Кристофер Паолини - По ту сторону звезд [litres]

– Но не такие ошибки, – пробормотала Кира. – Вот вы – многих ли закололи?

Лицо Нильсен сделалось строгим, посуровел и голос:

– Думаешь, ты единственная и неповторимая?

– Что-то я больше не видела никого, зараженного инопланетным паразитом.

Оглушительный грохот – Нильсен с размаху хлопнула ладонью по стене. Кира так и подпрыгнула.

– Видишь, все с тобой в порядке, – сказала Нильсен. – Ты же не набросилась на меня. Подумай, Кира. Все лажают. У каждого свои проблемы, с которыми приходится разбираться. Если б ты разула глаза и постаралась увидеть кого-то кроме себя, ты бы это давно поняла. Ты же видела шрамы на руках у Фалькони? Это вовсе не награда за умение избегать ошибок, смею тебя заверить.

– Я… – Кира смолкла, пристыженная.

Нильсен ткнула в нее пальцем:

– И Тригу тоже нелегко пришлось. И Вишалу, и Воробью, и Хва-Йунг. И Грегорович у нас кладезь премудрых решений. – Тон ее не оставлял сомнений в том, что это ирония. – Все, все допускают ошибки. Человек определяется тем, как он разбирается со своими ошибками.

– А как насчет вас?

– Меня? Речь не обо мне. Соберись, Кира. Ты способна на большее. – Нильсен поднялась.

– Подождите… Почему вы беспокоитесь обо мне?

Впервые лицо Нильсен смягчилось – чуть-чуть.

– Потому что так люди и живут. Мы падаем – и мы помогаем друг другу подняться. – Дверь со скрипом отворилась. – Так ты идешь? Пока еда не остыла.

– Да. Иду.

И Кира встала, хоть это далось ей нелегко.

Было уже далеко за полночь, но в кухне собрались все, кроме Воробья и морпехов. Вопреки опасениям Киры, с ней были вполне приветливы, хотя она не могла отделаться от ощущения, что все ее оценивают… и видят ее недостатки. Однако вслух ничего неприятного не было сказано, и про нумериста зашла речь лишь однажды – Триг к чему-то приплел его, а Кира, следуя совету Нильсен, открыто признала свою ошибку. Были проявления участия. Хва-Йунг принесла ей чашку чая, а Вишал предложил:

– Заглянете ко мне завтра? Я выправлю вам нос.

Фалькони фыркнул, на Киру он почти не глядел:

– Чертовски больно будет, если на тебя не действует анестезия.

– Не страшно, – сказала Кира.

Конечно, страшно, но гордость и сознание собственной вины не позволяли в этом признаться.

Все выглядели усталыми, и бо2льшую часть времени в камбузе царило молчание: каждый погружен в собственные мысли, взгляд сосредоточен на дополненной реальности.

Кира как раз приступила к еде, когда, к ее удивлению, прямо перед ней уселись энтрописты. Они перегнулись через стол, лица полны энтузиазма, глаза горят. Близнецы, заключенные в непохожих телах.

– Да? – спросила она.

Веера начала:

– Узница Наварес, мы обнаружили…

– …чрезвычайно интересную вещь. Проходя по станции «Мальперт»…

– …мы наткнулись на останки жути и…

– …сумели взять анализ тканей.

Кира насторожилась:

– О?

Энтрописты дружно вцепились в край стола, пальцы их побелели от напряжения:

– Все это время…

– …мы изучали образец. И он показывает…

– Да? – поторопила Кира.

– Показывает, – продолжал Джоррус, – что геном жутей…

– …принципиально отличается от геномов и Кроткого Клинка, и медуз.

Энтрописты выпрямились, улыбаясь в восторге: ценное открытие.

Кира отложила вилку:

– То есть сходства вообще нет?

Веера наклонила голову:

– Некоторое сходство есть. Но…

– …лишь такое, которое обусловливается общими химическими законами. В остальном это совершенно разные организмы.

Это подтвердило первичную, интуитивную догадку Киры. Но все же она сомневалась:

– У одной из жутей я видела щупальца. Откуда они?

Энтрописты дружно закивали, как будто довольные вопросом:

– Да, форма знакомая, но субстанция иная. Вы также могли видеть…

– …руки, ноги, глаза, шерсть и другие…

– …выросты, напоминающие формы земной жизни. Но жуть, которую мы исследовали, не содержит…

– …ничего похожего на ДНК землян.

Кира уставилась на размякший паек у себя на тарелке, размышляя.

– Тогда что же представляют собой жути?

Энтрописты одинаково пожали плечами.

– Неизвестно, – сказал Джорус. – Их биологическая структура выглядит…

– …несформированной, незавершенной, противоречивой…

– …уродливой.

– Хм… Можно посмотреть ваши данные?

– Разумеется, узница.

Она глянула на энтропистов:

– С «Дармштадтом» вы ими поделились?

– Только что отослали файлы.

– Хорошо. Акаве должен понимать, с кем имеет дело.

Энтрописты вернулись за свой стол, а Кира медленно продолжала есть, одновременно просматривая переданные ей файлы. Удивительно, сколько анализов энтрописты ухитрились провести, не имея оборудованной лаборатории. Похоже, в их мантии вшито немало замечательных мини-приборов и чипов.

Она оторвалась от чтения, когда в камбуз вошли четверо морпехов в тускло-зеленых маскировочных комбинезонах.

Даже без бронескафандров эти мужчины производили мощное впечатление. Их тела распирал неестественный объем крепких мускулов – живой анатомический атлас, во весь голос свидетельствовавший о мощи, ловкости и проворстве. Такое телосложение было итогом множества «поправок», которые военные вносили в геном бойцов ударных отрядов. И хотя с виду ни один из них не вырос на планетах с большой силой тяжести, как Хва-Йунг, без сомнения, они были так же сильны, а то и сильнее. Они напомнили ей изображения животных с дефицитом миостатина [13]. Хоус, Санчес… Двух других она не знала по имени.

Есть со всеми морпехи не пожелали, попросили только воду, чтобы заваривать чай или кофе, прихватили несколько батончиков и ушли.

– Не будем вам мешать, капитан, – сказал Хоус, выходя.

Фалькони небрежно отсалютовал.

Детали анализа внутреннего устройства жутей оказались многочисленными и разнообразными. Некоторые из них поставили Киру в тупик. Все сказанное энтропистами было верно, но они не сумели осмыслить чудовищную извращенность этих тварей. По сравнению с ними медузы, при всех их генетических манипуляциях, были достаточно просты. Но жути… Кира никогда не видела ничего похожего. Она то и дело натыкалась на фрагменты нуклеотидных последовательностей, которые казались знакомыми, но только казались. Более того, клетки жутей были нестабильными, а как такое возможно – насчет этого у Киры не было даже отдаленного представления. Ее тарелка давно опустела, но она продолжала читать, пока рядом с ее тарелкой не опустился с грохотом чей-то бокал. Кира вздрогнула.

Возле нее стоял Фалькони, держа в одной руке букет из бокалов, в другой – бутылки красного вина. Не спрашивая, будет ли она, он налил ей полбокала.

– Держи!

И пошел дальше, раздавая бокалы экипажу и энтропистам и наполняя их вином.