Рэй Кетов - Путь черпия

— Можешь засунуть свой билет в одно место! Цены поднялись. Старому Экберту понадобилось больше денег на обучение новых черпиев, видите ли. Пустоумие их побери! Мерзкие полумороки! Улетишь следующим рейсом… если найдёшь ещё пять доринтов. Хех!

— Простите, но это всё, чем я располагаю, — Артур решил не упоминать, что он и есть тот самый черпий, два дня назад окончивший обучение в семинарии, что в семи лигах к северу отсюда. «Полумороков», как с презрением в народе называли черпиев, особо не любили, и в некоторых случаях на них могли даже напасть. Противники использования божественного пара считали их виновными в распространении ветреного пустоумия. Именно из–за подобных убеждений, эта категория священнослужителей предпочитала оставаться инкогнито.

Блестящий лоб билетёра покрылся морщинами. Маленькие свиные глазки почернели, яростно метая искрами. Что за настырный юнец!.. То ли по велению волшебной палочки, то ли из–за нарастающего роптания толпы, а может и просто из жалости, но лицо старика приняло добродушный вид, сменив гнев на милость.

— За десятку можешь долететь до Йоркнира, а там на перекладных не более шести лиг до столицы. Устраивает?

— Конечно! Благодарю, сэр! — Эдельманн чуть не подпрыгнул от радости. Эта поездка слишком важна для него, и если бы не сто тридцать лиг, отделяющих его от Галифаста, он бы добрался до него пешком.

— Проходи давай. Не задерживай очередь, — улыбающийся старик дёрнул за рычаг, поднимающий турникет и кивком головы указал на подъёмники.

Артур в три шага оказался на лифтовой площадке. Запрыгнув в решетчатую кабину, он кинул в ноги только что снятый рюкзак и прикрыл за собой защитную створку. Лифт дёрнулся и поскрипывая, пошёл вверх.

Посадочная платформа располагалась в верхней точке причальной башни аэровокзала и высилась над землёй на пятьдесят футов. Отсюда открывался неплохой вид на третий по величине город королевства. Вымощенная брусчаткой главная площадь Ганибада, имеющая по обыкновению прямоугольную форму, пронизывалась узкими лучами улиц, берущих начало с городских окраин.

Первый ряд строений, тянущихся по периметру, использовался в основном для административного и торгово–хозяйственного назначения. В них располагались всевозможные лавки, цирюльни, похоронные агентства, барахолки, аптеки и несколько элитных пабов.

Над всем высились местные достопримечательности, образующие собой треугольник. Во главе стояла окружённая колоннами ратуша, фасад которой украшали величественные скульптуры, увековечившие первых церковных мучеников. Одна из них указывала перстом на дом Трёхликого бога, а вторая — на собор Святого Люция.

Черепичные крыши домов, простирающиеся почти на пятьсот ярдов вокруг, кое–где разбавлялись водонапорными башнями и единственной на весь город пожарной каланчой. На западе торчали верхушки портовых кранов, а на востоке, с самой высокой точки в Ганибаде — посадочной фуникулёрной платформы — в горы уходила канатная дорога.

Огороженная деревянными перилами площадка безаварийно простояла добрых двадцать лет, несмотря на то, что некоторые считали её хлипкой. Управление аэровокзала клятвенно заверяло, что ежегодно проверяет целостность несущих конструкций и безопасности пассажиров ничего не угрожает. Хотя в журнале происшествий всё–таки имелось несколько портящих статистику записей. В прошлом нередкими бывали случаи, когда во время конфликта один из его участников оказывался сброшенным с верхотуры, но после того как этажом ниже натянули страховочную сетку, подобные инциденты прекратились.

Артур сдвинул решётку вбок и ступил на деревянный помост. К его удивлению, трапы с «Экберта ΙΙΙ» ещё не спустили, и на посадочной площадке в ожидании собралось порядка семидесяти человек. В кармане начало разливаться тепло, охватывая часть груди. Черпий прижал оттопырившийся лацкан и с тревогой всмотрелся в разношёрстную толпу. Где–то таилась угроза, но к счастью, не направленная на него. Может кто–то кому–то просто хочет набить морду?

В стороне неровными штабелями лежали чемоданы, тюки и прочий людской скарб. Отдельно стояли клетки с редкими породами птиц и животных. Возили такое добро на продажу в Институт естествознания. Галифастcкие натуралисты давали хорошие деньги за уникальные образцы органической жизни.

— Как думаешь, кто это был? — стоящий рядом парень толкнул Артура локтем.

— А? Где? — Эдельманн не сразу понял о чём идёт речь.

— Человек в чёрном плаще. Тот, кто в рупор говорил. Кстати! — парень приветственно протянул руку. — Бенджамин Уайт из Хиршта. Лечу в Галифаст.

— Не знаю, похож на боевого клирика, а может и нет. Приятно познакомиться. Артур из… — Эдельманн недоверчиво осмотрел нового знакомого. Широкий лоб. Рыжие замасленные волосы. Твидовый пиджак, на пару размеров больше чем нужно. Изъеденный молью шерстяной шарф и полупустой мешок, висящий на перевязи. На ногах широкие штаны до щиколоток и стоптанные туфли. Типичный образ неотёсанного фермера из глубинки. Наверняка сбежал от родителей в поисках лучшей жизни. По крайней мере, так подсказывала урна проницательности, что пульсировала во внутреннем кармане. — А, забудь. Тоже бы летел в Галифаст, но лечу до Йоркнира.

— Собрался поступать?

— Да. Вроде того. Ты тоже?

— Ха! Конечно нет! Из дома сбежал. Отец заставляет рыться в земле и сажать рожь, а мне это неинтересно. Моя мечта — служба на летающем броненосце, но туда с улицы не берут. Хочу, покамест, наняться кочегаром на угольную баржу, а там как карта ляжет.

«Значит, урна всё–таки верно подсказала. Старый монах Ульрих не подвёл и правильно подобрал созвучие. Впрочем, так же, как и с урной сострадания», — про себя отметил Артур, вспоминая недавний разговор с билетёром.

Черпию, после успешного окончания обучения, выдавался набор из дюжины урн первого класса. Каждому свой, согласно специализации ученика. Артур стал обладателем урн круга жизни. О таких «помощниках» простому человеку оставалось только мечтать. В этом и заключалась опасность — на рассекретившегося черпия открывалась настоящая охота. Могли даже и прихлопнуть ради обладания урнами. Несмотря на то, что те взаимодействовали только со своим носителем и всегда настраивались индивидуально. Поговаривают, что чёрный рынок церковных ценностей полнится подобными реликвиями.

— Пойдём. Сходни опускают, — Артур кивнул на выдвигающиеся из днища гондолы трапы. — Легко оделся. Места–то, наверное, на палубе. Дуба дашь.

— Есть чем согреться! — Бенджамин многозначительно похлопал по мешку и подмигнул. — Составишь компанию?

— А чего бы и нет! — черпий решил более не сторониться людей, а наоборот, продолжить путь сообща. Новый знакомый вроде как недурной и помыслов злых не имеет. Опять же исходя из эмоциональной окраски импульсов, посылаемых благословлёнными урнами. Сейчас подходящее время слиться с толпой, да и выведать у спутника последние сплетни тоже будет нелишним.