Павел Дартс - Крысиная башня

— Пошел ты! Крыс!

— Овца рыжая!

Отвернувшись, надулись друг на друга. Батя с Толиком что-то оживленно обсуждали в кабине, периодически прерываясь хохотом.

Первым прервал молчание Крыс:

— Не, Белка, за овцу извини, но так, знаешь ли, не делают… Через койку оружие выманивать — это недостойно, знаешь ли!

— Пошел ты!.. Где — «через койку»?… Я у Толика по-человечески, по-дружески попросила!

— А что я «по-дружески» не попросил? Мне пистолета не нужно, да?

— А мне и папа всегда говорил: «Мы еще не настолько богатые, чтобы быть скромными!» Вот.

Отвернулись друг от друга, переваривая услышанное.

— Э, молодняк! Как там пленные? — перегнувшись в кузов, крикнул Олег.

— На месте, что им сделается… — угрюмо ответил Крыс.

— Ну тогда подь сюда обои, поговорим.

Крыс с Белкой опять полезли к кабине.

— Белка, насчет пистолета. Этот — не дам. И вот почему, — начал, не отвлекаясь от дороги, Толик, — Каждый инструмент нужен для своего дела. АПБ, Стечкин, — это специфический инструмент. Очень хороший — но специфический. Большая емкость магазина, возможность стрельбы очередями, глушитель, приклад, — это все хорошо и замечательно. Но — он большой. Не для быстрого применения «врасплох», понятно? Это не карманный инструмент, ясно? Потому мне и ПМ тоже нужен. Тем более что и патрон единый.

— То-о-олик!..

— Не ной! Вообще, пистолет — это не оружие. Оружие, — вот, автомат. Пистолет — это так… Быстрая замена зуботычине или ножу. Вот у тебя, Белка, обрез. Винтовочная пуля, между прочим, на два с лишним километра опасна… (он тактично умолчал о том, что 2 км — это при стрельбе из винтовки). А пистолет — тьфу! Так что обрез — это очень серьезно, поверь!

— И я должна теперь таскать эту дубину?? Я не хочу стрелять на два километра, мне это не надо!! Толик! Ты меня не любишь!!

Форд опять вильнул в сторону, реагируя на взрыв громкого хохота Толика и Олега.

— Ну вот, что я тебе говорил?? — сквозь смех сказал Олег, вытирая выступившие слезы.

— Белка… Эля… Не смеши меня, я машину вести не могу… — еле выговорил Толик, и брату: — Да, братан, ты выиграл! Знаешь женщин!

— Вы, значит, еще и спорили на мой счет?? — очень обиделась Белка, так, что у нее на глазах выступили слезы.

— О. О! Следующая стадия! — шепнул батя Толику.

Тот посмотрел на нее в зеркало заднего вида, хмыкнул: — Ты еще разревись тут, красотуля! Аааа, пистолет не хотят подарить, ааа!!! — передразнил он ее.

— Толик… Зачем ты так!.. — с надрывом, с явными слезами в голосе, прошептала Белка. На ее красивом личике было написано неподдельное мучение от сознания предательства любимого человека. Олег не выдержал и в голос засмеялся, закрыв лицо носовым платком. Белка не обратила на него внимания, глядя на Толика, она молча плакала.

— Кис… Ну… Бельченок, че ты… Ну, не реви… — уговаривал ее Толик. Наконец, решился, — Ладно. Этот не дам, я тебе уже сказал, что мне самому инструмент для «близких отношений» нужен; но постараюсь достать тебе тоже. В ближайшее время. Устроит?…

— Обещаешь?… — всхлипнув, спросила девушка.

— Ну ясен пень обещаю; что я, по твоему, делаю; или это как-то по другому называется?? — вспылил Толик, до которого тут же дошло, что его поймали.

Еще раз всхлипнув, Белка улезла обратно в кузов и стала там приводить себя в порядок.

— И ведь, что характерно, не прикидывается! — вполголоса сказал брату Олег, — Ведь на полном серьезе и ревела, и переживала! Вот что значит женская натура! Но своего добилась…

— Ниче не добилась… Захочу — дам, захочу — не стану искать! — набычился Толик.

