Павел Дартс - Крысиная башня

— Негде укрыться — двигайся!

— Помни про рикошеты! Свои, чужие, вертикальные, горизонтальные… Вон, Олежек от тупого бомжары словил в грудак, — а прикинь, что творится в комнате, если оба садят друг в друга очередями, — а стены бетонные? Кстати, рикошет можно и грамотно использовать…

— Не лезь, пока люди из группы не подошли. Мы в группе действуем, нет? Друг друга страхуем, черта ли ты ломишься в одиночку?? Что значит «не пинайся!», — это чтобы лучше запомнилось! Ну и что что берцы в говне, хы, так лучше запомницца, — давай-давай, двигай вперед!..

Последний обитаемый подвал, «с семьей», где жили мужик и баба, произвел тяжелое впечатление: небольшой отгороженный закуток, какие-то объедки на столике, кучи тряпья по стенам и на брошенных на пол пружинных матрасах, тяжелая вонь — но тепло. А печки мы такие уже видели, да, — из газовой плиты. Из обычной газовой плиты, только в духовке горят дрова, а дымоход сделан из кусков водосточной трубы. Дрянь, а не печка, конечно. И все вокруг такое же. Ни дать ни взять бомжовское логово. Чего они не смогли обустроиться с большим комфортом, при таком изобилии брошенного барахла в городе — непонятно. Или там, в подвале, любая толковая вещь быстро превращалась в бомжевское тряпье? Мужик и толстая тетка затравленно глядели на нас, щурясь от света фонариков, и стараясь закрыть собой единственную свою несомненную ценность — печку. Очевидно весь наш «налет» они расценивали не иначе как грабеж. Батя сразу заторопился наружу.

Вылезли из вонючего подвала на улицу. Свежий морозный воздух после тепловатой подвальной вони буквально пился, как напиток. Постояли.

— Серый, ты иди-ка домой. Мы тоже сейчас с Толиком подойдем. Слазим только еще в одно место, но это недалеко и быстро. Ты иди. Бесполезно уже искать, так маме и скажи…

Сергей ушел.

Олег закурил, исподлобья взглянул на брата. Тот кивнул:

— Что, ты тоже заметил?

— Да…

— Потому и Серого домой отправил, и там, в подвале, заслонил?

— Да.

Олег, как и брат, увидел в подвале, на чурбаке, рыжую собачью шкурку…

Помолчали. Олег докурил, отбросил окурок. Руки у него тряслись.

— Ну и как теперь? — с интересом спросил Толик.

— А вот как. Я сейчас пойду, и грохну этих уродов. Наглушняк!

— Как так? Они же люди! — явно стебаясь, возразил Толик, — Ты же сам говорил, что хотя «по новой парадигме» убивать не западло, но — только по необходимости, защищаясь, или для пропитания! А тут? Ты же не съесть их собрался, а?…

— Толян… — Олег зло сплюнул, — Не время ты выбрал издеваться. Граф был член семьи. Был нашей собакой. Это… Входил в гарнизон Башни! — вот! Мы не можем допустить, чтобы нам безнаказанно наносили ущерб!

— Да они, небось, и не знали, что он из Башни! Просто — собака; изловили и сожрали…

— Обитателей Башни никто безнаказанно жрать не станет!

— Да ты готовый Князь, со своим Уставом!

— Может быть. Но безнаказанно жрать или убивать обитателей Башни никто не будет!

Толик, наклонив голову, с усмешкой рассматривал брата.

— Гы. Растешь над собой?… Ну че, правильно. Я всегда говорил, что соплежуйство до добра не доведет. Только знаешь, — ты напрасно стараешься себя завести. Не надо. Решил — сделал. Иди и грохни этих сук. И это… Чтоб в Башне на выстрелы не переполошились, хоть и подвал — но рядом, услышат. И патроны чтоб не переводить. На клевец, — сделай все тихо…

Он протянул Олегу оружие. Тот, помедлив, взял.

