Алексей Ар - Дороги Средоточия

— Хороший вопрос. Вокруг что-то затевается, я всеми фибрами чувствую удавку на плечах

— Как-то не думал… — Чет растерянно потер руки. — Но ты прав. Ниточка тянется издалека… Понять бы кто за нее дергает.

— Рано или поздно мозаика сложится, и мы увидим картину в целом.

— Без меня. Мне надо позаботиться о Ка…

— Ты думаешь, мы встретились случайно? — хмыкнул Михаил.

— Да! — Четрн едва не сорвался на крик, но вовремя опомнился. — В любом случае, мне не нужна твоя компания. И ты… смотри на меня… на палец смотри… ты мне не нравишься.

— Ты мне в лицо не тычь. — Настройщик зевнул. — А то испугаюсь.

Для порядка ругнувшись, Чет лег. Несколько секунд повозился, устраиваясь в колючих объятиях лапника, и замолк.

— Ты спишь? — спросил Михаил.

— Да.

— Ты бы не оставил Таг, не будь с тобой Ка.

— Психоаналитик хренов. Но я не виню себя за то, что ушел. И бабу свою ты не бросил. Ведь тебя это беспокоит, я прав?

— Рент, Сэл, Ора…

— А завтра будет новый мир и новая Ора. — Голос Чета сочился горечью. — Поэтому заткнись, сядь и бди. Ты и так меня достал.

— Сам начал…

— Отвали.

— Взаимно.

В таинственном мерцании ночи безмолвствовали темные глубины леса. Не видно ни зги.

— Подъем. — Могучий пинок подбросил Михаила в воздух. Невольно ему вспомнилась Дзейра и ее методы побудки. Где она сейчас — яростно-ласковая подруга? Михаил понял, что не отказался бы вернуться на Груэлл. После того, как навестит дом, разумеется.

— Еще раз меня пнешь, оторву ногу, — сонно пробормотал Михаил, принимая сидячее положение. Продрав глаза, он осмотрелся.

Над верхушками деревьев скользило утреннее солнце, аляповато роскошные бабочки порхали над травяным ковром, разлагался дракон. «Еда» — лаконично подумал Михаил. И чертыхнулся — за ночь костер прогорел, отставив серовато-черную россыпь сдобренных пеплом углей.

Чет деловито перебирал дрова. Несколько секунд Михаил наблюдал за его работой:

— Который час?

— Восемь пятнадцать.

— А где у тебя кнопка?

— Салага. — Четрн принялся укладывать дрова в кострище. — Время определяется спектрально.

Михаил попробовал.

— Восемь семнадцать, — довольно кивнул он.

— За водой сходи «восемь-семнадцать». Ка, не убегай далеко.

— Бабочки Чет, они такие милые. — Девочка хрипло засмеялась.

Мужчины переглянулись.

— Ранение в горло, — Чет вновь занялся костром. — Давай галопом, ахун.

— Будет сделано, мой генерал. — Подхватив бидон, Михаил двинулся к ручью, на ходу впитывая запахи листвы, трав и цветов… К костру он вернулся, когда над огоньком уже готовился завтрак.

— Тебя только за смертью посылать. — Чет взял бидон и сердито напился.

— Она и так меня найдет. — Настройщик обратил внимание на дракона. — Погода нынче теплая.

— Похоже на близкую осень.

— Я люблю осень, — объявила Ка. Она начала потихоньку оттаивать.

— И солнышко греет, — кивнул Михаил.

— Ты по дороге ехнулся что ли?

— И дракон начинает смердеть.

— Э, — протянул Чет. — А ведь ты прав, вскоре нам придется уйти. Этот кусок хетча протухнет, сгниет и черви…

— Чет, — укоризненно сказала Ка. Надо отдать ей должное — иногда она очень вовремя останавливала «дядю».

— Куда направимся?

— В лес. Найдем местечко, шалашик поставим. Как тебе, малышка? — Смеясь, Чет принялся тормошить девочку. Ка довольно засопела.

