Крис Райт - Полая гора

— Это все похоже на какую-то болезнь, — произнесла Спиноза, разглядывая происходящее из-за закрытого забрала. — Людей нужно прогнать от ворот.

Но справиться с такой задачей без серьезного ущерба для гражданских было не так легко. Да и толпа собралась значительная. В настоящий момент казалось, что арбитры просто стараются удержать периметр Залов и не ухудшить ситуацию. Скорее всего, офицеры сейчас использовали сервочерепа и вычисляли главных зачинщиков, готовясь нанести хирургически точные удары с воздуха, если возникнет такая необходимость. Но Арбитрес не хотели провоцировать полномасштабный бунт прямо на пороге собственной крепости и давали возможность собравшимся выпустить всю накопленную энергию, прежде чем угодить в лапы правосудия.

— Почти дошли, — заявил Хегайн, отпихнув с дороги недостаточно расторопную женщину в тяжелой мантии и с закрытым тряпкой лицом. Она резко развернулась, злобно сверкнув глазами, и только тогда осознала, кто же именно ее толкнул. Но женщина не смутилась, стиснула кулаки и посмотрела на поддельных арбитров так, будто они были чудовищами из далекого космоса. — И, надо сказать, я рад, — проворчал сержант, не сбавляя шаг. — Безумие какое-то.

Спинозе пришлось оттолкнуть с дороги еще нескольких человек, прежде чем они добрались до строя силовиков.

— Проверим, насколько полезной окажется информация от Ревре, — пробормотала она, приближаясь к офицеру, командующему обороной.

— Что здесь происходит? — требовательно спросила она, демонстрируя удостоверение.

Тот сотворил знамение аквилы. Несмотря на внушительные габариты доспехов, движения выдавали нерешительность.

— Не могу знать, проктор, — ответил приглушенный решеткой шлема голос. — Ожидаем приказа разогнать толпу.

Спиноза оглянулась через плечо. Ей показалось, к протестующим присоединились новые люди, стекающиеся из окрестных жилых блоков.

— Не ждите слишком долго, офицер, — произнесла она, убирая жетон.

— Слушаюсь, проктор, — ответил тот, нервно поглядывая на бушующих горожан. У него явно руки чесались приняться за дело. — Служу Императору!

Дознаватель миновала кордон. Хегайн не отставал. Стоило им перешагнуть порог Залов, как двигаться стало намного проще. Огромный символ Адептус Арбитрес горделиво смотрел с фасада, словно бы бросая вызов толпе. Конечно, им никогда не удастся прорваться в глубины здания, но даже сам факт происходящего внушал определенное беспокойство.

Спиноза и Хегайн, не вызывая никаких подозрений, шли по коридорам Залов. На пути к цели им пришлось миновать три кордона службы безопасности. Их тщательно проверяли, но затем тяжелые чугунные створки ворот неизменно распахивались, пропуская служителей Инквизиции дальше. Внутренние помещения в Залах были ровно такими, какими и ожидалось: спертый, пахнущий плесенью воздух, яркий свет, выдраенные до блеска полы, на которых ботинки негромко поскрипывали при каждом шаге. Несколько отрядов силовиков попались навстречу — они спешили к воротам, на подмогу товарищам. Все до одного отдали честь фальшивым коллегам. Следом за бойцами пролетели два сервочерепа с высокоточной оптикой. Один просканировал Спинозу — вероятнее всего, автоматически — и принял обратную связь от электронных систем доспеха. Не заметив ничего необычного, череп полетел дальше по своим делам, гудя антигравитационным модулем.

— Ну, по крайней мере, снаряжение не подводит, — сказала Спиноза.

— Эруний старался, — закивал Хегайн. — Он будет рад это услышать, когда мы вернемся.

Найти дорогу к нужному помещению без предварительно составленного плана и доступа к защищенным схемам было бы практически невозможно. Коридоры постоянно ветвились, разделяясь на десятки подземных ходов. Все вокруг блестело от чистоты и пахло химическими очистителями. На всех дверях были железные засовы и отсутствовали подписи, если не считать загадочных символов на карнизах. Все чаще на пути попадались изможденные адепты со скрытыми под капюшоном лицами, перетаскивавшие документы из хранилищ в залы суда и обратно. Воздух стал холодным и влажным, а из-за постоянно работающих атмосферных рециркуляторов пол под ногами вибрировал. После того как напарники миновали стальную клетку внешнего периметра безопасности, очень немногие отваживались задавать вопросы проктору и ее сопровождающему. Многочисленные караульные просто делали знамение аквилы и уважительно кланялись. Тем не менее автоматические системы с механической регулярностью продолжали проверки.

Агенты Инквизиции игнорировали коридоры, ведущие в залы суда, к тюремным камерам и комнатам для допроса, — с помощью указаний Ревре они искали одну из крупнейших по площади частей Залов Правосудия — архивы, в которых хранилась информация обо всех расследованиях, проведенных арбитрами. За тысячелетия активной деятельности они разрослись до колоссальных масштабов. Помещения одно за другим заполнялись толстыми папками и пергаментными свитками. Отдельные секции были посвящены аналитике значимых судебных процессов и академическим исследованиям тайн юриспруденции, но самые большие площади всегда выделялись под банальные протоколы рутинной оперативной работы. Как обычно, объемы материала очень быстро превзошли возможности одной организации по их сопровождению, и потому в подземельях Залов возникла дополнительная структура, занимающаяся поиском и сортировкой накопленных знаний. Настоящая армия схолиастов готовила масштабные экспедиции в древние и забытые лабиринты нижних уровней в надежде отыскать потерянную мудрость предков или останки почтенных Судей-основателей. Каждый высокопоставленный служитель Адептус Арбитрес, где бы в Империуме он ни находился, мечтал совершить паломничество на Терру хотя бы раз, помочь этой работе и, возможно, обнаружить в глубинах что-то действительно важное, узнать скрытые истины Закона или просто вдохнуть пыльный воздух запечатанных комнат и взглянуть своими глазами на древние, почти истлевшие корешки. Ходили слухи, что время от времени некоторые наиболее фанатичные последователи удалялись в добровольное изгнание, жили в самых темных уголках архивных катакомб среди пыли и плесени и умирали там, в окружении своих бесценных обрывков пергамента, свечных огарков и торопливых, полубезумных записок.

Разумеется, большая часть архива не была так важна и труднодоступна, как эти легендарные записи. До протоколов нескольких последних столетий было легко добраться, и этой возможностью пользовались достаточно часто. Зал XXVI на уровне 458 расположился практически на самом верху катакомб, хотя, конечно, даже с помощью информации, полученной от Ревре, дорога заняла немалое время. Сверкающие чистотой коридоры надземных уровней постепенно начинали выглядеть все более заброшенными, огни потускнели, и вскоре агенты Инквизиции обнаружили, что идут по сумрачному подземелью вдоль бесконечных полок, заставленных пыльными пергаментными книгами.