Владимир Сухинин - Закон долга [СИ с издательской обложкой]

Утро после бани не предвещало ничего плохого. Он проснулся на сероватых льняных простынях и некоторое время не мог понять, где он? Свет проникал через бойницу, вырывая из сумрака комнаты часть стола, пола и кусочек двери.

Причем, у двери лежал сплетенный из разноцветных полосок половичок.

«Так, я в своей комнате, в крепости», – вспомнил он и с удивлением ощупал простынь, затем одеяло. Мягкое, пушистое как у него дома, из пера птицы. Но этого мало. Под головой была еще подушка и на кровати их было даже две. Рядом лежала точно такая же, на которой он спал и она была… примята…

– Что за дела? – тихо буркнул Артем и заглянул под одеяло. – Голый! Снова голый. Немного растеряно оглядел комнату. Рядом с кроватью на табурете лежало его исподнее армейское белье – рубаха и кальсоны.

Артем, стараясь не шуметь, встал и быстро натянул кальсоны. Огляделся и увидел у двери деревянное ведро для оправления малой нужды. Радостно вздохнув, что не надо бежать на улицу, поднял крышку и с огромным облегчением… облегчился.

То ли Козьма стоял и караулил за дверью, то ли просто мимо проходил и услышал звуки в комнате мага. Но дверь приоткрылась и из щели выглянуло лицо денщика.

– Проснулись, мессир?

– Как видишь. Закрой дверь! – неприветливо буркнул Артем, недовольный тем, что его застали за таким… интимным занятием.

Козьма закрыл дверь сразу и с той стороны спросил:

– Бриться будете?

– Будем.

Вскоре раздался стук и в комнату с тазом в руках вплыла молодая женщина. Покачивая бедрами, прошла на середину и поставила таз на стол. Брюнетка лет тридцати. Широкая в бедрах и узкая в талии. Разрумянившаяся, волосы убраны в косу и закручены на голове в кольцо.

«Как у Тимошенко, – неосознанно оценил женщину Артем и мысленно добавил, – только помоложе и брюнетка. Или кубанская казачка. Ну прямо кровь с молоком!» – непроизвольно подумал Артем и быстро шмыгнул под одеяло.

– А где Козьма? – проклиная себя за смущение, а денщика за подставу, спросил он.

Неожиданно мелодичным с напевом приятным голосом молодка просто ответила.

– Так он уше-ел.

– Ушел? – Артем совсем растерялся. Вот не мог он просто так общаться с красивыми женщинами. Хоть дворянка, хоть крестьянка, ему было все едино. Не мог пересилить свое смущение и проклинал себя почем зря. Но выход нашелся.

– Артам вылазь, – приказал он. – К тебе пришли.

– Кто?

– Двое с носилками и третий с топором.

– Зачем?

– Бриться! Вылазь, давай, тут женщина.

– А-а! Поля! Так я сейчас.

– Ну точно, по его душу, – понял Артем. – Разве этот бабник кого пропустит? Зараза похотливая! И что с ним делать?… Или пусть его… Пусть спит с кем хочет. Чего я-то мучаюсь. Горбатого могила исправит. Может, получив порцию женской ласки, дурковать не будет… А от следующей мысли даже вспотел.

«Только бы не женился!»

– Артам, – позвал он уже из глубины сердца товарища. Ты можешь спать с кем хочешь, только не женись, понял.

– Да понял…. не мешай. Артему даже показалось, что он услышал тихий игривый смех. Почувствовав, что краснеет, вновь отрубился.

Пришел он в себя, уже держа ложку в руке. Подержал недоуменно ее перед собой и сунул в рот. Проглотил лапшу и почувствовал что вкусно.

Напротив сидел Козьма. И молчал. С любопытством смотрел на мага. И в его глазах прыгали чертики.

– Ты уже поел? – спросил денщика Артем.

– А как же, мессир, Поля и Квета накормили.

«Ага. Это те самые молодые вдовы, что прислал Турган, – догадался Артем. – Негодник, выбрал наверное самых симпатичных».

– Что вчера было? – спросил Артем, чтобы хотя бы немного понимать обстановку.

– Так баня была, мессир. Не помните?

Артем не смутился.

– Не помню. Рассказывай что было. – А чего смущаться? Его и так считают странным. Одной странностью больше, одной меньше, об этом уже не стоит беспокоится. Странных всегда боятся, а это ему сейчас и нужно. Под боком больше пятидесяти здоровых мужиков, бывших преступников, а он один.

– Так что было-то? – повторил вопрос Козьма. – Зашли вы в баню один, значит… а вышли втроем… вот.

– С кем? – брови Артема взметнулись вверх. Он строго посмотрел на денщика. – Мне что, щипцами из тебя слова тянуть?

– Щипцами не надо, мессир, – испугался Козьма. – Вышли вы в чем мать родила с Полей и Кветой. Радостные все такие, довольные. Аж завидно стало… – Продолжил Козьма и широкая, мечтательная улыбка непонятно почему расплылась на его лице. Но, посмотрев на хмурого мага, Козьма тут же стер улыбку с лица. – Потом, стало быть, поднялись сюда… сели ужинать. Приказали самогоночки принести… потом, как посидел и выпили, вы стали петь.

– Петь? – Артем впервые слышал чтобы Артам пел. – И что я начал петь?

– Так похабщину одну. Вот например. – Не успел Артем остановить денщика, как тот затянул:

– Хватит! – хлопнул по столу ладонью Артем. – Понял. Что дальше было?

– А дальше вы баб научили подпевать. Потом танцы были… голышом.

– Все?

– Почти… Мы подружились.

– В каком смысле? – Артема пробрала оторопь. Кто знает, что Артам понимает под дружбой.

– Вы Полю на кровать повалили, а мне Квету отдали, сказали «бери, друг» и… это самое делай с ней. Ну мы быстренько с ней ушли. Что у вас дальше было, я не знаю. Но бабы шептались, что вы ничего не смогли, уснули с пьяну.

Артем расстроено вздохнул, но, понимая что уже ничего не исправишь, спросил:

– А как женщины в бане оказались?

– А вот этого я не знаю, мессир. У них спросите.

Артем отложил ложку. Посидел в задумчивости.

– Слушай меня внимательно, Козьма. Я бываю странным по ночам. – Посмотрел в упор на денщика и по лицу того понял, что он уже об этом догадался. – Так вот, я часто делаю то, чего не должен делать и не помню что делал. Этот как бы уже не я… Поэтому! – Артем, привлекая внимание денщика, сделал упор на это слово. И тот проникся. – Если я тебе прикажу принести мне выпивку, ты должен отказать мне в этом. Даже если я буду ругаться и грозиться, все равно не давай. А просто скажи, что Артем запретил. И что ты все расскажешь ему. Повтори.

– Ну так это, когда вы будете просить налить вам самогонки, то не давать, стало быть потому, как вы от нее становитесь, мессир, дурак-дураком…

– Ну ты это, Козьма, полегче. Подбирай выражения, – прервал его Артем. Но был вынужден согласиться с ним. После выпитого Артам становится полным обалдуем.

«Послал же бог товарища!» – мысленно вздохнул Артем.

– Но в целом все понял правильно, – закончил Артем вслух. – Что твориться в крепости? Чем рейтары занимаются?

– Ждут ваших указаний, мессир.

– Моих. Хм. Ну тогда… – недолго раздумывая, Артем решительно продолжил. – Распорядок такой. Утром подъем… Во сколько поднимаются в Хволе?