Илья Бердников - Проходимец по контракту

Я ожидал, что нас встретит вооруженный конвой, подвергнет обыску, возможно — на нас наденут наручники, но нас ожидал на палубе все тот же молодцеватый симпатичный черноглазый паренек, каким-то чудом умудрявшийся удерживать на голове немыслимо сдвинутую набок фуражку. Больше никого. Словно кто-то хотел, чтобы как можно меньше людей знали о нашем пребывании на борту этого катамарана-авианосца.

Нэко выключил двигатели. Боковые половинки фонаря кабины плавно открылись, уходя вверх, и я с наслаждением вдохнул влажный морской воздух, теплым ветром ворвавшийся в салон. Я спустился на палубу, оставив оружие в кабине и крепко прижимая к себе Маню. Из севшего неподалеку «крокодила» легко спрыгнул капитан Икева Джангат, одетый на этот раз в красивый строгий комбинезон темно-зеленого цвета, погладил свою седую бородку и направился к нам. Слегка поклонился, подойдя…

— Алексей-нэр, приятно видеть вас на моем корабле, — сказал он, и я не услышал фальши в его голосе, хотя кто знает этих военных!

— Могу сказать, что тоже пока не испытываю неприятных чувств, Джангат-сэнге, — ответил я, сопровождая слова поклоном.

— Я рад тому, что вижу вас и вашего замечательного ису в целости и добром здравии, — продолжил, удовлетворенно улыбнувшись, капитан. — Я предлагаю пройти в кают-компанию для того, чтобы обсудить несколько вопросов, которые накопились за последние дни, но, в первую очередь, хочу пригласить вас на поздний обед, там накрытый, или ранний ужин — как вам будет угодно. Думаю, — он показал рукой на салон нашего «юми», как называл его Нэко, — что ваши осторожные друзья не откажутся составить нам компанию.

Нэко, а за ним и Ками неторопливо выбрались из кабины, подошли к нам. Блин, хоть бы пушки свои побросали! Догадались, слава богу…

— Я слышал о вас, многоуважаемый Нэко-сан, — поклонился капитан Джангат. — Не всегда, конечно, приятные вещи…

Глаза Нэко превратились в две узкие щелочки.

— Я также слышал о вас, капитан. И тоже весьма двойственные слухи.

— Вот и хорошо, значит, нам проще будет понять друг друга, — кивнул капитан Джангат и гостеприимно повел рукой. — Пройдемте. О вашем штурмане не беспокойтесь: его сейчас транспортируют в медицинский отсек, где окажут всю необходимую помощь, если она потребуется. Лейтенант! — Встречавший нас невозмутимый паренек поклонился. — Распорядитесь и проводите гостей. Я же, с вашего позволения, переоденусь.

Мы, вслед за лейтенантом, пошли по палубе к довольно просторному входу в одном из корпусов катамарана, поднимавшемся метров на пятнадцать над палубой, миновав небольшой по протяженности, хорошо освещенный коридорчик, мы оказались в роскошном на вид полукруглом в сечении зале, где стоящий посредине овальный стол сверкал различной посудой и столовыми принадлежностями.

Усевшись по приглашению лейтенанта за стол, я, продолжая держать Маню на коленях, внимательно окинул взглядом зал, могущий по комфорту и обстановке соперничать со многими ресторанами: деревянные лаковые панели, металлические кованые экраны с вычурными изображениями парусных судов, роскошные хрустальные люстры-полушария на сводчатом потолке, затейливая мебель, дорогая, с первого взгляда, посуда на столе… Что ж, неплохо устроился капитан Джангат, неплохо. Странно было подумать, что мы находились не в салоне-ресторане пассажирского океанского лайнера, а в кают-компании боевого корабля.

Я взглянул на Нэко: тот явно чувствовал себя не в своей тарелке, но виду не подавал. Мне очень хотелось расспросить его, что он знает о нашем гостеприимном капитане, но я благоразумно решил перенести это на будущее время, когда у нас будет более подходящее окружение.

Ками тоже притихла. Создавалось впечатление, что окружающая нас обстановка давит на девушку, отчего та казалась еще более маленькой и хрупкой. Что ж, по крайней мере, она не выказывала желания кидаться своими любимыми гранатами, что уже радовало.

«Так, — вдруг вспомнил я, — а как ты, дорогой, есть собираешься? Забыл о губе?»

Я осторожно, стараясь делать это незаметно от других, вытащил из-за нижней губы ленту переговорного устройства и спрятал ее в карман джинсов. Оставалось только надеяться, что ничего особо острого мне не предложат: простреленная губа вряд ли бы вынесла перец.

— Сейчас будут подавать на стол, — раздался голос сзади нас. — Чувствуйте себя спокойно, как в гостях у лучшего друга.

Капитан Джангат вошел в кремовом костюме-кителе, в котором явно угадывались восточные мотивы, но это скорее подчеркивало его красоту и изящество. Выглядел он потрясающе, чем-то напоминая капитанов российского парусного флота где-то середины тысяча восьмисотых годов, но с некоторой поправкой на Восток. Я сразу почувствовал неловкость за свою огромную кожаную куртку и измазанные ржавчиной и кровью джинсы.

— Красиво у вас здесь, — заметил я, когда капитан сел за стол и низкорослый расторопный стюард налил вино в бокалы. — И как-то…

— Не по-шебекски? — поднял брови капитан. — Что же, я могу ответить на это: я ведь не только на Шебеке побывал. Пришлось постранствовать по разным местам. И везде свои обычаи и вкусы. Некоторые мне понравились, некоторые — нет. Но вы не беспокойтесь: кормить вас национальной обрядовой пищей я не буду.

Я насторожился, глядя на его невозмутимое лицо и больше угадывая, чем наблюдая, легкие искорки смеха в карих прищуренных глазах. Действительно, капитан не выглядел простым воякой. Нет, он больше мне напоминал человека влиятельного и при этом — самостоятельного, имеющего свое мнение и планы.

И очень информированного, к слову.

— Я думаю, — проговорил капитан, когда стюард вкатил в кают-компанию многоэтажный столик, уставленный парящими и распространяющими головокружительный аромат емкостями, — что неплохо бы вам было сначала подкрепиться после трудов ратных , а после и поговорить можно будет по душам. А, Алексей-нэр?

Я, просто ошарашенный этой фразой, произнесенной на русском языке, только и смог что кивнуть, и, пожелав всем приятного аппетита, принялся за нежнейшую котлету на косточке, стараясь использовать как можно непринужденнее нож и вилку, инкрустированные красивыми вставками из полированного бирюзового камня. Нижняя губа приняла процесс еды благосклонно и даже почти не болела, не мешая мне наслаждаться сочным, политым каким-то кисло-сладким соусом мясом. Все испортила Маня, сунувшись в тарелку и стащивши котлету, забрызгивая стол и мои колени соусом.

— Да, мы совсем забыли про вашу красавицу, — заметил капитан, еще больше подпустив блеска в смеющиеся глаза.

Он отдал какое-то приказание стюарду, и тот, сняв со стола, поставил на пол, прямо на пушистый ковер, широкое блюдо с какими-то колбасками. Я спустил Маню с рук и подтолкнул к блюду. Гивера недоверчиво понюхала запахи, доносившиеся от колбасок, и вопросительно взглянула на меня.