Роберт Маккаммон - Граница [litres]

Два раза повторять ему не пришлось.

Последняя порция топлива была вылита в бак. Дейв, Джефферсон и Этан поднялись в салон, дверь закрылась, насос со шлангом вернулись на свое место в заднюю часть.

– Поехали, – сказал Дейв и, достав из кобуры «узи», наставил ствол на живот Джефферсона. – А теперь верни пистолет.

– Хорошо, хорошо, только не надо нервничать.

Без лишних слов он отдал «беретту», и Дейв уселся рядом с Оливией. Этан слышал, как затаившая дыхание Никки облегченно вздохнула.

Ханна с сияющим видом завела двигатель. Конечно, прибор не показывал полного бака, но, слава богу, на полторы сотни миль этого вполне достаточно.

Она включила фары, развернулась, и автобус двинулся обратно в сторону трассы. Но не успел он выехать с заправочной станции, как сбоку на него с бешенством бросился еще один серый монстр, бывший когда-то собакой, самый крупный, как показалось Этану. Раздался глухой удар, автобус качнуло так, что всем пришлось схватиться за поручни, но Ханна выровняла его, прибавила газу, и они благополучно помчались дальше.

Джефферсон встал и по проходу двинулся к Этану.

– Куда это мы направляемся? – спросил Дейв, встал и преградил ему дорогу. – Сядь на свое место.

– Мне нужно поговорить с Этаном.

– Я сказал, сядь на свое место, – повторил Дейв.

– Да я и не собираюсь… у меня и в мыслях нет ничего дурного…

– В третий раз повторять не буду. – Дейв потянулся к «узи».

– Все в порядке, – подал голос Этан. – Он просто хочет задать мне кое-какие вопросы.

– А я не хочу, чтобы он подходил к тебе близко, – твердо сказал Дейв.

– Да я и отсюда могу поговорить, – сказал Джефферсон. – Хотя, наверное, ты уже знаешь, о чем я хочу спросить?

– Знаю.

Читать чужие мысли проще простого, несколько секунд – и дело в шляпе.

– Дейв, он хочет узнать кое-что про мою энергию. Откуда берется, как я ею управляю. Вопросами энергии Джефферсон очень интересуется.

– Точно, очень интересуюсь, – сказал Джефферсон. – Как раз об этом и хотел спросить. Как ты это делаешь?

– Это направленная энергия, – ответил Этан. – И я могу менять интенсивность. Человеческая рука – очень эффективный проводник энергии. И целиться очень удобно. Можно бить обеими руками. Что касается меня самого… я существо, которое вы назвали бы сгустком энергии. Я могу подселяться в любые телесные формы, какие мне потребуются. Если я захочу чего-либо достаточно интенсивно, мне надо только сосредоточиться, и все будет сделано. Вызвать землетрясение было трудно. Мальчику надо было поверить в то, что он способен это сделать, а я еще не был готов, чтобы взять на себя управление всем его организмом. Да и он сам готов не был. Поэтому я вел его постепенно и осторожно, насколько это было возможно.

– Организмом, – повторил Дейв с оттенком горечи в голосе; ему было дико слышать это слово из уст пятнадцатилетнего шкета. – Ты говоришь об этом так хладнокровно. А мальчишка был человек, и неплохой, между прочим. И не просил тебя об этом.

– Должен ли я сожалеть о своем выборе? – спросил Этан, и его вопрос повис в воздухе.

– Нет, – сказала Оливия все так же печально и тихо. – Но отбросить его в сторону после того, что он испытал, было просто несправедливо, мне кажется.

– Я уже говорил Никки, что его возможности здесь закончились. Он и сам понимал, что в конце концов я возьму все в свои руки. Он прекрасно подходил для моей цели и делал все, о чем я его просил.

– Организм, – еще раз повторил Дейв с таким видом, будто в рот ему попала какая-то гадость. – Мы все тут гораздо больше, черт меня побери, чем организмы, одним из которых ты сейчас пользуешься.

– Я это знаю, но ради высшего блага часто приходится чем-то жертвовать. Уверен, что вы это понимаете.

Дейв понимал, но будь он проклят, если собирался в этом признаться. Впрочем, какая разница, этому чужаку все равно известно, о чем он думает.

– Да, – сказал миротворец.

– Как ты появился на свет? Был кем-то рожден? Или сотворен? – спросил Джефферсон.

– Сотворен высшей силой. Я знаю, в чем состоит мой долг, знаю, что я существо очень древнее в вашем понимании времени, но больше о себе ничего не знаю.

– Вы там у себя совсем один? – спросила Оливия. – Все это бесконечно долгое время?

Этан ответил не сразу. Он потупил серебристые глаза, лицо его погрустнело.

– Есть и другие, такие как я, но они далеко. Я получаю информацию, обрабатываю ее и шлю дальше – и знаю, в чем состоит мой долг, – повторил он.

– Твоя сила должна иметь предел, – сказал Джефферсон. – Она не может быть беспредельной. Так ли это?

– Беспредельность можно понимать по-разному. Сила, которой я владею, в этом теле более ограниченна, чем в моей изначальной форме, но это тело мне необходимо как средство общения, обмена информацией.

– Джентльмены, мы выезжаем на трассу, – объявила Ханна; голос ее немного дрожал после того, что она услышала, да еще из уст мальчишки. – Семьдесят второй благодарит вас за топливо, и будем надеяться, что шины у него не полопаются.

– А Бог существует? – тихо спросил Джефферсон, не сводя взгляда с Этана. – Ты знаешь… я ведь много лет спекулировал Его именем. Именем Бога я делал много плохого в жизни. И даже удивлялся, как меня до сих пор не поразила за это молния или еще что-нибудь такое, но все равно продолжал делать то, что делал. Будто… испытывал терпение Бога… может быть, потому, что Он позволял мне делать то, что я делал. Так что ответь, если можешь: существует ли Бог?

Этан не ответил. Как им объяснить, что и его знания не беспредельны, что существуют такие вещи, которых даже ему знать не позволено? Вот они ждут, что он скажет, и, наверное, думают, что он видел лик той сущности, которую они называют Богом; может быть, в своем понимании тайн мироздания даже считают его самого существом, которое они называют словом «ангел».

– Я могу лишь сказать, что во Вселенной существует высший разум, – собравшись с мыслями, начал он. – Насколько я понимаю, в судьбах каждой цивилизации многое зависит от воли ее самой… даже от воли каждого отдельного ее индивида… найти причины возвышения одной или падения другой не так-то просто. Что же касается Бога… совпадает ли ваш Бог, как вы Его понимаете, с богом сайферов или горгонцев, как его понимают они? То же самое можно сказать и о представителях любой другой цивилизации. А ведь их где-то «там» миллиарды. И у каждой своя мифология, своя ментальность, свои цели, свое устройство и свои ценности. Сущность, которую вы знаете под именем Бога, я так думаю, должна иметь столько разных имен, сколько существует языков, сердец и умов. Поймите меня правильно… у меня нет ответов на все ваши вопросы. Что бы я вам ни сказал, это породит множество других вопросов, ответы на которые превышают уровень вашего интеллекта, и вы их просто не поймете. Простите, я не хотел вас обидеть, – добавил он.