Павел Корнев - Безликий [Ознакомит.фрагмент]

Неожиданно меж крышами домов бесшумно мелькнула чёрная тень, и лошади испуганно заржали. Я сунул руку к пистолету, но непонятная тварь уже сгинула без следа.

Извозчик нервно ругнулся и поправил сунутый за голенище сапога кнут.

- Ну вот куда это он намылился? - пробурчал дядька, свернув в очередной переулок. - Старый город до сих пор перекопан! Нечего там ночью делать! Дрянь место стало! Никогда ночью туда заказы не принимаю!

Я только фыркнул и потребовал:

- Не отставай!

На самом деле разрушенный несколько лет назад центр Нового Вавилона по большей части уже восстановили, строительные работы продолжались только в окрестностях дворца, где сожжённые небесным огнём здания попросту снесли и всё отстраивали заново.

Самоходная коляска ещё немного попетляла по тихому району неподалёку от императорской академии и въехала на узенькую улочку, дома которой тесно жались друг к другу, а на стенах, освещая медные цифири, горели газовые фонари.

Поэт остановил машину возле двухэтажного особняка, ничем внешне не примечательного, выбрался из-за руля и протянул руку Софи.

- Теперь что? - спросил извозчик.

- Езжай! - распорядился я.

Дядька взмахнул вожжами, и лошади негромко зацокали копытами по булыжной мостовой. Ни Альберт, ни Софи не обратили на наше приближение ни малейшего внимания. Поэт отпер входную дверь и предупредил:

- Мне надо отогнать коляску на задний двор...

Извозчик придержал лошадей, и я приподнял кепку над головой.

- Мсье Брандт, кузина!

- Жан-Пьер? - опешила Софи и нахмурилась: - Ты следил за нами?!

- Просто забыл уточнить, к какому времени прислать за тобой Луку.

Госпожа Робер с вызовом ответила:

- К половине десятого утра! Это всё?

- Мадам, мсье! Доброй ночи! - с улыбкой попрощался я и скомандовал извозчику: - Трогай!

Переваливаясь на неровной брусчатке, экипаж покатил прочь, и кучер не удержался от усмешки.

- А сестрица твоя себе на уме!

- Не без этого, - согласился я.

Извозчик глянул на меня и многозначительно произнёс:

- Дело сделано, так?

Я вытащил из бумажника мятую пятёрку и покачал головой.

- Сделано, да не совсем. Давай обратно к "Сирене".

Кучер спорить не стал. Не иначе и сам собирался ехать в ту сторону.

5

Ночевать остался в клубе, но и так пришлось встать ни свет ни заря. Первым делом позвонил в транспортную контору "Адам Заремба и сыновья" и напомнил о заказанном на утро фургоне, потом растолкал Луку и велел ехать за Софи. Остальным охранникам раздал револьверы и отправил на задний двор перетаскивать ящики с табаком из каретного сарая на улицу, чтобы потом сразу погрузить их в арендованный транспорт.

Пришлось пособачиться, но никто из вышибал права особо не качал. Работал я наравне со всеми, а премию нам с этой сделки Софи посулила немалую.

К тому времени, когда весь табак был вытащен во двор, солнце уже поднялось над крышами домов и начало заметно припекать. Я повесил пиджак на перила лестницы и принялся обмахивать раскрасневшееся лицо кепкой.

Антонио достал из жилетного кармашка часы, взглянул на них и возмутился:

- Уже десятый час! Где этот драный фургон?!

- На свидание опаздываешь? - усмехнулся Жиль, раскрыл портсигар и закурил.

- Да просто элементарно привести себя в порядок хочу! - с вызовом ответил красавчик. - Никакой личной жизни с этой работой!

Гаспар кивнул, соглашаясь с коллегой.

- Нам ещё ящики загружать, - напомнил он. - Жан-Пьер, позвони им!

- Приедут, - отмахнулся я, подтянул штанины и уселся на нижнюю ступеньку лестницы.

Эту транспортную контору Софи привлекала всякий раз, когда требовалось перевести какие-то тяжести, проблем с ними никогда не возникало. Да и сегодня не так уж сильно задерживаются. Десять минут погоды не сделают.

- А я бы позвонил... - начал Антонио, и тут же за оградой послышался шум парового движка и требовательно просигналил клаксон.

Я поднялся на ноги и скомандовал:

- Открывайте ворота!

Гаспар убрал поперечный брус и на пару с Жилем раздвинул створки. Паровой фургон только начал сдавать задом, как вдруг дверцы кузова распахнулись, и два типа с закрытыми платками лицами и надвинутыми на глаза шляпами наставили на нас короткие стволы лупар. Ещё пара налётчиков с револьверами забежали в ворота.

- Назад! Руки вверх! - заорали они. - Быстро!

Ничего не оставалось кроме как выполнить распоряжение, тогда грабители с обрезами спрыгнули из кузова. Один приблизился ко мне и вдруг шибанул прикладом лупары в живот. Я успел напрячь пресс и слегка развернуться, пропуская удар вскользь, но и так от пронзившей рёбра боли скорчился и не успел увести голову от нового, ещё более резкого замаха. И хоть начал валиться с ног за миг до того, как приклад врезался в лоб, это уже нисколько не помогло.

Вспышка, искры из глаз, мрак...

- Очнись!

- Жан-Пьер!

- Очнись! Да очнись же ты!

Слова доносились откуда-то издалека и кружились в заполонившей голову пустоте.

- Очнись, Жан-Пьер!

Я и рад был очнуться, да не мог. Рвался откуда-то с самого дна бездны, загребал тьму руками, пытался выплыть на свет, но всё впустую.

- Жан-Пьер!

Глаза вдруг распахнулись и солнце вонзило в них свои пылающие когти. Земля заходила ходуном, и я бы непременно упал, когда б уже не лежал на спине. По виску текло что-то тёплое и липкое.

Кровь? Она самая...

- Живой! - с облегчением перевела дух Софи и выпрямилась, убирая от моего носа пузырёк с нюхательной солью.

Я перевалился на бок, попытался подняться на четвереньки, и сразу накатила дурнота. Пришлось уткнуться лбом в гравий.

- Лежи спокойно! - потребовала Софи, будто мне оставалось что-то иное...

Я повернул голову, чтобы лоб не кололи острые мелкие камушки, и увидел, как Лука освобождает моих товарищей по несчастью. Рядом со связанными вышибалами у стены каретного сарая сидел и водитель фургона; нос его распух, пшеничного цвета усы слиплись от засохшей крови. На земле валялось наше разряженное оружие, а вот табака и след простыл.

- Дёрьмо! - прохрипел я, попытался подняться и меня немедленно вырвало. Ладно хоть не упал лицом в блевотину, сумел отодвинуться в сторону.

Софи принесла какую-то тряпицу и начала заматывать мне разбитую голову, а когда освобождённые охранники загалдели, развернулась и прикрикнула на них:

- Ну-ка, умолкните! И оставьте мне решать, кто виноват! Лука!

Громила подошёл, ухватил меня под руку и легко поставил на ноги.

- В мой кабинет! - приказала госпожа Робер. - А вы чего стоите? Ворота закройте!

Вышибалы бросились выполнять распоряжение, а водитель фургона залепетал что-то о полиции, но Софи и слушать ничего не стала. Она раскрыла золотой медальон с часами, взглянула на циферблат и объявила: