Алексей Тырышкин - Меч Баа Ци [litres самиздат]

– Вам нужно время для прощания? Или вы хотите разорвать договор? Учтите, я как отдал тнете, так могу его и забрать – и глава вашего семейства опять превратится в овощ. Возможно, навсегда. Устраивает перспектива?

На другом конце стола произошел короткий семейный спор, затем Саша сама выдернула руку из ещё слабой кисти воскресшего папаши и направилась к Ане. Всем видом показывая, что лишь подчиняется обстоятельствам. А будь её воля, ни за что бы не пошла во власть чудного паренька с сомнительными умственными способностями.

Едва она приблизилась, Мечтатель одним рывком усадил её за плечо рядом с собой.

– Отлучаться только по разрешению. Город в осаде и мы – его единственная надежда в случае если враг опять пустит в бой своих… назовем их колдунами.

– Это Тёмные души, – поправил Восолап и сразу же увлёкся разламыванием куска варёного мяса. Видимо, не желал далее углубляться в разъяснения, что это за существа такие.

– Вот! Тёмные души. Одну душу мы уже отдухарили, но она явно не последняя.

– Их было семеро, – встрял Мараш. – Каждая придана отряду вот этих красавцев.

– Ну вот, – мягко добавил Аня. – Их уже шесть, а нас теперь двое!

– Неет! – протянул с другого конца отец Саши. – Их было семеро, семеро и будет. Даже если ты каким-то чудом убил одну из Тёмных душ, все равно ее место займет другая!

– Ничего страшного, – заверил его Аня. – Я, Аня Ци и она – Саша Ци, мы вместе дадим отпор вашим Тёмным душам, а если потребуется, умрём с честью! Правда, Саша?

– Я не хочу умирать, – тихо прошептала Саша, слегка побледнев. В последнее время она из мира, где пусть и видела смерть, но будничную, в форме окочурившихся с перепоя бомжей и тёток преклонного возраста, попала в жестокий, если не сказать – кошмарный мир. С гигантскими налимами, что заглатывают лошадей, с жуткой Околесицей, со смертельными рукопашными схватками и борьбой за выживание на каждом шагу. Такое не могло не напугать – до крупной дрожи по всему телу. Даже Герхарда временами трясло, едва он начинал осознавать все пережитое за последнее время, с тех пор как он имел несчастье повстречаться с Мечтателем. Хотя ранее в его жизни уже случались переделки. А что говорить про маленькую девочку…

– Ой, это мелочи! – поморщился Аня. – Ты пришла в род Ци, славный своим боевым прошлым и все такое. В общем, никуда не денешься, умирать бесславно не придётся, поскольку воевать научим. Тут ведь есть и свои плюсы. Хочешь, как я – превращать Герди в лошадь?

Герди едва не поперхнулся, краем ухом слушая их разговор. У него в глазах отразился такой неподдельный испуг, что Саша не выдержала и рассмеялась. Засмеялся и Аня, ловя откровенно ненавидящий взгляд пленного рыцаря с другого конца стола. Он хлопнул девочку по хлипкой спине, направляя обратно в сторону дальнего конца стола.

– Ну всё, на сегодня ты свободна, завтра с утра займёмся тренировками. Можешь возвращаться к родителям.

Ему всего лишь требовалось показать свою власть над Сашей перед всеми присутствующими. На самом деле Мечтатель даже не знал, что дальше делать с новым членом рода Ци. Куда определять на жилье, чему обучать и что делать, если дитёнок взвоет от тоски по мамке с папкой, сядет прямо сейчас на землю и заревёт.

Вскоре семья гордо удалилась прочь, не попрощавшись с пирующими. Впрочем, народ нарочито старался не обращать на них внимания вовсе.

Мараш встал со стола тоже, отправившись проверять посты на стене. Остальные, уже под хмельком, обнявшись друг с другом, принялись голосить какую-то заунывную песню. Не у всех был слух и голос, но у всех было желание звучать громко. Мечтатель очень быстро нашёл себе занятие, решив проведать на вечер глядя пленного рыцаря. Вдруг да удастся выудить ещё какие-нибудь сведения по организации военного дела у его коллег и соратников. Вон как просто выдал ценную информацию о количестве Тёмных душ. Вдруг у него в загашнике еще не одна интересность имеется.

Добравшись до дома с раненными, Аня остановился, как вкопанный, почуяв странный и незнакомый запах. Затем раздались тихие голоса возле уборной, расположенный через двор от входа в сам дом, и он мгновенно юркнул в тёмный угол. Говорил раненный рыцарь хриплым негромким голосом:

– Так и передай: я не смогу полететь с тобой. Я несвободен, я связан обещанием не предпринимать попыток к побегу. И, кроме того, здесь моя семья. Я не могу быть уверен, что они будут в безопасности, если я сбегу.

Ответил такой же негромкий, бесстрастный голос, судя по тону – женский:

– Так и передам. У меня была задача освободить тебя телесно. Но если ты номинально свободен, и никто тебя не держит, кроме собственных умозаключений, моё задание невозможно. Прощай, у меня ещё дела.

Что-то порхнуло мимо Мечтателя, словно невидимая птица пролетела, обдав воздухом из-под мощных крыльев. Тот вздрогнул, пытаясь ничем не выдать своего присутствия. И разговаривать с пленником сразу расхотелось. Раз уж рыцарь отказался покидать город, то и ладно, будет время еще побеседовать. Сейчас же, если к нему подойти, он сразу заподозрит, что Аня был свидетелем его разговора с невидимым летуном.

Мечтатель направился обратно к столам. Там оставался Герди, который чувствовал себя на празднике совершенно чужим человеком. Как ни пытались его разубедить остальные пирующие. Им он отчего-то сильно понравился и оттого они постарались его посильнее напоить, безбожно мешая пиво, вино и медовуху.

На полпути Аню окрикнули со стены. Мараш в надвигающихся сумерках махал факелом, предлагая составить компанию для прогулки по городской стене. Ловко пробежавшись по косому всходу, Мечтатель оказался рядом с ним. Ширины стены хватало, чтобы два человека с комфортом шли рядом друг с другом.

Воевода хоть и покачивался от выпитого, говорил ясно и трезво. Вот он остановился и указал факелом на реку и мост.

– Отсюда они должны пойти в атаку. Тут мы их ждём в первую очередь.

– А они дураки?

– Нет, конечно.

– Тогда они тоже знают, что здесь ты их в первую очередь ждёшь. А значит, нападут где угодно, но не на этом участке.

– Ой, много ты понимаешь в современном военном деле, – поморщился воевода. Он достал из набедренной сумы бутылку с каким-то напитком. Предложил его Ане, но тот отказался. Тогда Мараш легким ударом о край зубца стены отбил закупоренное горлышко. Отпив, сказал.

– Такое дело: в других местах подойти к городу очень трудно. Строили его с умом, подступы заболочены и просматриваются на несколько верст. И только тут… хотя ты уже пообжёг опушку, только здесь имеется возможность у врага атаковать с наименьшими потерями и с наибольшим успехом.

– Может, получили по зубам и долго еще не сунутся? – спросил с надеждой Аня. Он скользнул взглядом по темнеющим в сумерках контурам выжженного леса, что щетинился обгорелыми острыми стволами вдали за рекой.