Саша Ино - Зверь. Слёзы Неба

— Может, Натан его отпустил? — робко предположил Стас.

— Неужели? Что б ты понимал! — закричал взбешенный Мирослав. — Ты! Выкидыш планеты! Что ты лезешь со своими умными мыслями? Да если бы не твое потворство упырю, мой Костенька был бы сейчас дома! Недоделок! А все туда же… Что?

Стас покачал головой, укоризненно глядя на убитого горем шефа.

— Мирослав, как бы то ни было, вампиры поменяли свою тактику, — генерал явно выполнял функцию медиатора. — Есть шанс, что мальчик жив.

— Я уверен в этом, — отозвался Каруман.

— Вот видишь, — генерал по-отечески похлопал Мирослава по плечу.

Раздались приглушенные всхлипы.

— Если мой мальчик умрет, я уничтожу каждого вампира, попавшегося мне на пути, — пробормотал сдавленным голосом охотник, утирая ладонями слезы.

— Я тоже… Если умрет мой мальчик, — холодно кинул Каруман, смиряя Мирослава жестким взглядом стальных глаз.

Вновь повисла пауза.

Генерал тревожно переводил взгляд с вампира на охотника, не зная, что ожидать от них обоих в следующее мгновение. Стас испуганно вжался в угол и пил уже второй стакан кофе, машинально закусывая бумажный стаканчик. Андрей же не отрывался от работы, воплощая в реальность свое последнее желание.

Нервную обстановку сломил звук незамысловатой мелодии мобильника. Мирослав бросился к телефону, срываясь на бесконтрольную прыть. Его руки нервно хватали трубку, и прежде, чем мужчина нажал на нужную кнопку, он успел пару раз уронить телефон.

— Алло! — заорал Мирослав, выпучивая глаза. — Я слушаю! Что с Костей?!

Послышался женский голос, говорящий очень отрывисто. Все замерли в напряжении. Внезапно Мирослав истерично рассмеялся и упал лицом на пол, содрогаясь от хохота, переходящего в надрывное рыдание.

— Тихо, тихо, — проговорил старый генерал, похлопывая охотника по спине. — Все хорошо, так ведь?

— Да, — прошептал Мирослав, приподнимая голову. — Сынок вернулся домой и заявил матери, что хочет быть похожим на Натана Джулиани. А раньше хотел походить на меня, — мужчина снова истерично рассмеялся. — Представляете?!

— Главное, что он жив, — вкрадчиво напомнил Прохоров.

— Да, никому не пожелаю пережить то, что я испытал за эти часы, — Мирослав всплеснул руками.

— Часы — ничто рядом с мучительной вечностью…

Каруман громко выдохнул и устало прикрыл глаза. Сейчас он мог быть спокоен. Но вампир знал — передышка будет недолгой. Натан и Кресо ходили где-то рядом, и в их извращенных умах уже созрел новый не менее коварный план, несущий людям лишь смерть.

— Ну что, Дметр? — весело спросил Натан, смотря на «нуклеара» исподлобья. — Расстанемся на этом самом месте?

Кресо огляделся, задумчиво покачивая головой. В рассветных лучах солнца высилось здание колледжа, одетое в пышную шубу февральского снега. Блеском миллионов снежинок оно мирно приветствовало начало нового дня.

— Да, — опомнился серб. — Здесь наша точка отсчета.

— Здесь так мило, что меня сейчас стошнит, — хмыкнул Джулиани.

— Я пойду за директрисой, в это время она обычно подъезжает к колледжу по проселочной дороге.

— А я останусь. Нельзя, чтобы Каруман узнал о нашем плане.

— И что здесь делать?! — Кресо с презрением плюнул в сторону учебного заведения.

— Пожалуй, навещу старого друга, — пожал плечами Натан.

— Маринку?

— Ага.

— У тебя дурной вкус на баб, хотя на мужиков тоже…

— Ей, ей! Как самокритично.

— Заткнись!

— Придурок.

— Ладно, хрен с тобой, пойду, раздобуду почки.

Кресо махнул рукой.

— Давай! Пообедай там за нас двоих, — отозвался Натан. — Покажи старой дуре всю ее жалкость.

— Обязательно! Ведьма у меня попляшет. Представь, она хотела, чтобы я перед ней танцевал. Сука! Я послал ее, и она устроила мне райскую жизнь.

— Теперь пусть танцует она, — Натан помолчал. — И заставь ее для начала поласкать себя на твоих глазах. Это мое особое пожелание, так и передай ей!

— Хм, — Кресо внимательно посмотрел на союзника. — Видать, ты тоже побывал в ее кабинете.

— У меня был выбор, но я сам хотел узнать, что старуха скрывает.

— Понравилось?

— Наплевать, — холодно отозвался Натан. — Просто уничтожь ее.

— Точно, именно этого она и заслуживает. Даже жаль ее в «слезу» включать, — Дметр картинно развел руками. — Хотя с паршивой овцы хоть шерсти клок, в нашем случае, она пожертвует почки. Но учти, — вампир погрозил Натану пальцем. — Для завершающего компонента заклинания нам понадобится кто-то особенный. Директрисами не обойтись, в центре должна лежать настоящая принцесса. Я так хочу! Да и в книге написано, чем качественнее материал, тем сильнее будет новый род.

— Закончил ораторствовать? — протянул Натан. — Будет тебе особенная жертва, не трепыхайся. Я что-нибудь придумаю.

Он оскалился и хищно блеснул глазами.

С неба падали пышные, но редкие снежинки, хлопьями покрывающие серый бетон крыши колледжа. На своем закате зима решила разродиться пуховым волшебством.

Натан стоял на крыше, задумчиво глядя, как снежинки тают на его, повернутой к небесам, ладони. Ветер мягко ласкал шелк волос вампира, осыпая их блестками льда.

Очередной комок снежинок медленно опустился на руку Натана и застыл. Вампир подул на него, и от соприкосновения с зыбким паром снежинки начали плавиться, превращаясь в струйки прозрачной воды.

— Слезы неба, — прошептал вампир, неотрывно следя за медленным умиранием кристаллов.

— Натан! — раздался звонкий, не по-зимнему живой, оклик.

Вампир обернулся хмуря брови.

— Я думала, это только мое укромное место, — Марина укуталась в свое белое пальто.

— Размечталась, я тебя вычислил, — оскалом улыбнулся Натан.

— Ты вернулся?

Девушка подошла и встала рядом с вампиром.

— Нет, конечно, зашел на некоторое время, пока Каруман отсутствует. Здесь открывается забавный вид.

— Красиво! Летом, когда я сюда выхожу, то представляю Италию, например, Неаполь…

— Мерзкий портовый городишко, грязный и шумный, — буркнул Натан.

— Правда? — огорченно протянула девушка. — Ты бывал в Неаполе?

— Ага, бывал, но сначала я его услышал из окон отеля. Какофония омерзительных звуков переполненного людьми города. Дурные воспоминания.

— Услышал? Почему?

— Так совпали звезды…

— Прикольно, ты, наверное, объездил весь свет! — Марина мечтательно прикрыла глаза.

— Не весь…

— Завидую.

— Грезишь о путешествиях?

— Да.

— Когда много времени, делать особо нечего.

— Вот бы и мне наслаждаться новой страной, непознанной культурой… А я торчу здесь, на одном месте!

— Знаешь, про наслаждение я бы не стал так уверенно говорить, оно у меня было условным.