Роберт Рик Маккаммон - Граница

— Боже, это безумие, — простонал Джефферсон. Но он не мог считать, что это полное сумасшествие после всего, через что прошел сам. Мальчик с серебряным глазом смотрел на него. Вероятно, снова прочел его мысли, продравшись через воспоминания обо всех гнилых цветах. — И как оно в тебя проникло? — спросил он. — Как оно сюда попало? На летающей тарелке, что ли? И если оно действительно хочет остановить войну, то почему не пришло с армией? Почему просто не сказало тебе, чего хочет? Почему бы ему просто не обозначить цель? Или нам такое знать не положено?

— Возможно, оно не все знает, — предположила Оливия. Она тоже думала над этим вопросом. Итана словно кормили крупицами информации от чужой разведки. — Возможно, у него есть идея , не знаю. Может быть, оно не хочет слишком перегружать Итана, потому что он все еще ребенок. И разум его ограничен, как и любой человеческий. Вот, почему это был постепенный процесс ассимиляции. Чтобы он не сошел с ума от всей этой информации.

— Оно не хотело, чтобы Итан слетел с катушек, — хмыкнул Дейв. — Понимаю. Я бы слетел.

Итан ничего не сказал. В некотором смысле эти разговоры были интересны ему, но они отвлекали. Слишком большой поток вопросов, слишком быстро. Он сомневался, что у него когда-нибудь будут все ответы. Потому что Оливия была права. Ограниченный человеческий ум не мог полностью понять эту чуждую силу. Не мог понять, как она прибыла сюда, почему выбрала его, и как он становился сильнее. Но еще труднее ему давалось понять, как сила вырывалась из него, чтобы создать землетрясение или разорвать Сайферов и Горгонов на кусочки. Сила просто была в нем, когда он… когда инопланетянин внутри него, потребовал у этой силы проявить себя. Итан отметил, что последнее столкновение с паукообразным оружием Сайферов и их солдатами оставило в его суставах боль и скованность. Он будто становился стариком, такова была плата за содержание такой мощи в человеческой плоти. Он задавался вопросом, сможет ли он использовать и свою левую руку, чтобы имитировать двуствольное оружие. Во всяком случае, ему казалось, что, несмотря на то, что сила пришельца внутри него была невероятно большой, физическая слабость, присущая человеческому телу, была его бременем. Но ведь он умер, а пришелец воскресил его… взял контроль над своей собственной версией анатомической куклы, питал его сердце, качал воздух легкими, восстановил кровяное давление, пищеварение и остальные системы. И ведь когда миссия миротворца на Земле будет закончена, все вернется — возможно — в прежнее состояние, и никакой врач не сможет помочь. Наконец, Итан сказал:

— Я не думаю, что это существо нуждается в армии. Но я думаю, оно нуждается в нас.

— Нуждается в нас? Как? — спросил Джефферсон.

— Мы нужны, чтобы… — Итан сделал паузу, стараясь подобрать слова, чтобы правильно обрисовать ситуацию. — Мы нужны, чтобы… мы показали, что нам не наплевать, — продолжил он. — Как людям , я имею в виду. Я думаю, сначала это существо хотело понять, готов ли кто-нибудь из нас сопротивляться. Будем ли мы достаточно сильны, чтобы продолжать борьбу. Дейв, думаю, поэтому оно и не сказало мне, где находится Белый Особняк. Ему нужно… нужно было знать, что любой из нас будет достаточно силен, чтобы пробить себе путь к спасению, а не скрываться в какой-нибудь дыре в ожидании конца. Если бы вы с Оливией в тот день не вышли на улицу, чтобы найти карту… если бы сказали, что я сумасшедший, и землетрясения с источником воды были всего лишь событиями, никак от меня не зависящими… если б я не смог заставить вас поверить во все остальное… тогда, может быть, Миротворец бы подумал, что нам не стоит помогать. Может быть, он бы просто исчез из моего тела, и я бы умер, а Сайферы и Горгоны продолжали бы сражаться, пока весь мир не был уничтожен, потому что здесь больше никому не было ни до чего дела, — он перевел взгляд с Дэйва на Оливию, затем посмотрел на Джей Ди, на Никки, а затем снова вернулся к Дейву. — Вот что я думаю, — закончил он.

— Эта беседа выходит за рамки моего скромного понимания, джентльмены, — сказала Ханна. — Я просто хочу довезти вас. И, чтоб вы знали, я сейчас как раз смотрю на следующую горку. Это тоже сплошная парковка, нам там никак не пролезть, — она повернула автобус в другом направлении. — Ну… копов поблизости нет, так что попробуем поехать не по правилам.

Ханне, наконец, удалось направить автобус на I-70 в западном направлении. Движение на восток в начале этой жуткой войны лишь усилило хаос, и первое сражение, разорившее центральную часть города, почти все подчистую смело. Несколько разбитых машин и большой грузовик с прицепом соскользнули в трещины и сгорели там, но Ханна все еще могла объехать эту блокаду. Она больше всего беспокоилась о стекле и кусках металла на проезжей части, ведь мусорщики уже слишком давно не работали, поэтому у Ханны Граймс не было выбора, кроме как заставить свой автобус танцевать на стекле. А она могла это сделать.

Внутриштатная дорога начала свое восхождения. Горы возвышались по обеим сторонам, а впереди виднелись настоящие великаны, нынче частично скрытые уродливым желтым туманом, который, похоже, родился восемьдесят миллионов лет назад. Итан задавался вопросов, сколько лет было существу, притаившемуся внутри него. Где оно родилось? Были ли горы лишь пятнами в глазах Божьих, когда его Миротворец появился на свет. Что для него значила жизнь? У мальчика было чувство, что это было очень одинокое создание — судя по миру, который оно ему показало. Миротворец мог быть и последним представителем вымирающей расы, который цеплялся лишь за свой долг. Как знать, может в этом и была его истина и смысл его существования. Это казалось таким понятным, словно инопланетянин сидел рядом с Итаном и рассказывал о своих принципах: о бесполезности войны, о которой известно всем, но никто никогда не делал ничего, чтобы положить ей конец. О вечной непримиримости двух рас, поклонявшихся своим Богам. О гордости, высокомерии и глупости, которые были не только худшими чертами человеческого рода, но были распространены среди всех галактик, как цена, которую нужно было заплатить за желание быть уважаемыми признанными среди любых цивилизаций. Об аппетите к завоеванию и контролю. Итан почувствовал грусть и тяжесть в области сердца… возможно, даже не своего, а в области сердца Миротворца. Это существо знало, что сражается в заранее проигранной битве. И все же… здесь, прямо на границе этого молодого мира, который не может иметь большого значения в борьбе рас, воевавших веками, должно было быть отправлено послание вечным военачальникам, которые собирают солдат, оружие и корабли для отправки в место разрушений и несчастья.