Сергей Дормиенс - In the Deep

— Держусь, — согласилась я. — Я всегда держусь.

— И всегда за себя, — сказала порозовевшая докторша. — Пальчики послюнявила и вперед, держаться.

— Но-но, — я потерла теплые щеки, хихикнула и откинулась на приборы. — Давай без вот этого вот.

— Давай, — сказала Майя, подливая в полупустые стаканы. — Но она тебя сделала.

— Не страшно. Пока что.

— И еще она круче!

— Бесишь. Я вынесла двух баронианцев в экзоскелетах.

— С баронианцем ты сжульни-ик-чала.

Я пожала плечами, отбирая у нее бутылку и наливая себе выпивки:

— Пф. Раз жульничество ведет к победе — я за. Вот проигрывать и дохнуть в бою — это глупо и нечестно. Придумаю как — и с этим обормотом сжульничаю.

Майя вздохнула:

— Упрямая ты. Ик. Молодец. Мне самой Каору, что ли, в оборот взять?

Я поперхнулась, но колючую жидкость проглотила.

— Давай. Тебе понравится.

«Парень и подопытный в одном флаконе. Мечта» , — добавила я про себя.

— Это ты в каком смысле его оцениваешь? — хихикнула Майя. — Успела с ним покувыркаться?

Я нахмурилась и задумалась над сказанным.

— Скажем так. Мозги он мне оттрахал знатно, — я наконец подобрала выражения. Как мне показалось, даже удачно. Майя задумалась на секунду и с хохотом сползла на сложенные на столе руки. Я проследила ее логику и вдруг поняла, что самой охота ржать. Организм, проснувшийся после кошмара, очень хотел жить и веселиться.

— А снаружи-то война, — вдруг сообщила в пространство Ибуки.

Война. Да. Приграничный конфликт с участием двух тяжелых кораблей. Уничтоженная планета и линейный бой. К чему все это? Правильно, к войне. Я вздохнула: а мы вот сбежали, в корпоративные войнушки тут играемся. Всяких сверхлюдей воскрешаем, проблемы у нас какие-то, срань нам всякая снится.

Я развернула консоль и выбрала из возможных опций поиск новостей. Неподалеку оказался горнопромышленный ретранслятор безо всякой защиты — я даже перепроверила дважды, думала, с пьяных глаз померещилась такая халатность.

Новостные каналы, развернувшиеся на инфо-панелях, были разнообразны.

В Паалет опять пришла чума, туда отрядили эскадру медицинских судов и — на всякий случай — крейсер: Империи не нравились чумные бунты. Столица праздновала юбилей закона о свободе морали, дальше шла довольно веселая статистика. На окраинах снова появились пираты, и сектора бу-бу-бу и бла-бла объявлялись вне закона с повышенным уровнем безопасности. Я скроллила эту чушь, подбираясь ко дну горячих сообщений.

Перед глазами стоял бой над уничтоженной человеческой планетой, которого попросту не было. И планеты тоже не было, и ударной группы «Голод».

Хорошая штука — новости. Порой можно узнать, что тебя не было и нету.

Каору отстрелялся на отлично. На пистолеты он больше не бросался, в грудь себя бить не стал — просто и без изысков изложил, как оно есть на самом деле. То есть, конечно, черт его знает, как все по правде, но своей версии он придерживался уверенно. А вот Синдзи меня удивил: прямо в разгар исповеди мутного зазеркальца вставил пару вопросов о «той стороне», и я мысленно поставила обычно легковерному обормоту «"А» с плюсом». Потому что так легко и ненавязчиво делать подножку — это клево, я бы не додумалась.

По крайней мере, будучи с похмелья.

«Чертов макто. Чертова Майя» .

Я покосилась на Ибуки. Та тихонько икала в углу и выглядела совсем неплохо, хотя что взять с доктора? С другой стороны, сожрала она явно что-то не то: войны нет, на Паракаис, оказывается, никто не нападал, на корабле у нас мутант с бомбой в заднице, а она в пространство пялится, и лицо, как у статуи святого Ннувиана. Надо будет Майе потом напомнить, как она этого самого Нагису соблазнять собиралась.

И вообще, мы с ней вчера так набрались и поднимали такие темы, что даже интересно, почему не переспали.

— Аска, ты не видишь в нем угрозы?

О, это мне. Я потерла висок и подняла взгляд на Синдзи.

— А что не ясно-то? Если бы он притащил какую-то дрянь с той стороны, мы бы сейчас не разговаривали. Ну а если ты о будущем… Знаешь, я вот завтра могу свихнуться или вспомнить о долге Инквизитора. Вот это будет печальнее некуда. А уж что мы узнаем о твоих пяти годах — мне и представить страшно.

Я замолчала: что-то и так длинная фраза получилась. Майя блаженно безмолвствует, Каору убеждает всех, кроме Синдзи, Аска трендит не по делу.

Скверные приметы.

— Хорошо, допустим. Ты хотя бы уверена, что он не врет?

Я сделала вид, что пропустила это мимо ушей. Еще чего не хватало, по два раза повторять. К тому же, сказать мне по правде и нечего: лицо не врет, но я ему на сто процентов не доверяю, и считайте это дрянной женской интуицией.

Схожу-ка я лучше посчитаю что-нибудь полезное.

— Ладно, вы тут решайте, а я пойду. У нас тут через часик резня планируется, если что.

«Сегоки» висел в астероидном поле, наглухо закутавшись в стелс-экран. Неподалеку уже устроился в засаде взвод конкурирующих бригов из «Ост-Каптайнише Мануфактурен», и хитрых поганцев следовало незаметно обвесить кластерными бомбами, прежде чем рвануть в атаку.

Я зевала, сглатывала кислую вязкую слюну и вручную раздавала последовательности функций дронам-камикадзе и боевым дронам: не стоит полагаться на тараканьи мозги этих тварей. Противник может объесть тебе щиты, а эта братия с бодрыми песнями побежит таранить какой-нибудь самый безобидный из вражеских кораблей. Я улыбнулась, вспоминая: в корпоративном флоте мне довелось работать только раз, — было одно задание под прикрытием, — но анекдотов о тупорылой технике я наслушалась на годы вперед.

— Д-держи.

У моего локтя появилась бутылочка с водой, в которой недавно что-то развели: какие-то желтоватые струи и пузырьки явно не принадлежали нашему корабельному дистилляту. Сам обормот обнаружился у меня за левым плечом, и вид у него был усталый, как будто это он бухал и настраивал оружейные системы после трех часов сна. Синдзи косился на меня, изучая в основном экраны.

— Что там? — кивнула я на бутылку.

— П-праутинал, — сказал Синдзи, садясь рядом. — Ты бы выпила. Чего м-маяться?

Вода в бутылке была жидкой и приятно манила одним своим видом. С другой стороны фронта была идея, что за все надо платить по полной программе.

— Если волнуешься, что я не смогу вести бой с похмелья, то зря, — сообщила я, стараясь незаметно облизнуть губы. Получилось, по-моему, скверно, учитывая, что губам было сухо, а обормот сидел в полуметре.

— Нет, н-насчет боя я уверен. Но тебе б-больно.

Вот это новости. Это я даже затрудняюсь назвать как-то.

— Чего это ты решил? — спросила я. — Я глаза не закатывала и на жизнь не жаловалась, посидели вчера душевно, вот и…