Вадим Филоненко - СТО РЕНТГЕН ЗА УДАЧУ!

Мы остановились в тени вездесущих лиственниц перед тем самым открытым пространством. Вольно или невольно, но я встал так, чтобы деревья закрывали нас от часовых. Рядом со мной застыл Потап. Он вообще последние часы вел себя странно: то и дело впадал в прострацию, не отвечал на вопросы и повторял, как тень, все мои движения.

Ушастик, напротив, после блокпоста словно ожил. Его регенерация полностью завершилась. Рысенок был сыт, здоров и доволен жизнью. Я чувствовал - секалану до чертиков нравится его новая стая, то есть мы с Потапом. Звереныш искренне собирался провести с нами остаток своих дней. Жаль, что это невозможно - нам придется расстаться. Причем прямо сейчас...

Ушастик встрепенулся и недоуменно уставился на меня.

- Тебе на Стрелку хода нет, - пояснил я.

'Почему?'

- Там ученые. Они станут проводить с тобой опыты.

Рысенок наклонил голову, пытаясь осознать, что я имею в виду. Он не понимал слов, как таковых - воспринимал образы, эмоции. Такие понятия, как 'ученые' и 'опыты' были ему незнакомы. Я напряг воображение, представил операционный стол, на котором лежит связанный секалан. Рядом стоит человек со скальпелем и собирается порезать рысь.

Ушастик тревожно дернул ушами - картинка ему не понравилась.

'Ученые убьют меня?'

- Не знаю. Но, скорее всего, да. Не стоит рисковать. - Я спохватился и покосился на Потапа. Но тот стоял абсолютно безучастный и никак не реагировал на наш разговор, будто оглох.

'Ты защитишь меня!'

Я отрицательно покачал головой:

'Не получится. Как бы мне самому не оказаться в скором времени на том самом операционном столе. Вдруг я на самом деле мутант?'

'Не ходи туда, - заскулил Ушастик. - Лучше пойдем на закат. Там много вкусной пищи...' В его воображении возникла картинка: окрестности Муторая, битком забитые вольными бродягами, которых мы убиваем и едим.

Я хмыкнул: веселенькая перспективка!

- Нет, Ушастик. Иди один. Ты выздоровел, окреп. Наберешь себе новую стаю панцирных псов.

'А ты?'

'А мы с Потапом на Стрелку. К людям. Кстати, помнишь, ты назвал нас с ним разными? Будто я - такой же, как ты, а он другой. Что ты имел в виду?'

На этот раз секалан сумел сформулировать ответ:

'Ты - живой, как и я. А он - мертвый, как и все зомби...'

Открытое пространство до забора мы с Потапом преодолели без проблем. Еще издали я помахал рукой часовым на вышках, обозначая свои миролюбивые намерения. Снял с лица капюшон, показывая лицо.

- Бедуин, ты? - прозвучал окрик. - А с тобой кто?

- Да это ж Потап. Ты что, не признал?

- А, Потап... Здорово, - Часовой высунулся из укрытия, подошел к краю вышки и помахал нам рукой. - Проходите к шлюзу. Сейчас дам отмашку на пост, вам откроют.

Одна из створок внешних ворот поползла в сторону, открывая проход в крытый бронированный коридор, который соединял собой оба забора: внутренний и внешний.

Коридор вел в шлюз-предбанник - небольшое помещение без окон, все стены, пол и потолок которого были обшиты специальным антирадиационным листовым материалом на основе свинца. В дальней от входа стене виднелась еще одна дверь, которая собственно и вела внутрь лагеря. Но чтобы попасть туда, сначала нужно пройти короткую проверку, а если потребуется, то и дезактивацию.

В шлюзе вдоль стен стояли металлические шкафы для оружия - своеобразные сейфы с кодовыми замками, вроде тех, что в камерах хранения в аэропортах. Таков порядок: все пришлые обязаны при входе сдавать оружие.

Я выложил 'Макарова' и 'Калаш'. Взглянул на стоявшего неподвижно Потапа:

- Чего ждешь? Клади автомат.

Он послушно выполнил. В его глазах и жестах уже не осталось почти ничего человеческого - передо мной стояла самая настоящая механическая кукла с крохотными остатками разума.

Я скрипнул зубами и посмотрел в сторону открытой пока внешней двери. Ну, что мне делать, а? Уйти вместе с Потапом, присоединиться к Ушастику и бродить по диким землям этаким трио мутантов, распугивая бродяг и хуги? Или пристрелить Лешу, как он и просил? А потом застрелиться самому?

Тяжелая входная дверь медленно начала закрываться. Еще не поздно уйти...

С тихим вздохом дверь встала на место, плотно садясь в пазы. И сразу же начала открываться вторая - внутренняя.

В шлюз вошли двое дежурных: 'ботаник' в полном костюме высшей биологической защиты и боец в эскаде (сокращенно от 'энергетического силового костюма, адаптированного для аномалий'), этакий ходячий бронированный танк. Боец застыл в дверном проеме, автомат держал опущенным, но я был уверен: в случае чего, ему хватит времени, чтобы изрешетить нас с Потапом пулями.

Я решительно захлопнул ячейку шкафа, в котором осталось оружие. Выбор сделан. И будь что будет...

- Здорово, Бедуин. Привет, Потап, - заговорил 'ботаник', а боец у двери молча сделал приветственный жест рукой.

Сквозь закрытые, непрозрачные шлемы я не мог разглядеть их лиц, поэтому не знал, кто такой этот молчун в эскаде. А вот 'ботаника' узнал по голосу, который через мембрану шлема прозвучал хоть и слегка искаженно, но вполне узнаваемо. Это был биофизик Николай Кузнецов, младший научный сотрудник. Нормальный парень, фанат науки и все такое.

- Как дела, Коля? - спросил я.

- Все окей. А что у тебя с ногой?

- Сломал. Рассчитываю получить у вас медицинскую помощь.

- Получишь. Потап, а ты здоров?

- Как хуги и упырь вместе взятые, - поспешно ответил за Лешу я.

Мне очень не хотелось сейчас объяснять посторонним странное поведение Потапа. Ну, не мог я смириться с тем, что мой лучший друг превратился в зомби! Умом уже принимал этот факт, а душой нет. Мне казалось, пока вслух приговор не произнесен, еще остается надежда...

- Окей. - Кузнецов принялся проверять нас дозиметром.

- Что новенького на Плюке? - заполнил паузу я.

- Где? - не понял Николай.

- На Плюке. Это планета такая, выдуманная. Из фильма одного, 'Кин-дза-дза' называется. Не смотрел? Зря. Отличный фильм. Будет случай, посмотри.

- Ты мне мозги не пудри, - фыркнул Кузнечик. - И зубы не заговаривай. Лучше сразу говори: аномальные образцы несете?

Цацки или по-научному образцы аномальной активности полагалось безвозмездно передавать в руки ученых для исследований. На самом деле егеря сдавали лишь небольшую часть хабара, остальное припрятывали и затем продавали перекупщикам.

Николай спросил больше для проформы, чем всерьез. Если мы сами не захотим отдавать добычу, силой ее отнимать никто не станет.

- Мы пустые, Коль, - слукавил я. - Давай, пропускай нас внутрь. Еле на ногах стоим от усталости, а Потап так вообще спит на ходу.

- Да уж, как-то странно он себя ведет...

- Устал! - отрезал я. - Мы трое суток без сна. Ты нас как, вообще, в лагерь пускать собираешься или нет?

- Собираюсь, конечно. Ты чего завелся-то? - миролюбиво спросил Кузнецов.