— Или давай, я сам пойду? Я быстро.

— Нет. Я решил, я сделаю. Никто обитателей Башни безнаказанно жрать не будет!

Стиснув ручку клевца, Олег быстрым шагом направился в подвал.

Вернулся он быстро. Не глядя сунул брату клевец и быстро направился к Башне. Толик внимательно осмотрел клевец, даже понюхал острие, и побежал догонять.

— Ты что?… Ты их не тронул?

— Там ребенок…

— Ну и что?

— Ничего. Просто там ребенок…

— Может, ты им еще детского питания отнесешь?? У нас есть!

— Толя… Помогать я им не буду, я не собес. Но и… Убивать ребенков, или родителей при ребенке я тоже не буду. Все. Проехали.

За ужином Толик опять вернулся к разговору.

— Брат. Вот ты говорил: мы — «Башня»; мы то, мы се… Нас не тронь — покусаем! Про правила какие-то говорил. Про возрождение цивилизации, основанное на правилах; то есть — на новых законах. Сам говорил: «обитателей Башни — обижать безнаказанно нельзя!» И сам же… А? Как это понимать?

Олег скреб ложкой тарелку и не отвечал. Сидевшие за столом Лена, Сергей, Элеонора, Васильченки с удивлением смотрели то на Толика, то на Олега, — они не поняли, о чем речь.

— Ну? Че молчишь? «Князь!»

Олег вздохнул, отложил ложку, сложил руки на столе и оперся на локти. Глядя в стол, проговорил:

— Да не «князь»… Но вообще… Чем «князь» отличается от простого «дружинника»? У «князя» не все «параллельно и перпендикулярно», и даже в правилах есть исключения. Для «князя» в любом аспекте есть кроме длины и ширины еще и высота, то есть «объем», а рядовой все видит только в плоскости…

— Ты меня не ущекотал этим своим «князь» да «рядовой», мне это параллельно! Ты просто отмазываешься, ты просто не смог убить ребенка, несмотря на свою кажущуюся жесткость!

— Я не хочу об этом говорить, с тобой, во всяком случае!

Лена с удивлением и опаской спросила:

— Вы про что?… Какой ребенок, почему «убить»?…

Видно было, что она ждала и боялась услышать очередной «ужас», которыми стала изобиловать нынешняя жизнь.

Олег опять вздохнул и сухо объяснил:

— Мы нашли Графа. Вернее, то, что от него осталось.

Лена ахнула и прижала руки к лицу.

— Осталась от него шкурка и кости. Его съели бомжи из соседнего дома…

Лена с ужасом смотрела ему в лицо. На глаза набежали слезы. Сергею показалось, что известие о том, что ее собаку, ее любимчика Графа, балованного и домашнего, съели какие-то бомжи, произвело на нее большее впечатление, чем то, что в «операции „Картошка“» мы застрелили мужика. Это был Граф. Граф. Рыжий подлиза, попрошайка. Член семьи.

Молчание затянулось. Первым его нарушил Сергей:

— Вот так вот — съели? И ты им?…

— И я им — ничего. Потому что у них там — ребенок. Девчонка лет пяти. Полагаю, она тоже Графа ела… — он, прищурясь, посмотрел Лене в лицо:

— Впрочем, вас я не останавливаю. Могу проводить туда, отомстишь за… За собаку. Я вот — не смог.

Он вынул люгер и положил на стол.

— Или ты, Серый. Можешь посчитаться за рыжего…

Сергей опустил глаза в стол. Белка всхлипнула. Лена выбежала из комнаты.

Толик проворчал:

— Вот никак без театральных эффектов… Щас она, схватила парабеллум, и побежала творить справедливость, ага!..

Через пару дней Лена потребовала отнести «в тот подвал» крупы и консервов. Олег резко отказал. Сторону Лены приняла Белка и, хотя и очень «осторожно», и с оговорками, Васильченки.