Алексей Штейн - Грудь в крестах

Спустя пять дней опосля соединения с маршевой ротой, мы прибыли к нашим основным силам. Для нас начиналась настоящая война. И не сказать, чтобы хоть кого-то из нас это обрадовало.

Оказывается, покуда мы там деревни жгли, да баб тискали — в мире произошли, можно сказать, глобальные политические изменения. Для начала — что-то там в Улле, одном из городов Союза, произошло. Какой-то заговор валашской разведки и местных валашских подпевал, во главе со вторым секретарем горкома Алабиным учинивших попытку мятежа, за что они все и им сочувствующие и были немедленно арестованы, и, конечно же, покараны. Возмущение народных масс было столь велико, что для успокоения патриотически настроенных граждан низшего сословия, немного попутавших патриотизм и бандитизм, пришлось в город ввести войска. Ну и, прислушиваясь к общественному мнению — люстрировали во власти всех, кто хоть немножечко симпатизировал Валашу в целом, или Орбелю лично. Заодно и из бизнеса устранили всех сотрудничавших с агрессором, проведя программы импорто- и экспортозамещения. Ну, с некоторыми, неизбежными, конечно же, переделами рынков и сменой собственников крупных и не очень компаний и корпораций. И Союз полностью и плотно встал на сторону Коалиции. Причем настолько, что впервые за хренцот лет его войска занялись не обороной, и не карательными набегами на кочевников и пиратов, а выступили, пусть и в союзе с Риссом и Свирре — против другого государства — Валаша. Дело почти небывалое, однако, так. Ну а дальше — коалиционные силы нанесли удар в спину Валашу — ударили от Рюгеля, с юга, в обход гор и через перевалы на Заячьем хребте, захваченные лояльными горцами. Сразу вспомнился Кэрр, и наша поездка с винтовками. Силы Альянса вторглись в Южный Валаш, и довольно быстро взяли Сареж — столицу провинции. В газетах описывали какое-то побоище в городке Миреш, за стратегический мост — где положили целую сотню спецназа, но рубеж удержали, истребив почти полностью один полк валашской армии, а второй заставив отступить. Все от таких известий сначала было обрадовались — может, и воевать не придется — сейчас подрежут Валаш с юга и все! Ан хрен там — вскоре пришли еще вести — валашцы смогли организовать все же оборону, опираясь на какой-то Третий Форт — стратегический укрепрайон на реке Крученой. Войска Альянса уперлись в него, не смогли взять с ходу, забуксовали — валашцы подтянули подкрепления и выкристаллизовали оборону. Блицкриг откладывался. Свернуть оборону с фланга не удалось, враг пока прочно удерживает приграничную линию обороны, а впереди еще вторая линия обороны по фортам на переправах. Правда что, уж за ней уже толком ничего нет — только обводы столицы. Но до столицы еще воевать и воевать, и силы пока равны, а по численности войск, точнее по мобпотенциалу — Валаш Коалицию все же превосходит.

Однако, это все в общем, а конкретно — мы уперлись в эдакую линию Сталина местного розлива. Каменные и бетонные укрепления перемежались с деревоземляными, траншеи, колючка, рвы… На наше счастье — Валаш привык играть от нападения — и в целом оборона была все же больше полевой, самими войсками и возведенной. А каменные-кирпичные-бетонные укрепления — малочисленны, мелки и довольно-таки дряхлы. Впрочем, морально они ничуть не устарели — прогресса в военном деле тут не наблюдалось… да, может быть, с самых Темных Времен. Так что на сейчас и эта оборона представляла из себя серьезную проблему.

