Владимир Яценко - Десант в настоящее

Василий стоял рядом, участливо глядя на него с высоты своего роста.

И он не улыбался.

Порезы на ступнях оказались глубокими и сильно кровоточили. Исчерпав запасы йода и пластыря из своей аптечки, Отто принялся потрошить "трофейные". Разноцветные капсулы препаратов почему-то раздражали его.

"Да что это со мной? — растерянно подумал Отто. — Реакция на стресс? Что меня так тревожит"? Он ещё раз взглянул на препараты: красный, жёлтый, голубой… и опять почувствовал беспокойство. Тогда он отвернулся от пёстрых внутренностей аптечек и сосредоточился на ногах.

— Думаешь, оно того стоило? — спросил Василий.

Отто бросил взгляд на ящики, лежащие неподалеку, и скупо ответил:

— Откроем, посмотрим…

Состояние ног сильно беспокоило. Кроме того, он остался без обуви. "Никакая сила не заставит меня опять лезть в воду за ботинками, — сказал себе Отто. — Я не смогу этого сделать! Это выше моих сил". Шансы выкарабкаться из этой переделки и так были невысоки. А теперь с искалеченными ногами, босиком, ему, конечно, далеко не уйти. И опять он не смог сдержать усмешки: вчера он всерьёз подумывал покончить с жизнью, а теперь скорбит по утерянным ботинкам.

Когда раны были обработаны, прежде чем сделать попытку встать на ноги, Отто решил привести в порядок разбросанные вокруг аптечки. Василий присел рядом, но естественная в сложившихся условиях помощь чужого человека, вызвала у Отто протест и озлобление. И это несвойственное его натуре раздражение, тоже усиливало растущее беспокойство.

— Знаешь, Иван, — сказал Отто, — что-то я не в себе. Ты посиди в сторонке. Я скажу, когда понадобишься.

Что-то он упустил. Что-то очень важное. Вот прямо сейчас, вокруг него, рядом с ним что-то происходит не так, как должно… красный, жёлтый, голубой. Все цвета радуги. Чего-то не хватает. Чего?

Он даже затряс головой. Он не о том думает. Положение опять осложнилось. С израненными ногами он не сможет двигаться несколько дней, а время уходит, забирая с собой короткое местное лето.

Отто сложил в мешок аптечки и попросил Василия принести ящики. Тот уверенно развернулся и пошёл к добыче, снятой с вертолёта.

"Парень идёт на поправку, — подумал Отто. Разноцветие медицинских капсул перестало его тревожить, он чувствовал облегчение. — Вечером ещё раз попробую его разговорить".

Первый контейнер вызвал ощущение досады — обычный набор инструментов. Поблёскивающие хромом гаечные ключи, отвёртки, пассатижи и прочие металлические и звенящие приспособления… Найти им применение здесь, на болоте, было бы делом не простым.

Отто искоса глянул на Василия, но тот лишь сосредоточенно рассматривал содержимое ящика. Это "приобретение" следовало однозначно отнести к бесполезным. Ради этой груды железа не стоило так рисковать.

Зато второй чемодан заставил задержать дыхание. Ящик был заполнен пористым, приятным на ощупь ударогасящим материалом. В трёх ячейках находились одинаковые приборы, четвёртая была пуста.

Отто, не веря удаче, провёл рукой по тёмному дисплею одного из аппаратов.

— Ты не оставил меня, Господи, — прошептал он.

— Что это? — поинтересовался Василий.

— Географический Монитор, — хрипло ответил Отто. — Теперь у нас есть не только карта, но и точное положение на местности.

— Он работает?

Отто перевёл пускатель в рабочее положение, выждал положенные пять секунд для самодиагностики прибора и подтвердил связь со спутником.

На жидкокристаллическом экране тут же появилась координатная сетка, с яркой жёлтой точкой посередине. Спустя минуту "проснулась" база данных и жёлтая точка обросла сложной бахромой линий высот над уровнем моря.

Василий, уколов небритой щекой ухо Отто, склонился над экраном.

— Это что, Урал? — он показал пальцем на горную цепь. — Ну и масштаб!

Отто чуть отодвинулся и укрупнил масштаб. Жёлтая точка, как ей и положено, осталась в центре, но линии поредели. Теперь было видно, что к западу от них протекает большая река, на северо-западе — озеро. Ещё одно переключение — и экран полностью очистился от паутины уровней: это и была плоская поверхность заросшего травой болота.

— Ничего себе аппаратик! — восхитился Василий. Он вывернул голову и взглянул на темнеющее, вечернее небо. — А себя увидеть можно?

— Нельзя, — осадил его Отто. — Это же компьютер, а не телескоп. По данным спутника прибор определяет свои координаты, остальную картинку даёт банк географической карты.

— А вот здесь двойка. Это машинка понимает, что нас тут двое?

Отто промолчал, озадаченно рассматривая незнакомый ему сигнал на дисплее. "Жизнь не стоит на месте…"

— А-а, понятно, это означает, что спутник в одном частотном диапазоне принимает две передающие станции, — неожиданно заявил Василий.

— Ты-то что в этом понимаешь?

— Инструкция, — Василий постучал пальцем по столбику иероглифов, выгравированных серебром на внутренней поверхности крышки контейнера.

"Ну да, — растерянно подумал Отто. — Выходит, это не просто красивый орнамент, оказывается, это инструкция! И как это я не догадался её прочесть? На японском"?

— Тоже мне, Шампольон нашёлся. Если ты такой умный, почему не миллионер?

— Я и есть миллионер…

Но Отто его уже не слышал. Он вдруг почувствовал, как сбилось с ритма сердце.

"Вот оно! Вот так они и шли за мной. Вернее, за своими бриллиантами…"

— И каково оно, быть миллионером? — напряжённо спросил Отто, думая совершенно о другом.

— Терпимо. Временами, даже занятно. Как сейчас, например.

— Миллионеры по болоту не шляются, — медленно произнёс Отто, он уже принял решение. — Лучше скажи, где вторая станция?

— Сейчас, — Василий водил сверху вниз пальцем по столбцам, шевеля губами. — Вот, нашёл, нужно перевести прибор в режим конференции. Что это значит?

— Это значит, что мы переключим здесь и здесь.

Отто нажал соответствующие кнопки, и на экране к северо-западу от первой метки загорелась вторая жёлтая точка.

— А что это за станция?

Но Отто молчал. Вот так его и выследили. По вот этой второй марке, которая точно указывает, где сейчас лежат рюкзаки, плащ и алмазы. Открытие было оглушающим. Наверное, он изменился в лице, потому что Василий слегка отодвинулся.

— Километров тридцать отсюда, — неуверенно заметил он.

— Двадцать пять, — уточнил Отто.

У него перехватило дыхание. Всё напряжение последних суток будто пробило крохотную брешь в сознании и хлынуло через эту брешь расширяющимся потоком наружу.

Ненависть, кровь, гной, яд…

Он застонал. Виски сдавило, кровь хлестнула по глазам. Камень, опять этот проклятый камень! И разбитый джип со сломанным командиром. Забыв о боли в искалеченных ступнях, Отто покатился по ненавистной траве.