Андрэ Нортон - Цирк повелителя зверей [Литрес]

Доктор Тео Бландеей поднял голову:

— Боюсь, мы пришли слишком поздно. Он принял фаракилл.

Врач снова наклонился над своим подопечным. Сторм бесшумно подошел к нему и резко нажал на две точки на его шее. Тео мешком свалился на пол.

— Да вы что!.. — начала было Гуада.

— Я подозреваю, что именно он убил Хассета. Когда вы допрашивали Хассета, он при этом присутствовал?

— Разумеется. Он врач космопорта.

— Вы велели обыскать Хассета перед тем, как запереть его здесь?

Гуада кивнула:

— Да, это сделал один из патрульных. Он обыскал его тщательно и профессионально, с головы до ног.

— Так я и думал, — сказал Сторм. — Откуда же он в таком случае взял фаракилл?

Хостин задумчиво потыкал обмякшее тело доктора Бландеея носком сапога:

— Он пробудет без сознания минут двадцать или около того. Весь вопрос в том, откуда он узнал, что пора кончать с Хассетом? Что у нас имеется нечто, способное заставить этого бедолагу расколоться? Или он боялся, что Хассет выдаст его сразу, как только на него надавят?

Тани все это время молчала, а потом вдруг умчалась в сторону кабинета управляющей космопортом. Вскоре она вернулась в сопровождении секретарши Гуады. И прежде, чем Гуада или Сторм успели что-нибудь сказать, Тани спросила пришедшую с ней девушку:

— Ваше имя?

— Фалия Тедиско. Я секретарь госпожи Гуады, управляющей космопортом.

Девушка держалась надменно и смотрела вызывающе.

И тут в разговор вмешалась сама Гуада:

— Мне рекомендовали взять Фалию в секретари около года назад. Я доверяю ей как самой себе. — Она перевела взгляд на девушку. — Фалия, вас никто ни в чем не обвиняет. Произошло убийство, и Тани нужна ваша помощь. Прошу вас ответить на ее вопросы.

Фалия нехотя кивнула, давая понять, что готова отвечать на вопросы.

— Вы знаете доктора Бландеея?

— Знаю. Он стал врачом космопорта вскоре после того, как меня взяли в секретари, — ответила Фалия неприязненным тоном.

— Вы его недолюбливаете?

— Ну, не то чтобы… — с сомнением протянула Фалия. — Мне лично он ничего плохого не говорил и не делал. Но ведет он себя так, будто важнее всех на свете. И я как-то раз слышала, что он нехорошо отзывался о госпоже Гуаде. Дескать, другие люди на ее месте справились бы с порученной ей работой лучше. А это неправда! — Девушка раскраснелась от гнева. — Госпожа Гуада — лучший управляющий, который когда-либо был в Арзоре! Да что говорить: с тех пор как она заняла эту должность, доходы космопорта выросли втрое! При этом она ухитрилась сохранить хорошие отношения с капитанами кораблей. Она знает, где надо вложить деньги, а где, наоборот, сократить расходы, и…

Тани улыбнулась:

— Вам кажется, доктору не понравились некоторые нововведения?

— Ну да. Все знают, что он неплохо зарабатывал на лечении заболевших членов экипажей кораблей. А управляющая Гуада сделала это дополнительной статьей дохода космопорта.

Тани взглядом попросила Гуаду объяснить, в чем дело. Управляющая, женщина средних лет, по-видимому, была удивлена, — очевидно, сказанное Фалией было для нее новостью.

— Надо же, я перешла дорогу Бландеею, даже не заметив этого. Может, «все» и знали, чем он занимается, но я в их число не входила. Мне известно, что Тео живет на Арзоре довольно давно. Раньше он не состоял в штате космопорта — ему просто выплачивали небольшие суммы за то, чтобы он в случае необходимости приходил и лечил наших служащих. Ничего плохого о нем я никогда не слышала. Поэтому, приступив к реорганизации космопорта, я наняла его в качестве штатного врача. В его обязанности входило посещать прибывающие корабли и оказывать медицинскую помощь членам экипажей. Понятия не имела, что он берет за это дополнительную мзду! Я не думала ни о каких нововведениях, когда занесла в список оказываемых космопортом услуг информацию о предоставляемой экипажам звездолетов медицинской помощи. Это была просто констатация факта…

Внезапно Гуада расхохоталась:

— Теперь понятно, отчего Бландеею это не понравилось! Он лишился левых доходов, а я ни сном ни духом об этом не знала! Фалия, почему мне никто ничего не сказал?

— Так все же думали, что вы знаете! Что вы разрешили таким образом существующую проблему, не создавая конфликтов.

Тани кивнула:

— Логично. Если бы вы обо всем знали, то, скорее всего, поступили бы точно так же. Однако вернемся к сегодняшним событиям. Фалия, вы находились в приемной, когда управляющая Гуада сказала, что хочет поговорить с нами наедине, и попросила присутствующих освободить ее кабинет. Скажите, был в этот момент Бландеей в кабинете?

— Был! — подтвердила девушка. — Он вышел вместе со всеми и заглянул в соседний кабинет. Проверить портовые записи или еще зачем-то. Через несколько минут он вернулся, а потом выбежали вы, все вместе.

— Он заглянул в соседний кабинет?

— Спасибо, Фалия. Возвращайтесь в приемную и позвоните в Галактический патруль. Проследите за тем, чтобы вас никто не слышал. Скажите офицеру Верше, что мне необходимо ее видеть. И чем скорее, тем лучше.

Гуада дождалась, когда Фалия вышла, и, плотно закрыв за ней дверь кладовки, с сожалением взглянула на распростертые на полу тела.

— Вы были правы. Архив, расположенный рядом с моим кабинетом, остался от прежней администрации, которая сплошь и рядом пренебрегала требованиями безопасности. Туда ведут две двери: из приемной и из моего кабинета. Бландеею надо было только чуть приоткрыть дверь — и он мог прекрасно слышать все, о чем мы говорили.

Тани открыла было рот, но управляющая жестом заставила ее умолкнуть.

— Нет, вы этого видеть не могли. Дверью, ведущей из архива в мой кабинет, давно не пользуются. Я хотела, чтобы во время ремонта ее заколотили и прикрыли стеновой панелью, а пока просто заставила стеллажом с документацией. А поскольку отворяется она внутрь, в сторону архива…

— Ему и впрямь нетрудно было разжиться нужной информацией, — с горечью промолвил Сторм. — После чего оставалось позаботиться о том, чтобы Хассет никому ничего не рассказал.

Он вспомнил военные годы и вздохнул:

— Полагаю, он сказал Хассету, что дает ему специальную таблетку, которая поможет не расколоться на глубоком допросе.

На лице Гуады появилось отвращение.

— У Хассета хватило бы дури в это поверить! Бландеей рассчитывал, что мы еще долго пробудем у меня в кабинете. А потом, найдя Хассета мертвым, решим, что отчаявшийся человек покончил жизнь самоубийством. У нас здесь нет настоящей камеры, а в эту кладовку может войти кто угодно, это нигде не фиксируется.

Она перевела взгляд на Сторма:

— Если бы вы не задумались над тем, отчего Хассет так сильно потеет при допросе, мы бы так ничего и не узнали. Бландеей, очевидно, оставался в архиве до тех пор, пока не услышал, как мы намерены заставить Хассета расколоться.