Саша Ино - Зверь. Слёзы Неба

Вампира это ничуть не печалило. Так как все равно связь с Натаном у Карумана была крепче высокотехнологичной связи охотников между собой. Поэтому о любом критическом передвижении и действии нуклеара Тремерс гарантированно узнавал первым, даже несмотря на барьеры, старательно выставленные Джулиани.

— Каруман, можно к вам? — в класс вошла Марина. Несмотря на отсутствие уроков истории в расписании, девушка решила навестить учителя.

Выглядела она чуть подавленной, запавшие щеки подчеркнули еще более печальные глаза. Каруман сразу заметил перемену.

— Что с тобой, Марина? — обеспокоенно спросил он, поправляя очки и смахивая с глаз пряди волос.

Девушка вздрогнула, любуясь своим возлюбленным.

— Все в порядке, просто зима, вот и грустно чуть-чуть, — пролепетала она.

Каруман сделал вид, что поверил. Сейчас ему было явно не до чужих проблем.

— Вы, кажется, переживаете? — вкрадчивым тоном начала Марина и села за первую парту прямо напротив Карумана.

— Ничего, я верю в удачу, — кивнул вампир.

— Я хотела… — девушка покраснела и замолчала.

— Ясно, — неожиданно уверенно произнес Каруман и сел рядом с Мариной. — Я виноват перед тобой. Я видел твои чувства и не хотел показывать своей осведомленности, но, очевидно, должен был сказать тебе раньше…

— Нет, нет! — Марина замотала головой. — Я все знаю, вы любите Натана!

Каруман от неожиданности выпрямился и даже на мгновение замер, но потом добродушно улыбнулся, правда печаль из его серых глаз так и не испарилась.

— Я не буду отрицать, это так.

— Каруман, вы сделали правильно, раз не обращали на меня внимание. Вы не должны были беспокоиться… Я сама все придумала…

— Марина, я обязан был сказать раньше. Мое сердце, действительно, занято. Мое молчание лишь подогревало твой интерес.

Каруман виновато потупил голову.

— Что вы! — Марина вспыхнула. — Не вздумайте себя казнить за это! Каруман, вы… Вы такой благородный… Я и не думала, что такие еще существуют. Именно поэтому я… — девушка опустила раскрасневшееся лицо, и оно скрылось в каскаде кудрей, — поэтому я в вас влюбилась, — буквально прокричала она, резко вскидывая голову. — Да! Я люблю вас, Каруман, и буду любить! Мне неважно, что вы с другим, неважно, какая у вас любовь, для меня ничего не изменится! Я просто люблю… И не требую ничего взамен, я даже не обременю вас своими чувствами. Пожалуйста, не думайте обо мне!

По щекам Марины потекли слезы.

— Марина… — прошептал Каруман, обнимая дрожащую ученицу. — Ты замечательная девушка, ты потрясающий человек.

Вампир учтиво поцеловал руку девушки.

— Я преклоняюсь перед твоей душевной чистотой и непорочностью. Право же, я не достоин твоей любви, — продолжал Каруман, преисполненный уважением. — Если бы мое сердце не принадлежало Натану, клянусь, я бы полюбил тебя всей душой. Но Натан… Он такой… Он для меня все. Его страдания и его боль заставляют меня сходить с ума, его потаенная искренность и ранимость делают меня безоружным, его сила и непреклонность внушают благоговение. Он моя губительная страсть. Так вышло… Натан для меня дороже и любимее всех на свете. Я люблю его даже больше, чем Марию…

— Мария? — удивленно произнесла Марина.

— Женщина, которую я очень давно безумно любил и боготворил.

— Женщина… — прошептала одними губами девушка, все еще находящаяся под впечатлением от собственной решительности и откровенности.

— Я влюбляюсь не в пол и не в лицо, а в душу, — протянул Каруман, убирая непослушные пряди со лба. Он выглядел немного смущенным.

— Любовь всегда прекрасна. Вы удивительный мужчина, — улыбнулась Марина. — Я нисколько не жалею о своих чувствах к вам.

— Марина, ты не менее удивительная женщина. Поверь, я видел много всего и познал многих людей, но ты — редкость, хрупкий цветок, рожденный во мраке повседневности.

Вампир снова коснулся губами мягкой руки девушки. Марина вздохнула. От прикосновения ледяных губ мужчины ее сердце екнуло томным испугом.

— Каруман, — тихо произнесла она, немного хмуря брови, — я хотела вам сказать…

— Что? — вампир мгновенно заметил изменения в лице его собеседницы.

— Знаете, вы немного… — Марина помолчала, собираясь с духом. — Простите, что влезаю! Я долго думала о вас с Натаном и… В общем, я, безусловно, вижу ваши чувства к нему! Но, мне кажется, сила вашей любви к Натану так огромна, что вы боитесь ее показать. Точнее, ваши слова он слышит, но не чувствует их искренности на себе. Он не знает, как вы его любите…

— Ты всерьез так полагаешь? — Каруман задумался.

— Я уже говорила вам, что ваша строгость бывает излишней. Ваше желание решить все компромиссом всем во благо сильно ранит вашего возлюбленного. Боюсь, он вас провоцирует только за тем, чтобы посмотреть, какую дорогу вы изберете на этот раз. Я размышляла над тем, почему он так себя ведет. А теперь, кажется, понимаю. Натану только и надо, чтобы вы хоть раз поддержали его. Остались подле него, что бы он ни совершил. А по факту, вы бросаетесь улаживать конфликты, сглаживать углы, и в итоге он остается один, наедине со своими мыслями и чувствами. Вы где-то посередине, но не с ним. А ведь Натан в вас нуждается, пускай и не показывает своих чувств. Но это мое субъективное мнение.

Повисла пауза. Каруман сидел, нахмурившись и потупив голову. Марина даже испугалась, что обидела учителя.

— Ты как всегда права, — наконец, ответил Каруман на удивление холодным голосом. — Я слишком поздно это понял. В подобных вопросах я должен был идти ему навстречу, хотя бы в начале отношений. Для Натана было важным мое поведение, он его оценивал, решая, можно ли мне доверять. По его системе ценностей получалось, что нет.

Каруман обхватил голову руками. Каждое его слово отзывалось болью.

— Натана так часто предавали, — продолжал он. — Поэтому он не мог сразу привыкнуть ко мне, а я, старый дурак, никак не хотел этого увидеть. Я оберегал его жизнь, но его душа нуждалась в тепле куда больше, чем в охране. Именно я виноват в том, что сейчас происходит. Я один…

— Не понимаю, о чем идет речь? Что происходит? — испуганно пролепетала девушка, всматриваясь в мрачные черты лица учителя.

— Натан ушел от меня.

— Ушел?! — Марина ошарашено выпучила глаза.

— Да. К другому, более понятливому человеку.

— К кому? — выпалила девушка, тут же смущаясь от своей бестактности.

— Ты его знаешь, — протянул Каруман, — Дметр Кресо.

— Кресо? Я думала он… он… это… Нормальный… Ой, простите, в общем… Не такой…

— Я понял, — снисходительно улыбнулся вампир. — И я не обижаюсь. С точки зрения общественной морали, моя любовь грешна и порочна, я признаю! А Кресо, да, он нормальный, просто иногда тяга к союзнику принимает странные и причудливые формы.