Александр Нагорный - Грегорианец. Четвёртый [СИ]

— И я тоже! — вздохнула Басс.

— Ну и я! — кивнула Росс. — Кстати, я не прочь сейчас уехать из Гранжа. Мне нужно развлечься.

— Развлечений у вас хватит, будьте спокойны, — заметил Дартин.

— Прекрасно. Когда же мы отправляемся? — правомерно спросил Шосс.

— Сейчас же, — ответил Дартин. — Нельзя терять ни минуты.

— Эй, Мо, Пращ, Роберта, Эш! — крикнули все четверо своим биотехносам. — Готовьте седельные кофры лайтфлаев.

В те годы полагалось, чтобы каждый Клерик держал в главной квартире, как в казарме, лайтфлай для себя и своего слуги. Пращ, Мо, Роберта и Эш бегом бросились исполнять приказания господ.

— А теперь, — сказала Басс, — составим план кампании. Куда же мы направляемся прежде всего?

— Але, — обозначил первоначальную точку с небольшим космопортом Дартин. — Это кратчайший путь в Рош и Роклэнд. Там находится единственный шаттл, способный беспрепятственно пересекать границы империй.

— В таком случае вот мое мнение… — начала Басс.

— Говори.

— Четыре человека, едущие куда-то вместе, могут вызвать подозрения.

Дартин каждому из нас даст надлежащие указания. Я выеду вперёд, чтобы разведать дорогу. Шосс выедет двумя часами позже через Мьен. Росс последует за ними на Айон. Что же касается Дартина, он может выехать по любой дороге, но в одежде Праща, а тот отправится вслед за нами, изображая Дартина, и в форме Адепта.

— Господа, — вмешался с возражением Шосс, — я считаю, что не следует в такое дело посвящать слуг. Тайну может случайно выдать дворянин, но лакей почти всегда продаст её.

— План Басс мне представляется неудачным, — подтвердил Дартин. — Прежде всего я и сам не знаю, какие указания должен дать вам. Я везу карту памяти с монограммой. Вот и всё. Я не могу снять три копии, и даже одну, поэтому, как мне кажется, нам следует передвигаться вместе.

Послание лежит вот здесь, в этом кармане. — он указал, в каком кармане лежит карта. — Если я буду убит, один из вас возьмет её, и вы будете продолжать путь. Если его убьют, настанет очередь третьего, и так далее. Лишь бы доехал один. Этого будет достаточно.

— Браво, Дартин! Я такого же мнения, как ты, — похлопал друга по плечу Шосс. — К тому же надо быть последовательным. Я еду на воды, вы меня сопровождаете. Но ведь я свободен в выборе и могу направиться лечиться хоть в Але. Нас вознамерятся задержать и я предъявляю письмо полковника, а вы ваши свидетельства. На нас нападают. Мы защищаемся. Нас судят, а мы со всем упорством всё отрицаем. С четырьмя людьми, путешествующими в одиночку, ничего не стоит справиться, тогда как четверо вместе, это уже отряд. Мы вооружим наших слуг. Если против нас вышлют армию, то мы примем бой, и тот, кто уцелеет, как сказал Дартин, отвезет послание.

— Прекрасно, — добавила Росс. — Ты говоришь редко, друг, но зато когда заговоришь, то в тему. Я принимаю план.

— Я также, — кивнула Басс, — если Дартин с ним согласен. Дартин, которому поручено всё, естественно, начальник нашей экспедиции. Пусть он решает, а мы выполним его приказания.

— Так вот, — перенял слово юноша. — Я так решил! Мы принимаем план Шосса и отбываем через полчаса.

— Принято! — хором проговорили все три Клерика.

Затем каждый из них, протянув руку к кофру, взял себе семьдесят пять сотых кредита и принялся за приготовления, чтобы через полчаса быть готовым к отъезду.

* * *

В два часа ночи наши четыре искателя приключений выехали из Гранжа через. Пока вокруг царил мрак, они ехали молча. Темнота против их воли действовала на них, всюду мерещились засады.

При первых лучах светила языки у них развязались, а вместе с лучами вернулась и обычная веселость. Словно накануне сражения, сердца бились сильнее, глава улыбались. Как-то чувствовалось, что жизнь, с которой, быть может, придется расстаться, в сущности, совсем не плохая штука.

Вид колонны, впрочем, был весьма внушительный. Черные лайтфлаи Клериков двигались вместе и синхронно, все это уже само по себе могло бы раскрыть самое строгое инкогнито.

Позади четырех друзей ехали слуги, вооруженные до зубов.

Все шло благополучно до Тильи, куда друзья прибыли в восемь часов утра. Нужно было позавтракать. Они припарковались и соскочили с лайтфлаев у дорожного кафе. Слугам приказали проверить технику и быть наготове, чтобы немедленно продолжать путь.

Друзья вошли в общую комнату и сели за стол.

Какой-то дворянин, только что прибывший, завтракал, сидя за тем же столом. Он завел разговор о погоде. Наши путники ответили. Он выпил за их здоровье. Они выпили за его здравие.

Но в ту минуту, когда Роберта переодетая под парня, вошла с докладом, что лайты готовы, и друзья поднялись из-за стола, незнакомец предложил Басс выпить за здоровье кардинала. Басс ответила, что готова это сделать, если незнакомец, в свою очередь, выпьет за императора. Незнакомец воскликнул, что не знает другого императора, кроме его преосвященства. Басс, полностью перевоплотившаяся в парня, назвала его пьяницей. Незнакомец предсказуемо выхватил шпагу и активировал плазменный контур.

— Вы допустили оплошность, — подметил Шосс обращаясь к боевой подруге. — Но ничего не поделаешь. Отступать сейчас уже нельзя. Убейте этого человека и как можно скорее нагоните нас.

Трое приятелей вскочили на лайты и помчались, в то время как Басс клятвенно обещала своему противнику продырявить его всеми способами, известными в фехтовальном искусстве.

— Итак, номер один, — заметил Шосс, когда они отдалились.

— Но почему этот человек привязался именно к ней, а не к кому-либо другому из нас? — спросила Росс.

— Потому что Она разговаривала громче всех и этот человек принял её за начальника, — ответил пояснением Дартин.

— Я всегда говорил, что этот молодой грегорианец кладезь премудрости, — пробормотал Шосс.

И они помчались дальше.

В Ове они остановились на два часа, чтобы передохнуть, отчасти же надеясь дождаться Басс. По истечении двух часов, видя, что подруга не появляется и о ней нет никаких известий, поехали дальше.

В одной миле за Ове, в таком месте, где дорога сжималась между двумя откосами, им повстречалось восемь или десять человек, которые, пользуясь тем, что дорога здесь не была вымощена как следует плитами, делали вид, что чинят полотно.

Росс, боясь в этом искусственном месиве пыли и грязи испачкаться, резко окликнула их. Шосс попытался остановить её, но было уже поздно. Рабочие принялись насмехаться над друзьями, и их наглость заставила даже спокойного Шосса потерять голову и двинуть лайтфлай прямо на одного из них.

Тогда все эти люди отступили к канаве и вооружились спрятанными там рельсовиками. Наши путешественники были вынуждены буквально проехать сквозь строй.