь они были значительно толще, чем у других шкафов! Артём закрыл глаза и провёл по ним ладонями и сразу обнаружил тайник. Он был в левой дверце: широкая щель, законопаченная мелкой древесной стружкой, а внутри явно что-то спрятано! Он схватил с полки ножик и принялся расковыривать тайник. Плотный материал был твёрже обычного дерева и поддавался очень трудно, но Артём усталости и саднящих рук не чувствовал. Постепенно кучка чёрно-бурой пыли на полу росла, а когда лезвие ножа стало наполовину погружаться внутрь дверцы, древняя замазка сдалась: треснула по всей длине. Чуть повозившись, Артём смог вытащить её наружу и сменил ножик на тонкий пинцет. "Лишь бы не рассыпались!" — прошептал он.

Из тайника он вполне благополучно извлёк два необычно толстых листа пергамента размером чуть больше стандартного с неровными краями. На одном была подробная и очень мелкая карта внутреннего мира, на втором подробный чертёж библиотеки с размерами и короткими пояснениями. Все надписи и на карте и на чертеже были сделаны шумерскими иероглифами. У Артёма от волнения пересохло в горле, он попил воды и отнёс свои находки на стол. Надписи на карте были такими мелкими, что без лупы было не обойтись. Свободно читалось только название: "Владетельная карта". Артём недоумённо пожал плечами и, усевшись на стул, принялся водить по карте увеличительным стеклом. "Удивительно, — думал он, — как можно было так мелко всё нарисовать и написать? Такое ощущение, что сначала нарисовали большую карту, а затем неведомым способом её уменьшили!". Артём устало потёр глаза и отложил лупу в сторону, лучше её отсканировать и спокойно изучить на компьютере. Второй лист был обычного читаемого формата, чертёж сопровождался коротким текстом: "Солнечное око сделано божественными руками Заратуштры из куска горного хрусталя со священной горы священного острова и передано в дар народам Гипербареи в благодарность за доброе отношение к шумерам — бехдинам, почитающих Мазду и хранящих Авесту. Сказано Заратуштрой: "Пусть барейцы построят храм солнечного ока по этим размерам и наполняют свои души священным огнём солнца или холодят сердца лунным светом".

Артём промокнул пот со лба, кто бы мог подумать, что он коснётся такой тайны! Значит, подарок русичам был, не меч, а храм! Почему же они забыли об этом или не захотели помнить? Артём достал из маленькой заплечной сумки мобильный сканер, выставил его на максимальное разрешение и аккуратно запустил в аппарат один пергамент, затем второй. Сканер стрекотал, словно напоминая, что дело сделано, что пора домой, Артём почувствовал себя безмерно уставшим. Он оглянулся и с недоумением увидел, что солнечный свет из ока давно сменился лунным. Сколько же часов он тут находится?! Хотелось уйти сразу, но он заставил себя убрать следы вскрытия дверцы. Потом подошёл к столу и написал записку старику зелейнику: "Ведагор, я закончил составление каталогов библиотеки, каждый каталог вставлен на своё место на дверце шкафа. Ещё я нашёл тайник в пустующем шкафу с двумя важными документами. Оставляю их на столе. Теперь я не скоро вернусь: надо оканчивать школу и маме скоро рожать. Переход остаётся открытым, можно спокойно пройти и вернуться, но бункер в моём мире будет заперт. Я там смастерю большую красную кнопку, если буду нужен, нажмите. Всего хорошего!". Артём отодвинул лист, но, задумавшись, придвинул обратно, после некоторого колебания приписал в конце: "Передайте Ведане, что я её люблю!" — потом достал из рюкзака лупу и положил рядом с картой.

Дома Артём рухнул в кабинете на диван и проснулся посреди ночи от голода. К своему восторгу под салфеткой на столе он обнаружил сэндвичи и термос с кофе, и, урча от удовольствия, принялся утолять голод. Одновременно он рассматривал на экране компьютера древнюю карту внутреннего мира. Очертания материка были неполными: с востока на юг начинались пустыни, на севере вечные льды. Впрочем, места для расселения людей хватало. Крупных городов было больше двух десятков, а поселений и деревень, несчётное количество, и не у каждого название прописывалось. В основном селились вдоль русла рек. Та, за которой наги наделали свои норы, называлась Ипуть, она брала своё начало с гор. Дальше к северу были ещё две реки: Пещань и Рава, обе зародились в "Скалистых горах", грядой отгораживающих предгорья от северных холодов. Далее обе реки текли с севера на юг, потом почти синхронно поворачивали на запад к берегу океана. Рава, судя по толщине голубой линии, была самой широкой и полноводной. По берегу моря поселения были только в устьях рек, что озадачило Артёма. Многочисленные острова указывались россыпью точек и кружочков. Артём скользнул по ним взглядом и вдруг зацепился за один из островов примерно в пятидесяти километрах от берега, рядом с которым значилось имя: Буян. Он максимально увеличил изображение и обнаружил в кружочке крохотный рисунок горной вершины, вокруг которой вились облака. Артём озадачено потёр переносицу и зевнул, сытый организм требовал сна.