Саша Ино - Зверь. Слёзы Неба

В ответ Натан превратил свою черную лапу в обычную ладонь и равнодушно произнес:

— Подумаешь, констатация. Мне наплевать.

— И мне.

— Тогда пока, — хмыкнул Натан. — Запиши у себя на лбу мое имя, Натан Джулиани, вампир, который тебя победит.

— Джулиани, — усмехаясь, повторил парень. — Отец говорил о вашем клане. А ты ведь боишься нефрита, Натан, как и все вампиры, прошедшие через болезненное превращение. Это как незримый шрам на твоей душе.

Натан дернулся и бросил исподлобья испепеляющий ненавистью взгляд.

— Я ничего не боюсь.

— Знаю, но плеск твоей крови повествует мне о яде зеленого камня.

— Вот как, унюхал-таки… Значит, действительно ты прокачал свой уровень.

— Какие фразочки…

— Ха! — Натан оскалился. — Учись.

— Вот еще, я, в отличие от тебя, фобиями к камням не страдаю, — самодовольно проронил парень. — Мое пробуждение не было болезненным, оно стало естественным результатом моего негодования на судьбу.

— Сопля, — наигранно раздраженно отозвался Натан.

— Ты сам сказал, что меня младше!

— Зато я намного умнее.

— Ты вроде уходить собирался, — напомнил убийца.

— Боишься, что я передумаю? Не дрейфь, сегодня у меня другие планы.

— Встретимся, — кивнул парень.

— Ага, до новых встреч в ареале, красная шапочка.

Натан подмигнул и снова слился с незримым потоком своей скоростной вечности.

— Вот же выскочка, — буркнул его враг, стряхивая с себя пленку кровавых разводов, послуживших отличной маской.

Натан вернулся на опушку, где все так же безмолвно продолжали стоять Каруман и закуривший охотник. Тела уже не было.

— Убрали? — разочаровано протянул Натан. — Только хотел поесть.

— Ты где был? — холодно спросил Каруман.

— Да так, гулял…

— Натан! — спокойно, но достаточно властно произнес Тремерс.

— Проверял кое-что…

— Что?

— Да отстань ты.

— Это не шутки! — Каруман просто вцепился в руки нуклеара и стал его с силой потряхивать. — Детей убивают, понимаешь, расчетливо и жестоко. Тебе ясно или нет? Почему, почему ты не хочешь понять?!

— Отвали!!! Не смей меня трогать! — зло заорал Натан, выпуская лапу зверя и откидывая Карумана.

Стало очевидно, вампир не шутит. Его дыхание едва ли не полыхало огнем, а в глазах блуждал свет безумной ярости.

— Прости, — покачал головой Тремерс, — прости, Натан, я не хотел…

— Сволочь, — сквозь зубы процедил его нуклеар. — Только и можешь думать о своих жалких гамбургерах!

— Натан… Я… Случайно… — сбивчиво повторял Каруман. — Ты самый важный для меня.

— Как же, — зло бросил Джулиани, разворачиваясь в сторону машины.

— Куда ты?

— Нам пора, надо в колледж. Ты забыл, что нам необходимо спешить распутывать столь интригующее дельце?!

— Да, ты прав, — Каруман последовал примеру нуклеара, решив больше не расспрашивать его о недолгой, но столь подозрительной отлучке.

Натан юркнул в машину и, врубив музыку в i-phone, отвернулся к окну. Мрачный, как наряд старой девы, Каруман сел рядом. Машина сорвалась с места.

— Натан, — тихо позвал Каруман.

Тот никак не среагировал, продолжая сердито хмурить брови.

— Иди ко мне, мой драгоценный мальчик, — взмолился Тремерс.

Ноль эмоций.

— Носик, ну не злись, — Каруман дотронулся до кончика носа Натана. — Иди сюда.

Джулиани ловким движением перехватил руку нуклеара и с особым пристрастием вывернул ее. Он не успокоился, пока не раздался хруст.

— Не распускай культяпки, — рявкнул Натан и совсем отвернулся от попутчика.

Каруман потер травмированную кисть и с грустью остановил взгляд на дороге.

Натан тихо хмыкнул. Перед его глазами вновь стоял убийца. Такой неистовый, свободный, гордый. Он завлекал и завладевал разумом. Натан сделал музыку погромче — в наушниках разрывался хрипом немецкий певец, повторяя незамысловатые слова «Du, du hast, du hast mich».

Все вроде бы шло хорошо, не считая прилипалы Карумана, но с этим можно было мириться. А еще наконец-то появился противник, с кем интересно играть, с кем можно безнаказанно мстить миру, тот, кто так же, как и сам Натан, желал пользоваться природной силой вампиров. Но все же оставался осадок…

Нефрит.

Действительно, страх камня — шрам от болезненного превращения. Его появление необъяснимым образом неминуемо должно было случиться. Все вампиры, кто испытывал муки при пересечении границ мира людей и мира высших существ, боялись, как огня, зеленого камня, отнимающего у них всю силу и даже способность к регенерации.

— Черт… — прошептал Натан, погружаясь в воспоминания своего не самого лучшего дня в жизни, когда не последнюю роль сыграл проклятый нефрит.

Неаполь.

Улицы звенят шпагами о мостовые и полнятся торопливым шорохом пышных одежд. Суета в каждом углу, в каждой лавочке, повсюду стоит звон монет и крики сцепившихся женщин. XIX век в своей юности, и, кажется, что дальше прогресса уже и быть не может.

— Люди… — с презрением протягивает молодой господин в дорогом коричневом костюме, так гармонирующем с его волосами цвета топленого шоколада.

Он поправляет пенсне, скрывающие от прохожих желтые зрачки его выразительных глаз.

— Суетный городишка, — вторит господину один из его спутников, рыжий худой парень с женоподобными чертами лица и капризными ужимками. Он одет в черный костюм по последней моде с ярким фиолетовым жабо. Ему идет.

Их третий спутник задумчив. Он бредет чуть позади, уныло опустив голову, отчего его блестящие черные волосы спадают перед лицом, закрывая обзор тротуара.

Его цвет — черный. Длинный приталенный черный пиджак и черная рубашка, схваченная у ворота черным шелковым бантом. Кажется, он отсутствует, погрузившись в свой собственный мир. Но это только видимость.

Мальчишка-попрошайка делает попытку подбиться к господину в коричневом костюме и дотронуться до него грязными ладонями, застывшими в вечной мольбе. Но не тут-то было… Цепкий залом рук и парень в грязи. Над ним возвышается черная фигура с перекошенным раздражением лицом.

— Не подходи, оборванец, — шепчут губы господина в черном, так молниеносно перехватившего попрошайку.

— Простите, мессир, — отзывается испуганный мальчишка.

Смертельный захват белых пальцев разжимается, и уличный попрошайка уносится прочь, доживать свой бессмысленный век.

— Ты всегда меня так неистово оберегаешь, — шутит господин в очках.

— Вы самое дорогое, что у меня есть, хозяин, — с преданностью в голосе отвечает человек в черном.

— Джулиан, мне невыносимо вас слушать, — капризно жалуется рыжий парень.

— Отрежь уши или проваливай, — огрызается черный костюм.

— Не ссорьтесь, жены мои, — насмешливо отвечает Джулиан. — Наслаждайтесь городом.