— Ишь ты какой! «Захочу!» Нет, родной, от тебя тут уже ничего не зависит! Будешь, как миленький, искать ей ствол, она с тебя не слезет!

— Да ладно. Я решил, я и пообещал. Сам.

— Это тебе только кажется. Она захотела — и выжала из тебя то, что ей надо. А что конкретно, — шубу, путевку на Канары, серебряное дешевенькое колечко или «макаров», — это уже не суть важно. Важно, что получила то, что она хотела, а не ты. И не обманывайся, что ты «всего лишь пообещал», — теперь из тебя это «обещание» вместе с душой она вынет… Потому что «она» — это женщина. А женщина в психологических войнах с мужчиной всегда сильнее. Ее сама природа на это заточила. И… И, в принципе, это нормально, и так должно быть. Ненормально, — добавил он со вздохом, — Когда женщина, а, вернее, дура-баба начинает не женскими, а мужскими методами добиваться желаемого, получает за это по-мужски же в нос, — и потом обижается…

Его философствование нарушил Крыс:

— Мне, может, тоже зареветь? Поможет?

Оба засмеялись.

— Серый… Ну ты же не баба. С тобой можно начистоту, без этих хитросплетений…

— Вот, бать, не надо только этих психологических заходов: «Ну ты же понимаешь…» и все такое! Не надо этого «приобщения к проблемам»! Мы это тоже проходили! Я все понимаю — и все-таки тоже хочу ствол!

— Какой?

— Как у Юрика. Вальтер. Или Глок.

— Нахрена тебе? Там с патронами напряг. У меня, вон…

— Тогда ПМ. Или Грач. Или Викинг. Гюрза. ГэШа-18 нравится еще. Вот.

— Начитался уже… Серый… Тут уже Толик проговорил, я повторюсь — пистолет вообще ни разу не оружие! Это так — для самообороны и для решения мелких, локальных специфических задач!

— Бать! Ты меня словами не пугай, я их тоже много знаю! «Специфических!» Вот я и хочу иметь возможность решать эти возникающие специфические задачи максимально эффективным способом, — а не с помощью древнего нагана, да еще переделки!

— Ого! Как сказал… — Толик хмыкнул одобрительно. Олег развернулся всем корпусом и с уважением посмотрел на сына, — Складно изложил…

— Перезаряжать его замучаешься, — добавил Сергей, — Точность никакая. Дальность.

— Ладно. Давай прикинем уровень задач. Вот на примере сегодняшней операции, и на примере многолетнего опыта тех же американских полицейских, которым палить приходится много и разнообразно, можно сказать что? То, что в конфликте, где применяется пистолет или револьвер, — то есть на дистанции от нуля до семи-десяти метров, тебе или хватит одной обоймы, или вторая уже не понадобится. Вообще, по статистике, в среднем в уличном конфликте с перестрелкой расходуется три-пять патронов, дальше или конфликт разрешен, или ты труп…

— Трупом быть не хочу! И потому хочу более эффективный эта… инструмент, чем наган, да еще переделка!

— Серый… Вот об эффективности. В нагане картечина восемь с половиной миллиметров, свинец. В «макарове» — тот же свинец, но плакированный в оболочку, девять миллиметров. То есть по калибру почти равны. Но! В наган ты можешь запихнуть две картечины, — стало быть сделать две дырки с одного выстрела, — останавливающее действие будет вдвое! Помнишь, я тебе про «останавливающее действие пули» рассказывал? Вот. К тому же картечь легче, чем пуля, стало быть быстрее наберет скорость; тем более, что в монтажном патроне порох быстрогорящий. «На толчок», так сказать. Более легкая пуля вылетит с больше скоростью, понятно? Да, она и в тушке быстрее затормозится — но на близкой дистанции это не критично, тем более если картечины две! Кроме того, свинец в тушке по-любому деформируется, и диаметр раневого канала увеличивается…