Виктор Майер - Внедрение

— Удачи тебе, Бродяга, на тёмной стороне Мета! — произнёс он ритуальную фразу ангелов, которую они употребляли в подобных случаях, и уже от себя добавил: — Спасибо за всё и прости, что оставляю тебя здесь… Надеюсь, Лена права, и мы ещё когда-нибудь встретимся с тобой.

Четверо рабов, тяжело пыхтя от натуги, протащили мимо него труп какого-то рослого и наверняка очень тяжёлого пленника. Голова мертвеца свесилась набок. Тим не хотел смотреть в ту сторону, но всё же не удержался и взглянул на разрисованное лицо, тут же пожалев об этом. Он узнал мёртвого человека. Его звали Олаф. Парню вспомнилась их стычка в Стане и, несмотря на то, что вспыльчивый воин пытался тогда вызвать его на поединок, и мог, возможно даже, убить, ему стало искренне жаль молодого, сильного ангела, погибшего непонятно за что. Впрочем, конечно же, у Олафа имелась веская причина, из-за которой стоило рисковать своей жизнью. Ведь он, в отличие от Тима, сражался за свою родную землю, хотя и был ещё мальчишкой, когда её потерял…

Юноша вздохнул и зашагал к девушке, остановившейся перед группой из пятерых стражников тюремного барака, чтобы, как он считал, подождать его. Приблизившись к ним, Тим понял, что данное предположение оказалось ложным. Судя по мрачным лицам Клыкастых, они окружили воительницу вовсе не с дружественными намерениями. Один из них — крепкий, коренастый мужчина с обломанным клыком и лицом, испещрённым шрамами, — стоял прямо напротив Лены, опустив при этом обе свои руки на пояс — туда, где у него были подвешены метательные ножи. Охранники никак не отреагировали на появление её юного спутника, но он нутром чувствовал, что это впечатление обманчиво, и ему стало ясно, что они могут накинуться на двоих представителей Клана Всеобщей Любви в любой момент.

— Ты забыл, с кем разговариваешь? — Голос Девы кипел от возмущения.

— Я прекрасно знаю, кто ты, но даже твоё положение в Клане не остановит меня, — твёрдо заявил солдат с повреждённым клыком.

— В таком случае ты должен отдавать себе отчёт в том, что я могу и без оружия вас убить. Ваши ножи и секиры не помогут вам!

— Зато помогут мои подчинённые, — ухмыльнулся армеец и кивнул в сторону барака и стоявших там стражников, внимательно наблюдавших за ними с безопасного расстояния.

— Ты осмелишься пойти на открытый конфликт со мной?

— Я следую инструкциям. Мой чин позволяет мне задержать тебя и этого молодого бойца. — Клыкастый быстро посмотрел на Тима и вновь вперился взглядом в гневное лицо воительницы.

— Ты всего лишь сержант! У тебя нет особых полномочий!

— Ошибаешься, Дева! Я не только сержант, но и гвардеец Оракула.

— Что здесь происходит? — громко спросил парень, вмешавшись тем самым в их напряжённый диалог.

Мужчина с недовольным видом воззрился на него, собираясь, похоже, осадить дерзкого юнца, но девушка не дала ему этого сделать, раздражённо обронив:

— Он требует, чтобы мы отправились на допрос к Оракулу.

— Это не требование. Это приказ, — возразил сержант. — Я видел, как ты вытащила тот маленький предмет, который сейчас лежит у тебя в кармане, из головы пленника. Неужели ты думаешь, что я оставлю это происшествие без внимания? У меня на этот счёт есть совершенно чёткие указания: все сомнительные персоны должны быть доставлены к Оракулу.

— Ты имеешь наглость называть меня «сомнительной персоной»? — ледяным тоном отчеканила Лена.

— Я всего лишь выполняю приказ, — пожал плечами Клыкастый.

— Мне придётся обратиться с жалобой к лорду Уриду.

— Это твоё право, однако я сомневаюсь, что оно поможет тебе в данной ситуации. Высший лорд Урид и Оракул едины в своих решениях. Слово Урида — закон для Оракула, так же как и слово Оракула — закон для лорда.

— Сдаётся мне, что последнее утверждение более соответствует истине.

— Ты обладаешь особым статусом в Клане Всеобщей Любви, поэтому тебе дозволено думать, что угодно. Любого другого человека за такие слова могли бы и четвертовать!

— Я вижу, спорить с тобой бесполезно, — невозмутимо отозвалась Дева. — Мы не должны допускать кровопролития, и в связи с этим я соглашаюсь с твоим требованием. По меньшей мере в этом есть и определённый плюс — я наконец-то смогу воочию увидеть Оракула. Если мне не изменяет память, такой чести удостаивались немногие. Лично я ещё не встречала ни одного из них.

Армеец криво усмехнулся и провозгласил:

— Не вздумайте даже пытаться сбежать! Я уже отправил гонца к Оракулу, так что он в курсе. При попытке сопротивления с вашей стороны весь гарнизон Цитадели будет поднят на ноги. Твои соплеменники не помогут вам, тем более после того, как они пропьянствовали всю ночь.

Его щербатое лицо расплылось в издевательской ухмылке, а девушка только покачала головой и промолвила:

— Я не буду сейчас опровергать твои заблуждения. Мне уже порядком надоел этот никчёмный разговор, а у меня ещё много дел запланировано на сегодня. Веди нас побыстрей к твоему повелителю!

Сержант злобно сверкнул глазами и выпалил:

— Следуйте за мной! По дороге хранить молчание!

Лена презрительно хмыкнула, но не стала возражать и кивком головы дала Тиму понять, чтобы он поступал таким же образом. Клыкастый развернулся к ним спиной и возглавил их группу, направившуюся затем в одну из боковых улиц. За всю дорогу оба задержанных не произнесли ни слова. Солдаты конвоя, соблюдая некоторую дистанцию, шли по бокам и сзади от них и неотрывно наблюдали за своими подопечными, не выпуская при этом секир из рук. Сначала юноша думал, что они отправятся на центральную площадь, ко дворцу лорда Урида, но вместо этого стражники выбрали путь, ведущий совсем в другую сторону, — куда-то на окраину города.

Миновав пару кварталов, они окончательно оставили позади участки с жилыми домами и вышли на абсолютно прямую улицу, по бокам которой располагались приземистые, длинные помещения, сооружённые, скорее всего, для хозяйственных нужд. Здесь проходила одна из внешних границ Цитадели; небосвод закруглялся, и улица упиралась в уходящую во все стороны плоскую серую стену с большим круглым отверстием рядом с последним строением. Это довольно крупное, широкое здание было сложено из толстых брёвен, скреплённых друг с другом каким-то неизвестным Тиму строительным раствором, и заметно выделялось своей идеально квадратной формой. Окон в нём не было, как, впрочем, и крыши. На первый взгляд оно напоминало большую коробку, оставленную здесь неким мифическим великаном с непонятной целью. Посередине стены, обращённой к улице, располагалась довольно узкая дверь, в данный момент плотно закрытая, а перед ней замерла стража из десяти мощных солдат в нетипичных для бойцов Армии Хаоса пластинчатых доспехах из металла. Секиры висели у них за спинами, а на поясах — кнуты с железными шипами на ремнях и связки метательных ножей. Свирепые физиономии армейцев, охранявших странное сооружение, не предвещали ничего хорошего нежданному путнику, если бы тот по воле случая забрёл на эту улицу.