Александр Верт - Пекло 3

– Да блять, – простонал он, убирая руку от лица.

Бластер все еще мерцал, но в полной темноте тусклый индикатор своим миганием выводил из себя. Наивностью Лотар не страдал, знал, что в пустыне опасно, а при нем кроме бластера и оружия нет, но все равно отключил его активность, чтобы не начать орать маты на всю Хайбу.

– Самое важное на данном этапе, – говорил ему психоаналитик во время особой подготовки, – не оставить непроработанных старых травм. Они ваше слабое место и могут стать причиной внезапного срыва в стрессовой ситуации. Понимаете, о чем я говорю?

– Ну да, – рассеянно ответил Лотар, – только не думаю, что мне есть что прорабатывать.

– У всех есть. Если вы думаете, что нет, вам так просто кажется. Быть может, есть какая-то тема, о которой вы никогда ни с кем бы не заговорили?

Лотар довольно хмыкнул, глядя на психоаналитика спокойно, и даже чуточку гордо заявил:

– Я сын того самого майканского префекта. Его убили, когда мне было десять, и я видел своего отца с дыркой от ножниц в глазнице; вы правда думаете, что я после этого могу иметь еще какие-то проблемы? Но именно это меня уже не волнует. Я сменил фамилию, избавился от него и все. Я не виновен в его преступлениях. Я знаю, что он был уродом, но все это не имеет отношения к моей нынешней жизни.

– Уверены? – спросил психоаналитик.

У Лотара внутри что-то дрогнуло. Он это ощутил почти физически. Что-то оборвалось, рухнуло куда-то в бесконечность, и по телу тут же разлился холод. Перед глазами, как в тот день, был Оливер Финрер, которого выводили из дома. Скованные руки. Пустой отрешенный взгляд из-под полуопущенных век. Какие-то люди вокруг.

Собственный крик в ушах и слезы – не от осознания, что его отца убили, не от ужаса от присутствия чужих людей и кровавых следов, а потому, что на его зов единственный друг не обернулся даже.

– Он использовал тебя, чтобы подготовить убийство, понимаешь? – говорил ему потом следователь. – Мы изучили записи с камер дома. Что он говорил, когда вы ходили по всему дому? Зачем была нужна карта?

– Это была моя идея. Я просил его научить меня составлять карты, – врал Лотар, потому что чувствовал, что должен соврать. Ему казалось, что так он выгородит Оливера, защитит, хоть и не понимал от чего; а еще он не хотел верить в предательство, просто не хотел и мотал головой, повторяя следователю одно и то же, пока допрос не превращался в истерику с криками и слезами.

– Дальнейшие вопросы причинят ему вред, – говорил врач, который постоянно давал какие-то успокоительные таблетки.

– Что теперь будет? – спрашивал Лотар у всех, кому только мог задать этот вопрос, но все молчали, глаза опускали или отворачивались.

Никто не отвечал.

Никогда.

– Вы что-то вспомнили? – спросил психотерапевт.

– Нет, – соврал Лотар, убеждая себя, что с Оливером Финрером он не встретится никогда.

«Там не живут так долго. Все говорят, что там так долго не живут», – повторял он себе и при этом понимал, что нет ничего гаже этой мысли.

– Там так долго не живут, – повторил он эту мысль тихим шепотом в ночной пустыне и пошел дальше к скалам – опустошенный и измотанный.

– Если все же что-то пойдет не так, постарайтесь поставить себе установку. Например, дойду до ближайшей стены и перестану думать, чувствовать, переживать. Это не всегда работает и в нормальной ситуации опасно для психики, но, если ваша жизнь зависит от вашего сознания, ставьте такие блоки, давайте себе установки, можете даже приказывать, но потом сразу ко мне, ясно?

– Да, че тут не ясного-то? – отмахивался Лотар, а теперь шагал к скале с уверенностью, что если дойдет – забудет все, что знает, забудет, кто такой Шеф, и закончит начатое.

«Это ведь моя работа. Просто работа, правда?» – спрашивал он у себя и сам в это не верил, спотыкаясь о какой-то камень.

– Блять…

Он едва не полетел вперед кубарем, еще и на твердую породу, только покрытую тонким слоем песка, но ловкости ему неожиданно хватило, чтобы устоять, а вот на еще один мат не хватило ни воздуха, ни сил.

Стоило ему обрести опору, как что-то вцепилось ему в шею. Металлические длинные пальцы – по крайней мере, именно так он это назвал мысленно – сжали ему горло. Откуда они взялись и что это было, он не мог понять, но и с мертвой хваткой ничего не мог поделать, бессмысленно пытался уцепиться рукой за эти самые пальцы, но все было тщетно.

Спасало только одно: вцепилось оно на вдохе, как раз перед попыткой снова матернуться. Это давало лишних пару секунд.

«Секунд, а не минут», – педантично напомнила Лотару какая-то часть его сознания, мгновенно подбрасывая осознание, что так он точно ничего не сделает, а значит надо попытаться бороться иначе.

Быстро включив бластер, он пошатнулся. Голова закружилась, и он сам опустился на колени, чтобы потом не падать на камни с высоты своего роста.

Неожиданно ничего не помешало ему это сделать.

Попытавшись уцепиться за напавшего рукой, он понял, что в него вцепилось что-то бесформенное и металлическое, похожее на шлем с лапками.

«Паук!» – зачем-то торжественно выдал оглушенный разум.

Дернув рукой, он попытался выстрелить, но пошатнулся. Его совсем вело. Язык сам вывалился от инстинктивных попыток вдохнуть, в голове появлялся гул, а связность мыслей таяла.

«Ну блять», – подумал он, упираясь руками в землю или в стену. Ему было сложно понять, что и где происходит в пространстве.

В глазах было темно, ну или жалкая способность видеть в темноте его оставила. Руки не держали. Он просто упал ничком, почему-то подумав, что не мог продержаться долго, а ему казалось при этом, что он уже давно, хоть и медленно борется, ну или время так медленно тянется.

Глаза сами начали закрываться, и в тот же миг сознание немного прояснилось.

«Иммунный чип мне в помощь», – подумал он, ощутив, что получил подобие допинга в нужную минуту.

Откуда чип мог взять какой-то резерв, он не понимал, но точно знал, что должен попытаться не потратить его понапрасну.

Резко дернувшись, он перевернулся на спину и попытался удариться головой о каменную породу, присыпанную песком. Что-то хрустнуло, но хватка не ослабла, а туман снова накрывал на этот раз вместе с паникой и всеобъемлющим ужасом.

«Я не должен тут умереть! После всего и тут? И так? Нет! Нет, я не хочу!» – думал он, пытаясь разбить дурацкого врага.

Под руку попался камень, но сил его схватить не было, но в тот же миг паук перехватил лапками его шею. Инстинктивный свистящий вдох снова придал ему сил, хоть конечности и сомкнулись вновь, а что-то зажужжало прямо над ухом. Он глухо ударился головой о камни, не успел остановить движение, но зато схватил, наконец, камень и ударил куда-то возле своего уха – наугад, слишком близко к собственной голове.