Саша Ино - Зверь. Слёзы Неба

— А где он сейчас?

— В Северном районе.

— Хм! Кресо как раз движется в этом направлении, — кивнул Андрей.

— Понятно, — генерал пригладил свою седую копну. — Он идет навстречу Натану.

— Безусловно, — с печалью ответил Каруман.

— А не далеко ли мы забрались? Они на Севере, мы не успеем их остановить! — побеспокоился Андрей.

— Нет, я точно знаю, вампиров сюда тянет. Это место и колледж их цель, более того, слезу надо завершать здесь, в центральной точке заклинания.

— Тогда, что они делают на севере Москвы? И почему разделились?

— Я не смогу дать ответ на ваши вопросы. Я и сам хотел бы знать.

— Может, стоит их перехватить?

— Нет… Они придут сами.

— Главное, чтобы упыри ничего не успели сотворить, — вздохнул Андрей, непроизвольно касаясь бинта на шее.

— Вы правы, — кивнул Каруман. — Но у нас нет гарантий. А бегать за ними по всему городу мы не сможем. Это лишено смысла, особенно с учетом молниеносности Натана. Мы лишь потеряем время, да разозлим их лишний раз. Надо заманивать в ловушку.

Резкий стук двери заставил собеседников вздрогнуть и обернуться. На пороге минивена стоял растрепанный Мирослав и тяжело дышал, позади него вился испуганный и обескураженный Стас.

— Они украли его! — заорал Мирослав, нервно лохматя волосы. Взгляд его глаз стал безумным.

— Кого? — хором отозвались Каруман и Прохоров.

— Сына!!! — на одном дыхании прокричал шеф охотников и быстрыми шагами двинулся в сторону Карумана.

— Мирослав, успокойся, объясни нам все по порядку! — генерал встал между ними.

Но мужчина оттолкнул старого военного и, вцепляясь Каруману в воротник дубленки, рванул на себя.

— Ты слышишь, упырь?! Твоя подлая сука украла моего сына!!! Что мне делать?! А?! Отвечай, мразь! — Мирослав был доведен до исступления.

— Натан никого не крал, — тихо проговорил Каруман. — И отпустите меня, пожалуйста.

— Заткнись! Тварь! Все из-за тебя! Если бы ты его не пробудил, не вешал нам всем тут лапши на уши, зубы не заговаривал, ничего, повторяю, ничего бы не случилось! Ты так хотел трахать своего ублюдка, что пошел на преступление! Мразь! Ты ответишь мне! Мерзкий кровосос!

— Я сказал, отпустите! — в одно мгновение Каруман откинул от себя мощного охотника, одной рукой отбрасывая его до противоположной стены.

— Я сочувствую вашему горю, — продолжал вампир, невозмутимо поправляя дубленку. — Но сейчас не время впадать в истерику. Ваш сын жив…

— Гнида! Убью! — прорычал Мирослав, садясь на пол и раскачиваясь телом. Он был подавлен и убит горем. — Они его растерзают… Они его… мой мальчик, мой сын! Нет! Я не вынесу!

— Возьмите себя в руки, — жестко произнес генерал, наблюдая за причитаниями коллеги. — Нужно не плакать, а думать, что сделать.

— Значит, Дметр отлучался за сыном Мирослава, — изрек Андрей и застучал по клавишам.

— А откуда вообще известно, что вашего сына украли вампиры? — Каруман поправил очки.

— Дебил! — рявкнул охотник, обхватывая голову руками. — Горе мне, горе! Видели Кресо… его красные волосы видны за километр. Пока Костюня с няней гулял, вампир его выследил! Сволочь! Няня — дрянь, все о мужиках думает, все им звонит, отвлеклась, сука! А он его украл…

— Ясно, — Каруман нахмурился.

— Что? Что тебе, ублюдок, ясно? — Мирослав спрятал лицо в ладонях, продолжая раскачиваться на месте.

— Вы сейчас невменяемы, поэтому я вас прощаю, — кивнул Каруман, снисходительно смотря на мужчину стальными зрачками. — Я искренне сочувствую вам и обещаю, что Натан и Кресо ответят за свой поступок.

— Врешь!

— Нет. Ответят. По мере вины.

— Твой Натан должен гореть в аду! Он ничтожество, он враг всему роду человеческому… Разве ты не видишь, Каруман?! — в исступлении заорал Мирослав. — Хватит уже скорбеть о давно мертвом пацане, которого ты все в нем видишь. Сегодняшний Натан — зверь без жалости и совести! Вот, кто он! Он взбесившийся Цербер!

Генерал подошел к Каруману и, взяв его под локоть, тихо шепнул:

— Каруман, вы понимаете, если они, действительно, используют сына Мирослава в своем заклинании, вам придется усыпить Натана… Даже больше, боюсь, что охотники будут вынуждены казнить его. Джулиани исчерпал лимит прощения и даже вашего слова окажется мало.

— Я надеюсь на своего любимого, — отозвался Каруман. — Он не убьет мальчишку, я верю.

— Каруман…

Прохоров с жалостью покачал головой, поджимая губы.

— Да, генерал, но я так люблю его. Мое сердце, подобно сердцу Мирослава, рвется на части и обливается кровью. Разве вы не понимаете?

— Едва ли, — пожал плечами генерал, — у меня нет жалости к вашему нуклеару. Он безжалостный убийца, но у меня есть сожаление к вам. Вы неплохой… человек, однако, вам пора бы уже прозреть.

— Я все вижу, — Каруман опустил голову. — И если кому придется ответить, так мне! Я довел ситуацию до критической отметки, мои ошибки погубили жизнь Натана… А ведь он был таким прекрасным…

— Они на территории Березовой рощи, — воскликнул Андрей, его голос заметно охрип, — станция Полежаевская. Кресо засекли камеры у автобусных остановок. Мальчик с ним.

— Проклятье! — завопил Мирослав. — Там убита одна из жертв! Теперь вы видите, они строят «слезу», используя моего сына! Убить! Убить их! Скорее!

— Группа захвата уже выехала, — утвердительно кивнул Андрей, — нам остается ждать.

Каруман схватился за шею, мысленно потянувшись к своему безумному нуклеару и призывая их связь к себе в подчинение. Где-то далеко, на другом конце кровавых проводов отозвались неистовой яростью, бунтуя против союза и закрываясь от прикосновений мысли.

Но ничего, Каруман отметил для себя главное, его нуклеар был спокоен и не заведен плеском крови, а значит, жизнь ребенка пока вне опасности. Тремерс чуть успокоился, зыбкая надежда на благополучный финал все еще сохранялась, витая в промерзшем воздухе дымчатым призраком зимы.

Натан застыл, смотря в глаза ребенку. Ветер развевал волосы вампира, обдавая его кожу морозными уколами микроскопических снежинок. Но Натан не двигался, его дикий взгляд был словно остановившееся время, неподвижен и пуст.

Мальчик тоже не опускал раскосых глаз. Так они и стояли во мраке зимней ночи, сцепленные взглядами и неведомым течением мыслей. Мальчик и вампир. Кресо не смел и шелохнуться, он ощущал чуть ли не святость момента.

— Уходи, — вдруг проговорил Натан напряженным голосом.

Его звериные пальцы разжались, и Костя оказался свободен.

— Уходи, — повторил Натан, не переставая смотреть на растерявшегося мальчика. Ребенок помедлил, качнулся на неуверенных ногах и в какой-то переломный момент сорвался на бег, унося свое хрупкое везение подальше от ночных хищников.