Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

Несмотря на то, что в доспехах и на великолепных конях тамплиеры представляли собой настоящее зрелище, они заставили Кастнера сморщить губы. Это не было новым чувством. Многие из орденов зигмаритов считали, что и Рыцари Огненного Сердца, и Рыцари Грифона, ответственные за охрану храмов Бога-Короля в Альтдорфе и Нульне, столице империи, достойны восхищения. Что они были искусно обученными и грозными воинами. Они также чувствовали, что далеки от истинной работы Бога-Императора. Храмы и особы нуждались в защите, но именно в глубоких темных лесах и провинциальных горных хребтах империи осуществлялась воля Зигмара — убийство зеленокожих, зверолюдей и слуг темных богов во имя его. Это была грязная, отчаянная работа и долг орденов, подобных рыцарям Двухвостого Светила, в то время как великолепные храмы и соборы страны, уже расположенные в некоторых из самых укрепленных районов империи, охранялись рыцарями Грифона и рыцарями Огненного Сердца.

Прецептор, ехавший позади знаменосца, поднял рукоять своего молота, заставив рыцарей остановиться у входа, усеянного трупами. Когда лошади замедлили ход и остановились, всадники оглядели место побоища — тлеющие здания и море тел. Прецептор поднял забрало — рейкландец, благородного вида, черноволосый и щеголяющий подстриженными усами и бородой, которые считались модными в городах.

— Братство! — резко крикнул прецептор. — Спешиться.

Храмовники сошли с коней, держа в руках молоты. Когда Кастнер жестом подозвал Оберона к открытым южным воротам, из разрушенной часовни донесся вопль Дагоберта.

— Клянусь кровью Зигмара, я рад вас видеть, господа!

Когда появились Дагоберт и Жизель — священник положил арбалет на разрушенную стену — прецептор приказал шестерым своим рыцарям выйти вперед. Храмовники представляли собой довольно устрашающее зрелище, они бежали вперед в строю, сверкая боевыми молотами, зажатыми в двух латных рукавицах, их лица были скрыты за коронованными шлемами. Когда рыцари Огненного Сердца окружили их, Дагоберт и Жизель замедлили шаг. Кастнер почувствовал, как его рука крепче сжала Терминус.

Дагоберт, чувствуя, что ему срочно нужно объясниться, обратился к прецептору:

— Меня зовут Иеронимус Дагоберт из Нордланда, — произнес он быстро и неуверенно, — жрец Путевого Храма Зигмара на Суденпассе близ Эска.

— Вы священник? — спросил прецептор.

— Да, милостивый государь, — ответил Дагоберт. — А это Жизель Данцигер — сестра Императорского Креста, последняя из Хаммерфолла, что в Срединных Горах.

Священник взглянул на Жизель не только для того, чтобы убедиться, что правильно произнес ее имя, но и для того, чтобы увидеть блеск гордости на ее лице, когда она услышала, что теперь ее будут называть сестрой Императорского Креста. Дагоберт не думал, что в Хаммерфолле остался кто-то живой, кто мог бы оспорить этот факт. Кроме того, священник считал, что девушка заслужила это.

— Прецептор-наставник Ризенвейлер из Рыцарей Огненного Сердца, — сказал ему воин. — Мои приказы исходят непосредственно от самого Великого теогониста, Хедриха Лютценшлагера, хотя для целей нашего разговора, сэр, вы можете считать, что они исходят от самого Зигмара.

— Ну, я не знаю насчет этого…

— Том все еще у тебя? — спросил Райзенвейлер.

— Да, сэр, милостью Бога-Короля, — ответил Дагоберт, чувствуя себя неуютно в окружении вооруженных молотами рыцарей. — Хотя из резни вокруг нас вы можете видеть, что вы не единственная заинтересованная сторона.

— Я искренне надеюсь, что ты не пытаешься торговаться со мной, глупый старик, — предупредил Ризенвейлер.

— Нет, сир, — неуверенно продолжал Дагоберт, а Жизель смотрела на медленно приближающихся храмовников.

— По велению Великого теогониста мы уехали далеко, — продолжал Ризенвейлер. — Будь умнее. Хедрих Лютценшлагер требует от тебя всей правды твоего сердца, священник, и мы не меньше.

— Я только хотел сказать, что за эти еретические труды уже пролилось много крови.

— Клянусь, священник, — выплюнул Ризенвейлер с благородным раздражением, — что ваш человек на дыбе был умнее.

— Что? — спросил Дагоберт. — Вы имеете в виду Берндта? Вы его пытали?

— Говори! — повелительно рявкнул рыцарь.

— Но почему?

— Потому что Хедрих Лютценшлагер требовал от него всей правды своего сердца.

— Но… он… он же немой…

— И все же на дыбе моего господина эти слова вылетали из него сами собой, — сказал Ризенвейлер. — В последний раз, священник. Или я прикажу своему человеку раскроить тебе череп молотом и искать ответы там.

Дагоберт посмотрел на испуганную Жизель, а затем снова на наставника с каменным лицом.

— Эти несчастные глупцы погибли от рук мародеров, — сказал Дагоберт, кивая на бойню вокруг них. — Которые, как я подозреваю, сделали бы столько же, сколько твой хозяин заставил тебя сделать — и даже больше, — чтобы завладеть содержимым книги, находящейся в нашем распоряжении.

— Наконец-то мы поняли друг друга, — сказал Ризенвейлер с волчьей улыбкой. — Великому теогонисту также сказали, что с вами пара инвалидов. Люди, нуждающиеся в милосердии Шаллии.

Глаза Дагоберта сузились.

— Я бы удивился, если бы вы послали не одну из ее жриц, чтобы облегчить их страдания, сэр, — сказал Дагоберт, — а отряд тяжеловооруженных рыцарей. Люди лучше приспособлены причинять страдания, чем облегчать их.

— Я вижу, вы хорошо нас знаете, сэр, — сказал наставник. — Так вот, эти люди…

— Зачем они понадобились Великому теогонисту? Уж не для того ли, чтобы поинтересоваться их благополучием?

Ризенвейлер кивнул одному из рыцарей, и тот ударил рукоятью своего боевого молота в живот Дагоберта, вызвав у священника яростное ворчание и поставив его на колени.

— Подлецы! — крикнула Жизель рыцарям.

— Не заставляйте меня спрашивать снова, глупые провинциалы, — сказал Ризенвейлер.

— Мальчик, Эмиль Экхардт, погиб, — выдавил Дагобер, пытаясь восстановить дыхание. — Сьер Дидерик Кастнер… идёт за тобой.

Во дворе раздался звон брони, когда наставник Ризенвейлер и его рыцари Огненного Сердца одновременно обернулись. Там был Кастнер, заблокировавший южные ворота, сидя на Обероне. Он был без доспехов, окровавленный, забинтованный, и держал перед собой огромный меч Терминус.

— Что вам надо от него? И не заставляйте меня спрашивать снова, чертовы аристократы.

Что-то в Кастнере позабавило прецептора. Возможно, это была мрачная шутка рыцаря или его грязный наряд, лишенный доспехов. Это могло быть просто ужасающее соотношение сил. Кивнув, Ризенвейлер приказал оставшимся храмовникам окружить Кастнера и его коня. Оберон фыркнул и топнул ногой, когда Рыцари Огненного Сердца образовали вокруг него круг.