Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

— Я мог бы побить тебя с позиции моего отца.

— О-хо-хо, какой же ты самоуверенный! Я бы сказал, что уже хорошо избил твоего отца.

— Возможно, сейчас это выглядит именно так, но в вашей тактике есть некоторые вопиющие недостатки.

— Я их не вижу, — сказал Корхиен.

— Тирион, прошу, — его отец поднялся со своего места и жестом пригласил Тириона сесть. — Если ты собираешься делать такие возмутительные заявления, то ты должен предоставить нам доказательства, — но Арафион всё равно улыбался. Тирион догадался, что ему совсем не нравится, когда его бьют даже друзья. Мало кто из эльфов наслаждался поражением в чём бы то ни было.

Тирион сел и уверенно двинул лучника на два квадрата вперед, на фланг своего Короля-Феникса.

— Что? — сказал Корхиен, явно забавляясь. Он поднял своего грифона и перескочил через лучника Тириона в такое положение, когда тот угрожал Хранителю Знаний. Тирион внимательно посмотрел на доску. Как всегда, он играл быстро, инстинктивно, казалось, чувствуя сильные и слабые стороны фигур и сложную паутину сил, сплетённых их расположением и взаимодействием.

Он двинул вперед еще одного лучника, расчищая пространство, чтобы ввести в игру своего собственного Хранителя Знаний и Короля-Феникса, создавая свою фланговую позицию. Запланированный Корхиеном обмен фигурами состоялся, и к концу его он уже получил лучника, но теперь же он задумчиво смотрел на доску. Белый Лев ясно чувствовал, что баланс сил меняется. Он был достаточно хорошим игроком, чтобы понять, что делает Тирион, но он еще не совсем понял план молодого принца.

Корхиен продолжал свою собственную атаку, но Тирион блокировал ее, используя хитрую комбинацию Хранителя Знаний и лучников, чтобы блокировать длинную диагональ, которая была главной линией атаки Корхиена. Несколькими движениями позже Тирион начал свою собственную атаку. К концу этого разговора Корхьен уже положил свою «Вечную Королеву» набок, чтобы показать, что сдаётся. Он громко рассмеялся, явно восхищённый.

— Ты всегда так хорош, привратник?

— Да, определённо, — сказал отец с гордостью, которая удивила Тириона. — Вообще-то даже лучше, потому что он не допустил бы тех ошибок, которые я допустил на открытии.

— Я должен проверить, не случайность ли это, — сказал Корхиен. Он взял одного золотого лучника и одного Серебряного Лучника в свои огромные руки, положил их за спину и попросил Тириона выбрать одного. На этот раз Тирион выбрал серебро, и игра началась. Он выиграл эту партию за сорок два хода, а третью, в которой начинал как золото, — за тридцать. Он видел, что Корхиен был впечатлен.

— Твой отец превосходный шахматист, а я считаюсь одним из лучших при дворе, и всё же ты без особого труда победил нас. Ты совсем не такой, как я ожидал, привратник.

— А чего ты ожидал?

— Только не такого, — сказал Корхиен, явно не желая больше ничего говорить.

— Ещё одна игра? — предложил Тирион.

— Нет, на сегодня с меня довольно поражений, — он сказал это с улыбкой. В Корхиене не было никакой ядовитости. Тириону он понравился.

Тирион пожал плечами и, очень довольный, вышел на улицу. Он с удивлением обнаружил, что дневной свет еще не погас. Это был первый раз, когда он мог вспомнить, что огонь в камине горел до наступления темноты, независимо от того, насколько холодно было в горах. Он закутался в плащ и задумался о своих шахматных партиях против старого воина. Корхиен был лучшим игроком, чем его отец и Теклис, чего он никак не ожидал.

Он почувствовал, что разгорячён своей маленькой победой и полон неугомонной энергии, поэтому он вышел через маленькую заднюю дверь в главные ворота и побежал, сначала медленно, просто чтобы согреться, а затем все быстрее и быстрее, перепрыгивая через камни и прыгая вниз по предательской тропе с небрежным пренебрежением к жизни и конечностям.

Когда он вернулся, уже стемнело, а он все еще не чувствовал усталости и даже не дышал тяжело. В небе висела огромная большая луна. Меньшая Луна была маленькой зеленой искоркой в другом квадранте. Это показалось ему хорошим предзнаменованием. Еще больше он удивился, увидев Теклиса, греющегося у камина в гостиной и разговаривающего с Корхиеном. Перед ними была шахматная доска. Тирион окинул доску быстрым взглядом: Кoрхиен выигрывал. Теклис понял, что он это заметил, и скорчил кислую гримасу. Он не любил, когда у него выигрывали, и поэтому ему нечасто выпадала возможность поиграть с братом.

Теклис ядовито взглянул на вошедшего Тириона.

— А где же отец? — спросил Тирион.

— Он заперся с леди Мален, — сказал Теклис. — Очевидно, им есть что обсудить.

В его голосе было какое-то предупреждение. Теклис подозревал, что здесь что-то происходит, и хотел, чтобы Тирион тоже знал об этом.

— Я слышал, что ты снова выиграл в шахматы, брат, — сказал Теклис, меняя тему разговора. Он, по крайней мере, не был нисколько удивлён, когда сказал это. — Не думаю, что могу здесь что-то сделать против лорда Корхиена. Как ты это делаешь? Я имею в виду победу.

Тирион внимательно изучил доску: — С этой позиции ты можешь выиграть.

— Прошу, объясни мне, как это сделать?

Тирион посмотрел на Корхиена:

— Можно я?

Воин рассмеялся:

— Я не уверен, что мне это понравится, но продолжайте.

— Привыкай к тому, что мой брат тебя бьёт, он не любит проигрывать, — сказал Теклис.

— Это очень полезная черта для воина, — сказал Корхиен. Тирион продолжал демонстрировать, как Теклис может победить.

— И как же ты это делаешь? — снова спросил Теклис.

— Как же ты не можешь? Просто мне это кажется очень очевидным, — это тоже было правдой. Тирион действительно не мог понять, почему его более умный брат не видит того, что было ему так ясно.

— В каком смысле? — спросил Корхиен. В его голосе прозвучала резкость, которую Тирион не совсем понял. Он задумался над своим ответом больше, чем обычно.

— Некоторые квадраты являются более важными, чем другие большую часть времени. Определенные комбинации ходов подходят друг другу. В каждой позиции всегда есть слабые стороны и всегда есть сильные стороны. Вы играете, чтобы свести к минимуму слабые стороны и максимизировать сильные стороны.

— Это здравые общие принципы, — сказал Корхиен, — но они ничего толком не объясняют.

Тирион почувствовал разочарование. Он понимал, что должен был чувствовать Теклис, когда его близнец пытался объяснить ему принципы работы магии. — Я как будто вижу, как эти узоры будут работать. Я вижу, как все части потенциально сцепляются. Это похоже на то, как я смотрю на карты полей сражений в старых книгах…

— Что именно? — ещё резче спросил Корхиен.

— На каждом поле боя есть определенные очевидные линии атаки. Места, где должны быть размещены войска. Места, где их быть не должно. Холмы с чистыми полями огня для лучников над остальной частью поля. Ровные участки, где кавалерия может быстро наступать. Леса и болота, которые могут охранять фланги. Вы можете видеть эти вещи, когда смотрите на карты.