Андрей Уланов - День револьвера

– Ы-ы-ы-ы…

– Скажи, зеленый, – произнес я, – ты хоть иногда пробовал постичь разницу между «ценное, компактное и легкое» и «все, что попадется под руку»?

– Ты не гоблин, – Толстяк осуждающе покачал головой, – тебе не понять. Ты всего лишь еще один зажравшийся человечишка. Тут… целое племя могло бы пить неделю, не просыхая!

На самом деле я как раз вполне понимал его. Пусть Кейн Ханко и не был нищим дикарем, но пареньку из захолустья тоже не часто выпадает случай постоять рядом с грудой трофеев – а затем повернуться и уйти прочь. Я бы тоже мог прикинуть стоимость этой кучи в коровах или овцах – а толку? Сильнее захочется сделать глупость, вот и все.

– Верно, я не гоблин. Поэтому в Запретных Землях меня в первую очередь занимает вопрос: как сохранить шкуру целой?

– Мы могли бы в несколько ходок перетаскать все это добро парой миль дальше и хорошо прикопать.

– Именно так я и собираюсь поступить, зеленый…

– Чо, правда? – похоже, гобл не поверил своим ушам. И правильно сделал.

– Истинная, Толстяк, истинная. Но только не с «все это добро», а с тем, которое «ценное, компактное и легкое». Исключение, – подойдя вплотную к гоблу, я ткнул пальцем в его новый пояс, – будет сделано только для оружия.

– Но, эй-парень…

– Никаких «но», гоблин. Шутки закончились. Мы лезем к черту в пасть и свинец пуль для меня сейчас дороже золота.

Толстяк тяжело вздохнул.

– Схожу, проверю еще раз седельные сумки. Мало ли…

После ухода гоблина я попытался вернуться к прерванному еще вампиркой занятию – переборке кучи ружейных патронов. Но теперь что-то мешало мне спокойно работать, нарушало сосредоточенность – дурацкое чувство, когда непонятно что грызет изнутри. Промаявшись минут десять, я отложил наполовину заполненный патронташ, встал и огляделся.

На вид ничего не изменилось. Небольшая поляна посреди колючего кустарника, бурый от пепла и крови песок, а в небесах – солнце и полдюжины стервятников. Гоблин, как и обещал, потрошит сумки, а девушки… – я сглотнул, – закончили переодеваться. Обе – Лисса решила последовать моему примеру, обзаведясь пончо. Песочно-желтым, с красными полосками… хотя какая разница, подумал я, к завтрашнему полудню оно будет, как и мое, цвета пыли.

– Сунь-цзы учит, – донеслось до меня, – что самая лучшая война – разбить замыслы противника; на следующем месте – разбить его союзы; на следующем месте – разбить его войска.

– А этот Сунь-цзы часто дрался с вампирами?

– Не знаю, – неуверенно произнесла Лисса. – Возможно, что с ними он вовсе не воевал.

– Заметно.

– Венга! – позвал я. – Подойди.

Надеюсь, мисс графине не взбредет в голову требовать какого-то правильно-дворянского именования? У нас тут все-таки Новый Свет и демократия…

– Теперь стало хорошо?

Что ж, мой совет был выполнен – она подобрала рубашку с длинными рукавами. А еще – с кружевными манжетами, глубоким вырезом на шнуровке и розовой вышивкой.

– Стало… значительно лучше, – я предпочел увильнуть от прямого ответа. – Можно пару вопросов?

– Спрашивай.

– Эти вот… – я указал на ближайший гроб, – откуда они взялись и чего тут забыли?

– Балканы. Не знаю.

– Так…

В натащенной нами куче трофеев была фляга – я лично приволок её туда, предварительно удостоверившись в содержимом. Хорошее абрикосовое бренди – три-четыре глотка, и ты вновь чувствуешь себя готовым к разговору с…

– Эй, ты куда?!

– Ты сказал «пару вопросов». Ты задал два вопроса. Я ответила.

– Это был оди… – начал я и осекся. Действительно, «откуда» и «чего» можно было посчитать за два. А два – это как раз пара. Все верно, Кейн, старина и впредь не забывай – ты имеешь дело с человеком… с вампиркой, которую обучили математике.

– Я хочу задать еще вопросы. Много вопросов, – уточнил я.

На этот раз она села – прямо на песок. Меня при подобной попытке прижгло даже сквозь брюки, пришлось подстилать брезент… впрочем, сегодня у неё наверняка появилось особое мнение на тему: что такое горячо.

– Давай начнем сначала. Ты говоришь, что эти вампиры явились с Бакланов?

– Балкан.

– Ну да. А эти Балканы – они же дальше, чем Китай, где-то за Европой, в России, на жутком севере… если правильно помню? – неуверенно закончил я.

– Нет. Балканский полуостров находится на юго-востоке Европы.

– Всегда подозревал, что у нашего географа неправильный глобус, – пробормотал я. – Ладно, едем дальше. Ты случайно не знаешь, почему они сорвались в такую даль с этих своих Бак… ну, откуда явились.

– Они сотрудничали с турками. Султан позволял им охотиться на местных повстанцев. Когда турок погнали, эта территория отошла австрийской империи.

– После чего вампирам там стало неуютно, – кивнул я. Кажется, что-то такое мелькало в газетах – не про вампиров конкретно, а вообще про турецкие дела. Всякие ужасы… которые, как выясняется, кое в чем были вполне реальны. Впрочем, никто у нас не уделял большого внимания заокеанским сплетням – даже сама газетенка, лепившая их где-то между сообщением об урагане в Канзасе и объявлением о пропаже девятилетней мисс Элли Смит.

– И они решили перебраться в Новый Свет, подальше от инквизиции.

– Они решили перебраться во Францию, – сказала Венга. – Сначала. Путешествовали под видом цыган. Один табор стал на земле отца, в двух лье от замка. Отец распознал их, вызвал охотников. Мы убили почти всех – и вампиров, и слуг.

Не знаю – то ли она как-то передала мне обрывок своих воспоминаний, то ли просто сработало мое не в меру живое воображение – но я вдруг увидел зеленый луг, яркую ткань шатров… а вот языки пламени, наоборот, были почти невидимы в солнечных лучах. И – тела убитых вокруг.

– Мы… – я замялся, – ты тоже там была?

– Да.

Самое жуткое в ней, подумал я, это все-таки голос. Не седые, словно у древнего старца, волосы, не звездочки на месте зрачков и уж точно не клыки, а голос – все время ровный, с одной и той же интонацией. Так мог бы говорить свежий зомби, хотя обычно у мертвецов проблемы с членораздельной речью. О вампирах я такого не слышал – да и, помнится, Мэлоун беседовал с шерифом вполне по-человечески – возмущался, злился и все такое.

Интересно, а не могло быть так, что вампирка все же умерла от ожогов, а мы её… подняли? Зомби-вампир… чур меня, чур… и потом, она же надела крест.

– Агент Ватикана не верил отцу, подозревал засаду. Нам прислали молодых охотников. Кто-то из вампиров сумел ускользнуть. Через месяц барон ворвался в наш замок.

– Барон?

– Так называл себя глава Семьи, которая была в этом караване.

– Ну, с первой частью разобрались, – соврал я. На самом деле кое-какие вопросы у меня осталась, вернее, возникли по ходу разговора – но ничего такого, что не могло бы подождать.