Сергей Семаргов - Последняя звезда [litres самиздат]

– Да, Павел Андреевич!

– Тогда я тебе не завидую, Тодд.

– Очень хорошо, что они ушли, господин полковник, – сказал Филби, у которого отлегло от души. С самого начала войны он боялся только одного: случайного столкновения с кем-нибудь из своих друзей-троянцев на поле боя. Сможет ли он нажать на курок? А если сможет, как после этого жить?!

– Это очень опасные противники, Павел Андреевич, – сказал Тодд. – Троянцы не трусы, наоборот, они прекрасные воины, очень хорошо организованные. Это целый народ-воин, который чтит свои традиции. Однако их очень трудно привлечь на свою сторону. Они не воюют, если дело напрямую не касается выживания их собственного рода.

– А разве крэглинги – не их род?

– Они не считают крэглингов полностью своими. Да, они внутри народа крэглингов, у них единый язык и генетика, но всё же Троя считает себя отдельным этносом. Чтобы стать Троянцем, необходимо пройти долгую систему обучения, потом испытания и посвящение. А крэглинги эту культуру, собственное наследие предков, уже растеряли.

– Однако, не слабые познания для простого охотника! – Вольтов подмигнул, – И ты говоришь, что какая-то крэглингская лесная народность – опасный противник? Что же у них есть такого, кроме старческих бредней, которыми они пичкают молодых заезжих охотников? – Вольтов опять подмигнул, Филби эта подколка зацепила.

– Эти «старческие бредни», как Вы говорите, на самом деле, представляют собой стройную психологическую систему, целое искусство. – Хотя, конечно, термин «психологическое» не слишком правильно отражает её суть.

– Вот как? И на чем основана эта система?

– На знании человеческой природы, которую они умеют выворачивать, практически, на изнанку. Они из человека верёвки вьют, уж поверьте, я сам видел. А как охотникам им и подавно нет равных.

– Хм… И что, наш психологический отдел не заинтересовался твоим отчетом?

– Отчетом? – Филби опешил. – Я и не писал отчетов, Павел Андреевич. Это ведь моё личное увлечение…

– Для разведчика нет личных увлечений! – отрезал Вольтов. Все его увлечения – это достояние коллег. А ты не поделился такой важной информацией о потенциальном противнике, да ещё накануне войны! Ведь их знания можно использовать, как оружие!

Оружие! Филби прикусил язык и тут же попытался «передёрнуть карты»:

– Но, Павел Андреевич, у троянцев другая цель! Все эти знания существуют с целью выживания и самопознания. Любые способности они рассматривают как ступени мастерства и средства для дальнейшего движения. Как оружие их, конечно, можно использовать, но для армии они не подойдут, слишком долго учиться. А если мы станем использовать их поверхностно, то это приведёт к тому, что мы потеряем суть. И сила этих знаний будет уже совсем не та. Это индивидуальное знание, скорее философское.

– Ладно, это всё лирика! – Вольтов отмахнулся. – Один черт сейчас ни до философии, ни до исследований! Займёмся этим после войны!

– Так точно, сэр! – отчеканил Филби. Хорошо, что Вольтов не слишком увлёкся рассказом о троянцах, ни к чему это! Надо будет непременно разыскать их после войны! Республика никогда не найдёт жителей тройной звезды, этих чудо-охотников, мастеров преследования и маскировки, если только они сами этого не захотят. А вот он, Филби, найдёт их обязательно! Найдёт, потому что ему очень важно продолжить учёбу. Но военных туда пускать ни в коем случае нельзя, если они сунутся к Тройной звезде, то учиться уже будет и негде и не у кого. Филби представил своего учителя сидящим в колбе для опытов и ему стало не по себе. Черт его дёрнул рассказать про троянцев! Надо было сказать: охотники, сафари, отдых. А он: знание, культура, психология! Дурак!

– Павел Андреевич, если хотите, можем съездить поохотиться на какую-нибудь крэглингскую планетку. Как-нибудь после войны, – сказал Филби и осёкся, – если, конечно, удастся выжить в этом бою.

– Ну, батенька, на это даже и не надейтесь, выжить нам не удастся! Крэглинги постараются, – и Вольтов «одобряюще» засмеялся. – Дарий!

– Я! – отозвался виртуатор. – Филби отметил, что полковник впервые называет свой виртуатор по имени в его присутствии. Сначала перешёл на «ты», потом открыл «семейное имя», знаки были добрыми, говорящими о доверии.

– Пусть наши мастера усилят катер дополнительной энергоустановкой и хорошими щитами, – распорядился полковник. – Пусть поставят на нём эту новую систему, как её, которая моделирует магнитное поле планеты?..

– М200 65 65 {M200 – защитный экран, модулирующий магнитное поле, мощностью равное целой планете. Новейшая разработка.} , сэр!

– Точно, М200!

– Будет сделано, сэр! – подтвердил виртуатор Дарий.

– Видишь, Филби? – спросил полковник, теперь уже не скрывая довольной улыбки, – Смертники не мой конёк. Мы разведчики не любим лезть на рожон! Уж если рисковать, то обдуманно. У тебя есть ещё вопросы, капитан?

– Никак нет, сэр!

– Свободен! Иди, высыпайся, ты мне скоро понадобишься бодрым и весёлым!

Филби щёлкнул каблуками, развернулся и вышел из кабинета Вольтова.

– Нет, нет, и ещё раз нет! Евгений! – Филби редко повышал голос, но сейчас и был как раз тот самый редкий случай. Евгений хотел идти на штурм. Капитан отказывался его брать. Одним словом, повод для ссоры был самый, что ни на есть, подходящий.

– Тоддик, дурашка, чего ты сопротивляешься? – Евгений явно не собирался отступать.

– Зря стараешься, Евгений, меня зовут Тодд Филби, никакого «Тоддика» я не знаю.

– Ну не злишь, Тоддушка, я же ласково так тебя называю, такие имена существовали в русском языке.

– Опять же, зря стараешься! Человеческий язык я знаю, а вот с русским знаком хуже.

– Ну, Тоддюсенька надо же знать языки своих предков!

– А ты мне зубы не заговаривай!

– Не сопротивляйся, Тоддик, я же всё равно пойду.

– Да не пойдёшь ты! Я прикажу, – и ты никуда не пойдёшь!

– В таком случае, тебе придётся меня посадить на губу, потому что я всё равно пойду!

– Отлично! Нет ничего проще! Сам подсказал! Сейчас вызову конвой и отправлю тебя на губу! – Филби демонстративно затребовал связь с гауптвахтой.

– В таком случае, тебе придётся меня отдать под трибунал, потому что с гауптвахты я сбегу и всё равно пойду.

– Тогда я сейчас вызову конвой и отдам тебя под трибунал. Посидишь до суда за неповиновение, схлопочешь каких-нибудь десять суток ареста, и будешь жив.

– Боюсь тебя разочаровать, Тоддушенька! Но я и из-под конвоя сбегу. Ты сомневаешься в моих способностях разведчика-диверсанта?

Филби задумался. Он понимал, что Евгений Вязин, действительно без труда уйдёт из-под стражи, переломает охранникам руки-ноги, а себе всю карьеру, захватит корабль, если понадобится, но в бой пойдёт, раз уж решил.