Саша Ино - Зверь. Слёзы Неба

— Ха-ха, — отсмеялся Джулиан, устраиваясь рядом со Стоки. — Должен тебя разочаровать, твои чувства не взаимны.

— Джулиан! Ты же говорил… — Натан медленно поднялся, яростно сжимая руки в кулаки.

— Я врал, — перебил вампир. — Это же очевидно! Ты был для меня всего лишь марионеткой, инструментом мести моему обидчику. Я ничего к тебе не испытываю, абсолютно пусто. Меня всего лишь забавляла твоя одержимость мной, твое удовольствие, которое ты получал от нашей близости. Твои мольбы остановиться, и дрожь в теле, просящая продолжения. Ты прелестный мальчик, но для меня это ничего не значит… Очнись!

Натан пошатнулся и уселся на землю, опуская голову вниз. Волосы закрыли его лицо.

— О, Натан, какое сокрушение! — Джулиан оскалил свои белоснежные клыки. — Да, мальчик мой, ты был моим увеселительным зверьком, заведенным только с одной целью — месть.

— Но… но… так… Больно! — плечи Натана задрожали.

— Да, наверное. Но и так бывает, мой глупенький, я и Стоки-то не любил… Он был просто моим симпатичным аксессуаром.

— Как? — растерянно прошептал Натан.

— Да, да, и такое случается, что собственный нуклеар тебя не любит, — Джулиан с презрением окинул взглядом мертвое тело рыжего вампира. — В жизни все возможно. Бывает еще хуже… Вот любишь ты человека, отдаешь ему всего себя, а он выкидывает тебя, как мусор, говоря, что ты ему не подходишь, что ты, видите ли, «слишком злой». А ведь он сам, сам меня таким сделал!!! — неожиданно вампир заговорил о себе и его лицо искривила злоба. — Я его любил, а он отверг меня, мое предложение стать парой в вечности. Сволочь. Обладал мной и вышвырнул… Двойное унижение!!!

Натан молчал.

— Но это все вздор, — Джулиан снова стал спокойным. — Мелочи бытия.

— Зачем ты тогда сломал мне жизнь? — тихо произнес Натан.

— Я? Я спас твою жизнь, идиот. Кем бы ты сейчас был, если бы не я?

— Нормальным…

— Да, ты бы сдох в своей вонючей деревне, затравленный собаками и людской молвой.

— Но я бы умер с честью… А ты заставил меня полюбить все, что ты и Стоки со мной делали! Эти гадости… Нет!!! — яростно закричал Натан, его лицо свела нервная дрожь. — Я же жил лишь для тебя! Я терпел все это только ради тебя одного!

— Какая забавная злость, — хмыкнул Джулиан, перехватывая лапу Натана в замахе на удар. — Остынь.

— Грязный ублюдок, — прошипел оскалившийся вампир. — Ненавижу!

— От любви до ненависти, — изрек Джулиан и посмотрел в глаза Натану. — Отомсти мне, мой мальчик.

Вампир вытянул руку. Второй раз предлагать не пришлось. Натан сам кинулся и стал пить кровь бывшего хозяина.

— Пей, восстанавливайся, ты сегодня здорово поработал, — проговорил Джулиан. — Ты, действительно, самый неистовый Джулиани. Ты настоящий зверь ада.

Вампир откинулся и растянулся на крыше, прижимая к себе одной рукой посеревшее тело Стоки. Мертвый Стокенхем превращался в прах.

— Я ненавижу тебя, — Натан отстранился. — Ты меня предал…

— Правильно, сжигай себя ненавистью. Это мой подарок тебе, — Джулиан растянул рот в безразличной улыбке. Его кожа покрылась кристаллами воды, рассыпающимися в искрящемся потоке. Желтые глаза вампира были почти закрыты, подернутые дремотой.

— Натан, — позвал Джулиан. — Допивай меня, пока я не уснул в вечности. Мой выбор — дремота смерти, из которой нет возврата. Ты же должен стать сильнее, у тебя есть все данные… Ты будешь жить, и это станет замечательной неконтролируемой песней моей крови…

— Я больше не притронусь к тебе, ты мне противен, когда пахнешь сожалением, — Натан поморщился. Вены на его шее вздулись и пульсировали.

— Все еще больно? — Джулиан дотронулся тающей рукой до щеки вампира, в какой-то момент в его глазах пробежал живой огонек тоски.

Натан промолчал.

— Натан, послушай, — с усилием выговорил Джулиан, — мой последний завет, ты должен его выполнить, послав к чертям свой дух противоречия. Это важно. Может, моя вина перед тобой не окупится, но уж точно уменьшится, — вампир запнулся, собираясь с силами, — Натан, обещай, что если ты встретишь, а ты обязательно встретишь, на своем пути Карумана Тремерса, то ты тут же, незамедлительно, сей же момент, убежишь сверкая пятками. Ладно? Эта встреча… Избегай его, держись от этого вампира подальше. Ты слишком прекрасен, чтобы достаться такому.

Вампир замолчал. Натан хмыкнул, уставившись на заходящее солнце. Джулиан тоже повернул голову к оранжевому небесному толстяку, на его губах застыла счастливая улыбка.

По Неаполю носились крики и плач, люди из последних сил тушили пожар. Даже море нервничало, урча пушистыми волнами.

Но на крыше было влажно от пролитой крови, повсюду лежали трупы монахов, а в середине блестели мириады водяных кристалликов, смешанных с темным пеплом — все, что осталось от двух высших существ. Единственным живым здесь был Натан.

Посидев немного на земле, он поднялся и проводил глазами солнце, утонувшее в море полным оранжевым шаром.

Вампир вздохнул. Дико болела рука, раненая нефритом. Но она уже начинала регенерировать, а значит, опасаться было нечего. Натан вообще имел поразительную способность быстро зализывать свои даже самые глубокие раны.

Натан открыл глаза. Воспоминания растворились, слетев крупинками пыли в черную мглу обычной городской комнаты. Вампир пришел в себя, ощущая в теле дрожащий половой орган Карумана, как всегда возбужденный и твердый, словно кол.

Натан едва заметно ухмыльнулся. Каруман так усиленно старался над ним, сжав в руках его задранные кверху ноги, что его страстность смешила Натана. А этот взгляд серых глаз, впивающийся в саму душу.

«Тремерс всегда так смотрит, когда трахает», — подумал Натан, смотря в глаза своему любовнику. Они казались полными трепетной грусти, как будто нуклеар извинялся за свой поступок.

Натан вновь прикрыл веки и запрокинул голову. Его не терзало возбуждение, а тело хранило капли влажных оральных ласк Карумана, остывающих холодком, а значит, Натан успел получить удовольствие благодаря заботливому нуклеару.

«Как он меня бесит», — пронеслось в голове Натана, и он плотно сжал веки. В голове крутилась заводная песенка, отдающая в висках мрачным гитарным рифом.

«The love we share. Seems to go nowhere» [2] «Любовь между нами, Кажется, никуда не ведет» © Marilyn Manson, «Tainted Love». , — стал напевать про себя Натан, не вдаваясь особо в значение слов песни.

Натан торопливо застегивал рубашку, изредка косясь на смятую постель, хранившую еще влажные следы их с Каруманом ночной страсти.

— Ты сегодня в форме? — Каруман приоткрыл дверь из ванной комнаты и говорил с зубной щеткой во рту.

— А ты не видишь?