Олег Верещагин - Там, где мы служили...

— «Баллада о Короле-Менеджере»? [53] Нэйтан Хольн, который был в 3 г. Безвременья — 5 г. Серых Войн королём созданного им королевства Дейра (север современного Нортумберленда) и успешно отстоял значительную территорию от одичания, до Третьей Мировой работал менеджером по продажам в одной из фирм Ньюкастла. В указанный период входит в состав Палаты Лордов Англо-Саксонской Империи как герцог Дейра. — улыбнулся Джек, явно растроганный словами русского. — А я его видел, кстати. Он же жив вполне.

— Ви… — начал Витька с восторгом, но осекся, глядя куда-то в сторону. Прошипел: — Одно к одному… видишь вон ту женщину?!

В сторону зала ожидания шла от морского вокзала уже немолодая, но подтянутая и даже симпатичная ещё женщина в полушубке, с непокрытой головой и в лёких бурках. Её сопровождали несколько человек — в военных и гражданских мундирах и просто гражданские.

— А кто она такая? — Джек тоже понизил голос. Витька посмотрел на него изумлённо:

— Елена Игоревна Половцева! [54] См. С.В.Арсеньев. Пионер Советского Союза. — и перечислил одним духом: — Кавалер Золотого Ратиборца, Думец Великого Думского Круга и Старшая Круга Мораны! — видя, что Джеку фамилия явно ничего не говорит, махнул рукой: — Короче, знаменитейший человек… советница Императора… она с ним даже на Рюгене [55] В 20 г. Серых Войн на о. Рюген встретились Императоры Русской и Англо-Саксонской Империй. Встреча была практически неофициальной, никаких бумаг на ней не подписывалось. В этот период несмотря на подписание Гритвикенской договорённости возникло резкое напряжение, связанное с вопросом раздела сфер влияния и вообще видения будущности Земли. В пограничных зонах произошло несколько перестрелок между витязями и хускерлами, на территории некоторых государств спецслужбы Империй начали друг против друга Игру. До сих пор остаётся загадкой, о чём говорили Императоры. Но с той встречи сосуществование Империй было практически бесконфликтным. была… Неужели она с нами поедет?! — глаза Витьки стали круглыми от неверия и счастья.

— …следует разобраться, товарищ Третьяков, — проходя мимо ребят, Половцева посмотрела на них, улыбнулась, но тут же опять вернулась к разговору с крепким рослым мужчиной в полувоенном без знаков различия (в руке он нёс какой-то смешной, не подходящий к его облику кожаный портфель). К сожалению, вся группа прошла и мимо зала ожидания тоже, и Витька разочарованно вздохнул, провожая глазами удаляющихся к памятнику людей. Джек хлопнул его по плечу:

— Эй-эй! Пошли, смотри — там на посадку приглашают!..

…Вагон струнника напоминал самый обычный автобус, только без водителя и вобще без каких-либо приборов управления — и от этого немного странный, даже пугающий слегка. Двойные широкие мягкие сиденья с удобными откидными спинками стояли вдоль стен (между ними было большое пространство, где размещалась солидная кладь), посередине оставался широкий проход, под ногами мягко пружинил коврик из пенорезины. Не очень широкое обзорное окно тем не менее шло как пояс по периметру вагона, а в носу переходило в большую панораму.

— Просим до конца отсчёта занять свои места, пристегнуться и не покидать их за исключением выхода на своей станции после полной остановки и звукового сигнала, — голос из невидимого динамика был девичий, приятный такой… — Наш вагон отправляется на маршрут. Корпус желает вам приятного путешествия! — и голос начал размерено считать: — Десять… девять…

Витька и Джек уселись рядом, щёлкнули замками широких ремней. Вагон был заполнен до отказа, большинство пассажиров, видимо, ехали не впервые. Это были самые разные люди, но в основном — среднего возраста и, скорей всего, спешащие по делам. Только на самом первом сиденье слева устроились двое мальчишек лет по 10–12 в зимней пионерской форме — они ухитрялись вертеться в страховке, н ов основном «перешёптывались» (слышно было всему вагону), с напряжённым ожиданием глядя вперёд:

— Сейчас когда поднимемся — дёрнет, ты не бойся, это так нужно…

— Да я и не боюсь! Хорошо, что нас одних отпустили…

— Это батя всё… во, щас!

— …ноль.

Короткий звон. Вагон плавно поднялся вверх — за окном проплывала серая ферма… остановилась. Короткий (и неприятный, даже жутковатый какой-то) клевок всем корпусом (кто-то ойкнул и засмеялся) — и неожиданно оказалось, что за окном разворачивается во всю ширь и длину панорама бескрайнего зимнего мира. Вагон, казалось, бесшумно и быстро летит в полном тучами небе. Мелькнула размытой тенью ещё одна ферма (коротко, мягко щёлкнуло где-то наверху), тело легко, но ощутимо вдавило в мягкую глубину кресла.

— Здорово, — сказал Джек. Подумал, посчитал: — Это до вашей столицы он всего за четыре часа доберётся. Как самолёты в старину почти.

— Самолёты тоже со временем начнут летать, как раньше, — Витька чуть нагнулся (Джеку как гостю он уступил место у окна), посмотрел в небо. — Атмосфера успокоится… и всё будет нормально. Просто струнник дешевле, да и не нужно ему ничего… ну там аэродромы… Линии везде будут строить.

— И в Африке, наверное, — Джек покачал головой. — Странно, да? Пройдёт лет пятьдесят, там, где мы воевали — будут фермы… и струнник этот. Мальчишки будут ездить, как вон те.

— Пусть ездят, лишь бы про нас помнили, — неожиданно серьёзно сказал Витька. — А то навылезает из щелей всякая погань и будет грызть… Опомниться не успеем — всё подгрызут, и тогда опять… Читал «Письма Деду Морозу»? [56] «Письма Деду Морозу» — записки тульского мальчика Димы Воронихина, сделанные им в возрасте 5–8 лет (1–4 г.г. Безвременья) В небольшом подарочном блокноте фирмы «Beeline» чудом уцелевший и живший в заброшенном и полуразрушённом детском саду мальчик разговаривал с Дедом Морозом, обращался к нему с разными вопросами и жалобами, даже просил найти маму и прекратить «длиную зиму». Блокнот был обнаружен витязями РА в шкафу, где, видимо, жил мальчик. Самого Диму найти так и не удалось, последняя запись сделана о том, что он идёт «за едой куда сегда». Со второй половины блокнота Дед Мороз выступает скорей как очень злое и жестокое существо, мальчик постоянно упрекает его и в то же время ужасно его боится. Но в предпоследней записи неожиданно сказано: « Дедушка Мороз прасти я тибя наругал я понял ты нивинавт и тибе тож страшна тут ЭТО СДЕЛАЛИ ТАК ЛЮДИ ». Блокнот хранится в международном музее «Дети Безвременья» в Берлине, экспозиция «Письма в никуда?» Именно про этот музей говорит Джек.

— Мы в музее были, — сказал Джек. — Нас возили. Страшно. Даже не верится, что мы уцелели.

— Уцелели… — задумчиво повторил Витька. И вздохнул опасливо: — А вот я уцелею ли… в смысле — дома? Ох, что будет…