Михаил мысленно поздравил себя с удачей. В ответ на вопрос Чет впервые не начал кричать о собственной независимости.

Стоял жаркий полдень в пику осеннему багрянцу, украсившему листву. Вокруг небольшого озерка величаво шумели деревья. Сквозь листву косо падали солнечные лучи, расцвечивая траву тенями и золотистыми оконцами тепла. Плыли в вышине и по водной глади легкие облака. Мягкий ветерок, напоенный тонкими лесными ароматами, витал над миром…

Глубоко вдохнув неведомые запахи, Михаил удовлетворенно кивнул и устроился поудобнее на выбеленной временем коряге, вросшей в песчаную косу. Крохотный полумесяц пляжа подпирал заросшую травой опушку, что стойко сдерживала натиск леса. На других берегах деревья купались в воде…

Тихая волна лизнула берег, зашелестела галькой.

Четрн подхватил Ка, поставил себе на плечи и засмеялся. Девочка, в оранжевом купальнике похожая на тонкий язычок огня, хрипло ему вторила. Отсмеявшись, она неумело прыгнула в воду.

«Рыбы в шоке» — Михаил отыскал спиной обломанную ветвь. Притерся…

— Курьер, а не может достать обычную пачку сигарет… — начал он.

— Дурак. — Четрн, отфыркиваясь, всплыл. — Сигареты убивают. Поэтому отстань. Ка, я буду чудо-рыбой.

— Ага. — Девочка радостно засмеялась.

Ее счастье Михаил понимал. В кои веки он чист, цивильно одет и находится в приличной обстановке — почитай уже три дня со времени нападения дракона.

— Черт с вами. — Настройщик сотворил пачку «Лоры» и коробок спичек. Достал сигарету, осторожно прикурил… Мир стал почти идеальным. Сглотнув, Михаил в корне истребил желание глотнуть холодного пивка.

На берег, с шумом и плеском выбралась незабываемая парочка водяных. Чета украшал живописный пук водорослей.

— Так и ходи, — заметил Михаил.

Натянув штаны, Курьер сладко потянулся и подсел к костру.

— Никогда не получалось прикурить от углей. Мик, у тебя спичек нет? Ты чего? Ты лучше сиди… Ка, тревога. — Четрн веселился.

— Я спасу тебя. — Ка рыкнула. — Я дикий рал.

Под ногами Михаила хрустнула галька. Атакованный «ралом» он влетел в воду. Чет на всякий случай встал.

Сердито сопя, Михаил выбрался на берег и отряхнулся:

— Ладно, Кошачий Глаз…

— Мик, он же шутит. — Ка дернула Михаила за рукав. — Ты ведь не злой на самом деле.

— Аккуратнее со следующими словами, димп, — процедил Чет, глубоко затянувшись.

— Надо спрашивать, когда берешь чужое.

— Хорошо. — Чет невинно моргнул. — Договорились.

— А что мы будем кушать? — спросила Ка.

Немного подумав, Четрн взглянул на Михаила, вновь устроившегося на песчаной косе, и понял — требование принести дичи ввергнет компанию димпов в новую войну. Идиллия рухнет и виноватым, скорее всего, окажется он. И Ка расстроится… Молча подхватив оружие, Чет улыбнулся девочке и бодрым шагом двинулся вглубь леса. Для воина Златорэля охота — вторая судьба.

Вернулся он через полчаса — с заманчиво выглядевшей добычей. Обед обещал порадовать троицу нежным мясом птицы. Хотя Михаил не отказался бы от супа… и каши… и салата. А на десерт — творожный торт.

— Мик, — Четрн опустил взгляд.

— Заведи свои.

— Подавись, ахун гуляр!

— Ладно, бери.

— Только не делай мне одолжений. — Четрн прикурил от головни.

С некоторым удивлением Михаил изучил сигарету, которую собирался отдать Курьеру. Чет сердито дымил.