Но все же нападение было столь внезапным, да еще отвлекающий удар барона из Свирре помог, так что рисская армия смогла вгрызться в эту оборону, захватить частично хотя бы внешний пояс укрепрайонов. На нашей стороне оказалось несколько «полевых фортов» — а по факту — просто несколько обособленных, автономных в боевом отношении групп капитальных ДОТов и укрытий, связанных потернами и дополненных ДЗОТами и блиндажами. К нынешнему времени впрочем, промежутки между «фортами» заплела уже полевая оборона — глубокие, метра в три, траншеи, защищающие от шрапнели, но уже наполняющиеся водой и грязью, глубокие норы-блиндажи, позиции батарей и десятки километров колючей проволоки. Правда, всего в пару рядов — железо тут дефицит.

А впереди — еще, где один, где два пояса таких же «фортов», тоже переплетенных полевкой, и забитых войсками и орудиями. И нам придется все это пройти, выбить валашцев из каждой траншеи, выковырнуть из каждой щели, из каждого укрепления. Ну, а что поделать, как говорится — попал, как кур в ощип, так уж крутись уже, как белка в мясорубке. Одно радует — сила тут большая, артиллерии нагнано — немеряное количество, я тут такого еще и не видал. Чего тут только нету: и пятидюймовые гаубицы по пути обогнали, и прошли мимо позиции стационарной не то шести, а не то и аж восьмидюймовой, и ракетные станки, и минометы, причем опять же осадные, шестидюймовые, или как их тут классифицируют, трехпудовые.

Ну а уж трехдюймовок и мелочи всякой и подавно полно — пока добрались до переднего края, казалось — за каждым углом пушка или батарея стоит. Одно не радовало — по количеству свежих воронок и битых же пушек — у врага не меньше. Да и кладбище на подходе обширное встретили, хотя могилы и не одиночные, братские — а уже немало позакопано — видать, каждый день по нескольку человек убивает, да от ран помирают. Хотя, может, померших и отдельно где закапывают. Госпитальные палатки прошли в стороне в тылу, а санбатовские блиндажи, снабженные указателями — встречаются густо. Сделаны капитально, по всей форме, с широким окном, для подачи носилок прямо из траншеи. В блиндажах же тут все — и пекарни, и кухни, и мастерские, и склады боеприпаса. Ну, и жилье, естественно. Всюду указатели, причем и траншеи пронумерованы — «Первая траншея», «Вторая траншея», «Ход номер 1 северный», указатели «На форт номер четыре», «Батарея Йогра», «3-й рисский пех. полк», «Баня». Даже «Бордель офицерский» — так и написано. Все по-взрослому. Да и сами траншеи — глубокие, с мостками и водоотводами, пока справляющимися, но боюсь — не надолго. Местами на перекрестках — настоящие развязки в два уровня, с мостками, ходы регулярно перекрыты траверсами с амбразурами, местами козырьки и отнорки, даже в тылу на отсечных и резервных позициях — ниши, лесенки для выхода в атаку, противогранатные ровики. Много оборудованных позиций для пулеметов или маленьких пушек — с круговым обстрелом, нишами для боеприпаса и козырьками для расчета, а пара позиций — еще и с подъемными настилами, снабженными длинным коромыслом с противовесом. В основном позиции, правда, пустовали. Только в паре мест видны были короткоствольные картечные пушки — причем на стационарных тумбах, и под чехлом. Из этого сделал я вывод — эта вся красота, скорее всего, в большей части — еще валашцами и понастроена, а наши, захватив сходу, на арапа, сколько смогли, пока не уперлись в уплотнившуюся оборону, просто переоборудовали немного под себя. За это говорило и то, что большинство блиндажей не к врагу копано, а наоборот — отчего почти над всеми входами красуются свежие козырьки, даже и не козырьки, а весьма солидные накаты-перекрытия. А все это означает для нас довольно грустное дело — значит, скорее-то всего — впереди ничуть не хуже оборудованные позиции. И, вспоминая количество свежих воронок — ожидает нас впереди поперек батьки в пекло. Ну да, нам не привыкать — и так уж в каждой дырке затычка, как любила говорить киноактриса Саша Грей.