Кристофер Паолини - По ту сторону звезд [litres]

И тут, когда они вовсе такого не ожидали, они услышали вопль в темноте: «Стой!» Они распознали сигнал и голос тоже узнали. Сигнал исходил от создателей Плоти, давно исчезнувших, а голос принадлежал ей, принадлежал Кире Наварес. Вновь она увидела собственное лицо, искаженное гневом и страхом в тот момент, когда она выстрелила из пистолета… Утроба взревела и велела своим рабам: «Найдите забытую плоть! Изломайте ее! Сокрушите! СОЖРИТЕ ЕЕ!»

Кира! Где ты?.. Кира!..

Кира с воплем очнулась.

Гуманоид все еще обвивал ее руку щупальцем, но этим не ограничился. Плоть жути соединялась черными волокнами с поверхностью Кроткого Клинка, и Кира чувствовала, как сознание этой твари соприкасается с ее сознанием, давит, пытается вытеснить. Кожа гуманоида въедалась уже в ее кожу, он втягивал в себя Кроткий Клинок. Этот процесс невозможно было остановить усилием воли: чужь не воспринимала гуманоида как врага, пожалуй, она даже стремилась срастись с плотью той твари, воссоединиться со своей утраченной частицей.

Если еще помедлить, она, Кира, умрет. Или превратится в то, что внушает ей ужас.

Она попыталась выдернуть руку из хватки гуманоида, и они полетели кувырком, шмякнулись о палубу. Плоть гуманоида все еще сплавлялась с ее плотью.

– Сдайся! – произнес монстр, щелкая жвалами. – Ты не можешь одолеть. Все будет плоть, пищщща для многих ртов. Сссоединисссь с нами и будь сссъедена!

– Нет! – ответила Кира.

Она отдала приказ Кроткому Клинку, и тот выбросил тысячи острых шипов, многократно проткнув гуманоида. Жуть завопила, забилась, но не умерла. А потом Кира почувствовала, как вонзившиеся в тело ее противника шипы тают, сливаются с жутью, а Кроткий Клинок становится тоньше, убывает.

Щупальце глубоко погрузилось в ее руку, лишь верхняя его часть еще виднелась над кипящими волокнами Кроткого Клинка.

Нет! Кира не собиралась умирать вот так. Плоть можно заменить. Сознание невосстановимо.

Она превратила «скинсьют» на левой руке в лезвие и – с криком отчаяния – ударила дважды.

Первый раз – по своей правой руке, перерубив ее у локтя.

Второй – по гуманоиду, разрубив его надвое.

Из обрубка руки хлынула кровь, но тут же остановилась. Кроткий Клинок затянул рану.

И даже боли не было – адреналин ли тому причиной или тоже вмешательство чужи.

Две половины жути отлетели в противоположные концы прохода. Эта тварь так и не умерла – верхняя половина размахивала щупальцами и головой и щелкала жвалами, нижняя брыкалась, словно пытаясь бежать. На глазах у Киры тонкие черные нити выскочили из обеих половин, потянулись, нащупывая друг друга, желая воссоединиться. Кира поняла, что этот бой ей не выиграть.

Оглянулась в сторону ниши. Отталкиваясь от стен, вернулась туда, единственной рукой схватила капсулу с Тригом и велела Кроткому Клинку мчать их по коридору дальше в том направлении, в каком они продвигались до встречи с инопланетянами.

В конце коридора она оглянулась через плечо. Две половины гуманоида почти воссоединились. И она увидела, как верхняя половина подняла уцелевшее щупальце и вновь направила на нее тот маленький прибор.

Она попыталась спрятать голову под мышку. Не успела.

.

Звон, похожий на колокольный, наполнил ее слух. Сознание вернулось. Сначала Кира не вспомнила, кто она и где. Смотрела на проносившиеся мимо стены в голубой подсветке, пытаясь сообразить. Что-то было не так. Кардинально не так.

Воздух с силой вошел в ее легкие, и память вернулась. Вернулось знание. И страх.

Жуть выстрелила ей в голову, глухая боль пульсировала в черепе. То существо все еще находилось в дальнем конце коридора, все еще трудилось, соединяя свои половины.

БУМ! Оно снова выстрелило. Но на этот раз пуля скользнула по плечу и отскочила, отраженная затвердевшей поверхностью Кроткого Клинка.

Кира не стала дожидаться, чем дело кончится. Все еще полуослепшая, она ухватилась за стену и оттащила себя и Трига за угол, выйдя таким образом из поля зрения жути.

Продвигаясь дальше по кораблю, Кира ощущала разрыв с реальностью, словно все происходило с кем-то другим. Звуки стали неразборчивыми, вокруг источников света расплывались радужные ореолы.

«Должно быть, сотрясение мозга», – подумала она.

А те картины, что ей показала жуть… Это не могло быть правдой, но Кира знала: это правда. Доктор Карр и инопланетянин, соединенные в чудовищного мутанта частицами, отлетевшими от Кроткого Клинка. Если б тогда, при первом столкновении, она не поддалась эмоциям. Если б вняла отчаянной мольбе Карра. Если б не прострелила трубу с кислородом… Это она породила порченых. Ее поступки привели к сотворению жутей, их грехи – это ее грехи. Все погибшие: медузы, люди и столько невинных иных жизней на дальних планетах… Сердце защемило при мысли о них.

Она едва сознавала, куда летит. Кроткий Клинок направлял ее – налево, теперь направо…

Голос окликнул ее, пробудил:

– Кира! Кира, сюда! Где…

Она подняла голову: над ней навис Фалькони, лицо искажено свирепой гримасой. Рядом с ним Итари, оружие нацелено в проход. Позади них – рваное отверстие в корпусе, такое большое, что автомобиль проедет. Сквозь него зияла космическая тьма, и во тьме драгоценным камнем светилась «Рогатка» – в каких-нибудь ста метрах.

Внезапно Кира поняла, что они в вакууме. Как это случилось – она не заметила.

– Твоя рука! Где…

Она покачала головой, не находя слов.

Фалькони вроде бы понял. Ухватил Киру за талию и потащил их обоих к пробоине.

– Придется прыгать. Они не могут подойти ближе. Ты сумеешь…

В боку «Рогатки», увидела Кира, был открыт шлюз, там мелькали какие-то фигуры – Нильсен, несколько морпехов.

Кира кивнула, и Фалькони отпустил ее. Она собралась с силами и прыгнула в пустоту.

Мгновение она плыла в полной тишине.

Кроткий Клинок чуть подправил траекторию, и Кира полетела прямо в шлюз «Рогатки». Там ее поймал морпех.

Через секунду рядом оказался и Фалькони с Тригом. Итари, к удивлению Киры, последовал за ними, пропихнул свой панцирь и массу щупалец через шлюз.

Едва внешний люк захлопнулся, Фалькони коротко распорядился:

– Драпаем.

Ему шепотом откликнулся Грегорович:

– Да-да, капитан. Сейчас драпанем.

Корабль рванул с огромным ускорением, так что их вжало в пол. Кира вскрикнула, ударившись культей о внутреннюю стену шлюза. Потом вспомнила про разрезанного надвое гуманоида, и страх прояснил ее мысли.

Она обернулась к Фалькони и сказала:

– Мы должны… мы должны…

Слова не шли с языка.

– Что мы должны? – спросил он.

– Уничтожить тот корабль.

Ей ответил голос Воробья из переговорного устройства над головой: