Сергей Лукьяненко - Три дня Индиго [litres]

– Вода, – сказала Милана с восторгом. – Вода и чай. И печеньки!

– Переходите на темную сторону, – буркнул Лихачев. Мне показалось, что после первого выплеска эмоций он начал смотреть на нас с легким подозрением.

Я не обижался. За последние сутки слишком многое свалилось нам на головы. Мы с Миланой, не сговариваясь, насыпали в стаканчики по три ложки кофейных гранул, щедро накидали сахара и залили горячей водой.

– Вы хоть что-то ели там? – спросил Лихачев.

– Не-а, – ответила Милана, дуя на кипяток.

– Не хотелось, – уточнил я. – Это скафандры, наверное. Мне кажется, они нам что-то вводили. Жидкость уж точно… наверное, питательные растворы…

– Где в этих трико могли храниться питательные растворы? – удивилась Милана.

– Чужие технологии, – отхлебывая раскаленный кофе, ответил я. – Понимать надо!

Мы нервно засмеялись.

Мы были на Земле. И мы были живы.

– Рассказывайте, – велел Лихачев.

– Нас взяли в плен, – сказала Милана. – Слуги.

– Это мы знаем. И до момента, когда вас утащили в экран, – тоже знаем. Тут была перестрелка… – Лихачев помедлил. – Они убили двух полицейских, охранявших Представительство. И ранили несколько человек на улице. Но одного наши ребята ухитрились подстрелить!

– Обычными пулями? – поразился я.

Вот почему в Представительство нас привели пятеро, а на Селене их оказалось четверо.

– Не совсем обычными, – Лихачев поморщился. – Будем считать, что повезло. Мозги у них все-таки в голове… Вас спас Инсек?

– Да, – сказала Милана. – Максим, ты расскажешь?

Я с сожалением отставил стакан и принялся рассказывать. Как мог коротко, передавая лишь суть разговоров, не вдаваясь в странные истории про «возвышение» и «контроль смыслов», но, разумеется, когда закончил, кофе безнадежно остыл.

Милана развела мне новый.

– Значит, они пытались уничтожить Инсека… – Лихачев помолчал. – Месяц назад я сказал бы: «И хрен бы с ним». Извини, Милана. А сейчас – даже и не знаю… Отмороженные совершенно! Убивают, не раздумывая.

– У них нет эмпатии, – пояснил я. – Эта девушка, Ника, сказала, что они сами от нее избавляются. Чтобы было проще жить.

– Удобно, – согласился Лихачев. – Они перестреляли охрану, хорошо хоть посетителей не тронули, позволили разбежаться. Подключили к одному из экранов какое-то устройство и, как я понимаю, через него прошли на Селену.

– Значит, Ника должна была и вернуться через него? – насторожился я.

– Вернулась, – мрачно ответил Лихачев. – Через питерское Представительство. Вылезла из экрана, напугала до полусмерти какую-то бабку. И ушла. Никто же этого не ожидал… Но вы молодцы. Убили троих!

– Это всё Максим, – сказала Милана.

– Да ты прям Терминатор на полставки… – Лихачев вздохнул, потер лоб. – Тут уже Иван появлялся, собрал всю информацию, поорал, ушел… Я-то подумал, его работа, а выходит, его тоже провели… Черт. Селена. Вы были на поверхности Луны!

Я пожал плечами.

– В детстве мечтал быть космонавтом, – сообщил Лихачев. – Но не сложилось. А вы вот побывали…

– Ничего там интересного, – сказал я, немного покривив душой. – Камни и пустота. Ну, Земля и кольцо в небе красивые…

– Ничего интересного! – с горечью произнес Лихачев. – Подумаешь… камни, пустота и Земля в небе… Вы как, с ног не валитесь? Вы там спали?

– Я не спала, – сказала Милана. – Честно говоря, хочется.

– А я бодрый и свежий, поспал немного, – похвастался я, не уточняя, что это было в процессе «контролируемой инволюции». Может, потому и не хочется спать? Мой организм перебрали заново, словно двигатель на капремонте…

Я поднял руку и уставился на часы.

Без четверти пять.

Некоторое время я осмысливал числа.

Из Комка с убитым Продавцом мы вышли после семи часов.

Нас взяли в плен.

Не было еще и девяти вечера, когда мы попали в Представительство.

И через несколько минут мы с Миланой оказались на Селене.

Где-то около полуночи окончился курс лечения, и мы вышли наружу.

Около часа ночи мы сошлись в поединке со Слугами.

Часам к трем вернулись на корабль.

В четыре утра снова встретились с Инсеком.

И вернулись на Землю.

– Девять с небольшим часов… – сказал я зачарованно. – Мне казалось, несколько дней прошло.

Лихачев понимающе кивнул. Спросил:

– Что с вами делать-то? Будете здесь сидеть – примчится Иван. Начнет допытываться, что и как. Отправить вас домой… – Он осекся. – По домам?

– Лучше в Гнездо, – сказал я. – Туда Иван не сунется. Я понимаю, все равно придется ему кое-что рассказать. Но пусть хоть в голове уложится.

– Мы пешком дойдем, тут же рядом, – сказала Милана.

– Нет! – Лихачев покачал головой. – Никаких прогулок. Мне будет спокойнее, если вас довезут до дверей.

– А у вас что было? – запоздало спросил я. – Елена цела?

– Цела. Когда вас увезли… – Он махнул рукой. – В общем, ее я отправил домой. Потом носился со своими по городу… не понял сразу, где вы объявитесь. Да и кто бы понял? Потом здесь работал.

– А Комок?

– Дверь закрылась. Наверное, тебе надо спросить у заказчика, что теперь делать. Удовлетворен ли он результатами расследования.

Он испытующе посмотрел на меня и добавил:

– Надеюсь, ты получишь от Продавцов что-то ценное. Тебе изрядно досталось.

– Да я уже почти привык, – признался я. – Спасибо большое. Отправьте нас в Гнездо, полковник.

– Брось ты этот официоз, – поморщился Лихачев. – Не хочешь Игорем, так зови по имени-отчеству.

– А я не знаю вашего отчества, – ответил я. – Вы же не назывались. А по имени как-то фамильярно.

Лихачев растерянно уставился на меня. Я неловко улыбнулся.

Милана тихо рассмеялась:

– Максим, он Игорь Григорьевич. Даже я знаю.

– Убил на месте, Максим, – сказал Лихачев. – Ладно. Зови меня полковником. Так только внук меня звал, когда маленький был.

– У вас есть внук? – почему-то удивился я.

– Жена, двое детей и два внука, – Лихачев вздохнул. – Тебе все-таки стоит поспать. Милана, ты уж присмотри за ним!

– Присмотрю, – деловито ответила она, беря со стола еще пару печенюшек. – Знаете, я уже научилась.

Снаружи Представительство тоже было огорожено барьерами и лентами. За ними толпились сонные репортеры и зеваки – Москва никогда не спит. В нашу сторону засверкали вспышки фотокамер, Лихачев что-то гаркнул, и мрачные полицейские оттеснили прессу… ну как оттеснили – на метр-другой. Лихачев посадил нас в полицейскую машину, чистенькую внутри, но старую и с продавленными сиденьями. Бросил водителю:

– Доставь ребят в минкультовское Гнездо. Головой отвечаешь.

Водитель молча кивнул. Машина вывернула на дорогу (мне показалось, что одного из самых настырных журналистов водитель нарочно толкнул крылом), противно закрякала сирена, и мы рванули по Моховой, чтоб тут же завернуть на Большую Никитскую.